Измена. Возвращение любви!

Леманн Анастасия

– Никогда! Экспертиза показала, что я вменяема и в моей крови не найдено ни промили алкоголя! Я не знаю, Борис Александрович с чего вы это взяли?

Селиванов продолжал молча смотреть на меня, сердце тревожно сжималось, я знала почему-то что это всё. Конец. Плевать что думает Селиванов, но такой подлый способ слить меня в такой тяжёлый период…Господи ему что денег мало…Кто ему так хорошо заплатил чтобы так бездарно слить меня….

– Вера, у меня очень плохие новости! Даже более чем плохие! Ты человек адекватный и лучше мы решим это без жюри, без совета директоров мод, но…. Нам нужно поговорить,

думаю ты понимаешь прекрасно, Верочка исход нашего разговора!

Селиванов опустил голову, я видела, как ему с трудом дается весь этот разговор. Честно сказать, я такого не ожидала, даже подумать не могла, столько лет своему Дому Мод отдала, лучшие фасоны и проекты сочиняла и вот на тебе, плагиат и от кого… От Ван…. Честно сказать всегда считала, что она бездарность и стиль у нас разный, до сих пор понять ни могла, как так могло выйти, в том, что меня подставили и задались целью уничтожить меня и мою семью так что даже моего миллиардера мужа не побоялись отправить на грань между тем и этим светом.

– Я не могу оставить тебя, Вера! Мне очень жаль, я знаю, что случилось с Маратом, но кража фасона у коллеги… И… То, что ты сбила человека, смерть девочки, любовницы Марата, твой отец….

Я опешила.

– Смерть девочки? Вы считаете, что я заказала беременную Жанну? Я такой монстр?

Я вздрогнула. Это была ни просто обида, это было незаслуженное отношение, посмотрела в глаза Волковой, но она тут же опустила их. Господи, Ольга, а я ведь тебя таким близким и родным человеком мне считала.

– Это не секрет что у тебя бесплодие, Вера, и…

Я резко ударила по столу. Селиванов тут же замолчал.

– Боря! – умоляюще посмотрела на него Ольга.
– Боря это личное и касается только Верочки!

– Борис Александрович то что у меня диагноз бесплодие, это не слабоумие и не психическое расстройство! Я никогда бы не тронула беременную женщину!

– Но говорят….

– Говорят, что коз доят! – отбрила я. – Вы тоже в это верите?

Он молчал. А у меня перехватило дыхание. Я всё это оставлю? Так молча дам втоптать себя в грязь? Растоптать? Унизить? Смешать с говном? Защипало в носу, вспомнились обиды, детство, как пил папа, как мы плохо жили, меня дразнили, а ещё, как мама нас бросила, а она была мне так нужна. Очень нужна, я всё время одна была, как меня в лужу толкнули в новом платье, оно было у меня одно, его подарила мне мама и я так его берегла…. Тогда я не знала и не понимала, что не нужна маме, я для неё цель заработать деньги, большие деньги раз родилась с такими анатомическими способностями.

Усмехаюсь.

– Вам нечего сказать? Простите, но это вы выполняете работу за Ван! Она прикрывает ваши связи, а вы всё делаете для неё! Хотя понимаете для мира мод, рыжая, с веснушками и такая страшная, она ни о чём, и вы прекрасно знаете, что я талантлива и они все меня не стоят и моих идей, и моих фасонов которые я ночами не спала, а создавала, но вам приказали убрать меня! И вам Ольга! Вам то не знать мой талант и этой веснушке, ей до меня, как до Китая раком! Но вы тоже молчите, потому что и вам приказали! Я права?

Голос дрожал, но я держалась, молча смотрела на людей, которые были мне дороги, на которых равнялась,

считала идеалами, а сейчас понимала, по сути они оказались предателями, предателями и никем больше….

– Мне жаль, Вера! – тихо произнёс Селиванов. – Очень жаль! Ты правда очень талантлива, но так будет лучше для всех!

– Для всех для кого? Ну для кого для всех? Конкретно по именам можно?

Волкова встала. Встала и направилась к двери даже не смотря мне в глаза. Этого человека я считала наставником?

– Боря, я жду тебя внизу, прости Верочка, но это ни наше решение, а решение совета директоров разных стран, ты можешь работать в салонах, ты прекрасный модельер, но факт того что произошло это факт! Прими это мужественно, Вера и смирись!

Она выходит, прикрыв за собой дверь, а я смотрю на Селиванова, который сидит, опустив голову.

– Борис Александрович, вы тоже считаете, что я позаимствовала идею фасонов у Ван? Никогда не брала, а тут чёрт дёрнул! Вы серьёзно так считаете, что я воровка и настолько бесталантлива что беру эскиз ещё у такой, как ваша Ван, простите меня?

Селиванов вздохнул, он очень сильно нервничал и по нему это было заметно. Вздохнув встал с жалостью смотря на испорченные брюки.

– Вот же…. Такой материал, кофе тем более не лабуда, а хороший его враг!

Я постучала пальцами по столу.

– Замочите в воде в кальцинированной соде и обработайте перекисью водорода! Костюм хороший, хлопок качественная вещь, ему такое не страшно!

Селиванов вздохнул.

– Спасибо, Вера, мне правда жаль, что так получилось! От меня ничего не зависит и ты, как умный человек это прекрасно понимаешь! Изменником может стать лишь свой и ты это прекрасно понимаешь, прощай, Вера! Свидимся! Береги себя, девочка!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!

Он так быстро вышел, а я медленно встала из-за стола и прислонилась любом к стеклу, боль и обида разъедали меня изнутри, хотелось плакать, но Вера Светлоярова, Вера Круэлла не плакала. Сила. Хотя сил оставалось всё меньше, вот и всё… Теперь у меня ещё нет Дома Мод, теперь у меня нет ничего… Я курила одну за одной, плевать что не курю, на вред здоровью. Я электронки то не особо любила, курила, когда выпью, а сейчас пыхтела, как паровоз и никак не могла успокоиться. Марат, я, папа…Что этой твари всё нужно? И она ли? Она не такая умная и не додумается одна до такого актёрского спектакля, в этом я была уверена на все сто процентов, кто-то ей помогает, и кто-то не просто умный, а очень хитрый.

Я курила и смотрела в окно где бушевал снегопад, кто бы знал какой снегопад у меня в душе бушевал. За окном зима, сказочное время года, декабрь так мел, что такой погоды перед Новым Годом давно не было, настоящая сказочная атмосфера, а ведь Новый Год же, время чуда, только у меня ни чуда ничего не было, а я всегда в него маленькая верила и с замиранием сердца ждала Дедушку Мороза и его волшебную свиту.

Я любила зиму, для меня это было чудесное время года, но только не сейчас. Все рушилось на глаза. Весь привычный уклад жизни. Если меня отстранят ещё и от Дома Мод, я просто этого не переживу, это мой ребёнок, моя семья, моё детище, а сейчас у меня жестоко отбирают всё.