Измена. Я хочу помнить
Шрифт:
Мы возвращаемся в исходную позицию, и, повернув голову, я вижу прищуренный взгляд подруги.
– Я вонжу нож в его грязные яйца, помяни мое слово, дорогуша. Судя по всему, они все равно ему не… погоди-ка! – восклицает она громче, чем следовало бы, и тренер снова шикает на нас.
Когда все меняют позу на баласану, мы садимся и скрещиваем ноги. Я знаю, что сейчас Поля продолжит атаковать меня расспросами. Хорошо, что мы в самом конце зала. Хотя мне уже все равно. Стоило понять, что моя тренировка была обречена с самого начала.
– А что у вас делал его брат?
– Ну, Глеб теперь типа сосед, –
Полина выпячивает нижнюю губу и кивает.
– Добилась-таки мамаша своего.
Поправляю хвост.
– Да не говори. У меня такое ощущение, что она просто издевается надо мной. Знает же, что я против была. А тут ее опять приступ схватил, так отказывать же нельзя. Нет, я, конечно, все понимаю, здоровье у нее расшатано, – я делаю вдох, и мои плечи опускаются, – но я так устала от ее манипуляций, Поль. Ты бы знала. Мы с Тарасом десять лет в браке, и восемьдесят процентов времени она постоянно сует свой нос в наши проблемы. А то и новых подкинет. Ой, короче, полный треш.
– Мда. – Подруга в недоумении качает головой. – И на сколько он к вам поселился?
Развожу руками.
– Да откуда я знаю? Мне сказано заткнуться и принимать гостей. – Натягиваю дурацкаю улыбку, скрывая раздражение. – Я же ко всему прочему Глеба еще и на машине сбила.
– Ну ты даешь!
– Но не в этом проблема, Поль. Этот Глеб, он… ну, он как бы наглый, понимаешь?
Ее глаза загораются любопытством, и она будто специально качает головой.
– Ладно! Подробности. Я поняла. – Вздыхаю. – Вчера он вышел из душа в одном полотенце, а чтоб ты понимала, какое тело у брата Тараса, ну, это что-то между Ван Даммом и Шварцнеггером в их лучшие годы. Сплошные гребаные кубики и мышцы. Как вспомню, что я пялилась на него, так со стыда готова провалиться сквозь землю. Но не смотреть не могла, понимаешь? – Вот тут подруга угукает, кто бы сомневался. – Так вот, помимо внешнего вида альфача, он еще и рот не закрывает, постоянно сыплет своими фривольными шуточками. И вообще, мне кажется, он со мной флиртует. Будто перед ним какая-то малолетняя подружка.
– Ну да, ты ж пенсионерка, – ворчит подруга.
– Поль, я серьезно. Я не могу с ним находиться на одной территории. Это какая-то нездоровая реакция. Я буквально чувствую эти химические заряды между нами, которых быть не должно!
– С чего это не должно? Подумаешь, моложе на пару годков. Или ты паришься, что он его брат? Так посмотри на ситуацию с другой стороны: не нужно будет заморачиваться со сменой фамилии. – Я уже хочу отвесить ей словесную оплеуху, но Полина опережает меня: – А вообще, тебе надо просто нормально потрахаться.
Закатываю глаза.
– Угу, ты это Тарасу скажи.
– Вот же козел старый. Давно не было?
– Да было-то недавно. Но что толку? Кончил и ушел, а я так…
Подруга тычет в меня пальцем, хлопая ресницами.
– Тебе нужна прелюдия.
Опускаю взгляд и провожу ладонями по бедрам, прежде чем хлопнуть по ним.
– Вот именно, что, походу, только мне.
– Ты знаешь, я, конечно, против леваков, но тебе бы прям настоятельно рекомендовала прогуляться в другую сторону.
Вскинув брови, я неверяще мотаю головой. Хотя именно за такие открытые разговоры я ее и люблю.
– Знаешь, я, может быть, уже и сама бы непрочь прогуляться. Но если моя «прогулка» всплывет на поверхность, этот козел точно воспользуется ситуацией и лишит меня всего. А просто так развода он мне никогда не даст. Не забывай о нашем брачном контракте.
Подруга хмурит брови, упирая руки в бока.
– И что теперь? Терпеть его до старости?
– В том-то и дело, я не хотела ничего терпеть. Сама знаешь, первые лет пять все было хорошо. Это потом наш брак стал рассыпаться по кубикам. Но у меня все же оставалась надежда, и в последнее время я из последних сил пыталась оживить этот остывающий труп. А спасать, оказывается, было уже и нечего. Но знаешь что? Я устала. К черту все. Я больше и пальцем не поше… Ты вообще слушаешь меня?! – возмущаюсь, оборвавшись на полуслове.
Но, судя по всему, Полина меня совершенно не слушает, потому что ее горящие глаза смотрят будто сквозь меня.
– Лен? – задумчиво протягивает она. – Ты глянь, как на тебя один орангутанг со спортзала смотрит. Симпатичный даже.
Я хмурюсь, не понимая, о чем вещает подруга, и оборачиваюсь, чтобы проследить ее взгляд.
Твою мать.
– Ля, какой, у него скоро слюни потекут, – шепчет мечтательно, а я чувствую, как сердце начинает учащенно биться, когда попадаю в ловушку пристального взгляда.
На Глебе просторные серые шорты и черная майка, которая слишком свободно свисает с широких плеч, оголяя массивные грудные мышцы. Это какая-то порно-майка. Почему они вообще разрешены в общественных местах?
Ухмыльнувшись, он подмигивает мне и тем самым отрезвляет.
Резко отворачиваюсь и ощущаю, как щеки печет от смущения.
– Можешь сходить подтереть ему, если хочешь, – бросаю подруге, быстро встаю и начинаю сворачивать коврик.
– Ты чего?
Убираю весь реквизит по местам, стараясь не мешать тренировке, а потом смотрю на Полину, которая ошарашено моргает, явно не понимая моей реакции.
Вздыхаю и медленно облизываю губы, которые почему-то пересохли.
– Этот орангутанг и есть брат моего мужа.
Полина выпучивает глаза:
– Да ну?!
– Знаешь, я, пожалуй, пойду. А ты позанимайся. – Полина открывает рот, но я перебиваю. – Я наберу тебя. Мне правда пора.
Посылаю ей воздушный поцелуй и, игнорируя недовольный взгляд тренера, направляюсь в раздевалку.
Глава 8
Всю дорогу до офиса я пытаюсь упорядочить свои эмоции. Нельзя в таком состоянии принимать клиента. И меня раздражает тот факт, что я никак не могу призвать свой мозг к порядку и напомнить ему о двух нерушимых правилах, которых я стараюсь придерживаться по жизни.
Приходя на работу, оставлять все личное дерьмо дома, а уходя с работы – оставлять все рабочее в офисе.
Только так.
Если все это перемешать в голове, можно свихнуться от эмоционального беспорядка.
Что, собственно, сейчас и происходит со мной.
Но я надеюсь, что смогу немножко помедитировать за чашечкой кофе в тишине кабинета.
Распахнув тяжелые двойные двери, я вхожу в фойе офиса.
– Доброе утро, Елена Викторовна, – приветствует секретарь из-за стойки ресепшн, выпрямив плечи и одарив меня лучезарной улыбкой. Как жаль, что я не могу разделить ее оптимизма.