Изменница поневоле
Шрифт:
Секс и деньги. Деньги и секс.
Все зло в мире вот уже какое столетие крутится вокруг этого.
– Сколько ее не было до вашего выхода на работу? Только точно.
– Три дня, – промямлил Светлов и принялся раскачиваться на стуле взад-вперед. – Я места себе не нахожу. Обзвонил все больницы, все морги, все отделения полиции. Никого похожего!
Что переживает – это, конечно, плюс. Но что поскандалил с ней, а это наверняка слышали соседи и могут подтвердить, – огромный минус.
По статистике девяносто процентов убийц
– О чем вы спорили, гражданин Светлов?
– Бытовые проблемы, – вздохнул тот протяжно. – Началось все с мелочи какой-то. Кажется, я не вымыл чашку.
Врет. Врет и не моргает. Придумывает на ходу. Не ждал таких вопросов.
– А дальше?
– Потом пошло-поехало. Взаимные упреки. Обиды старые вспомнились. Вы же знаете, как это бывает. – Он с надеждой посмотрел сначала на Назарова, потом на Мишу.
Назаров положил на стол руки ладонями вниз, посмотрел на безымянный палец правой руки. Там не было обручального кольца. Нет, он его не забыл в ванной на полочке, не снял умышленно. Такого кольца там никогда не было.
– Нет, не знаю, – ответил он, выждав паузу. – Я не женат. И с девушкой не вел совместное хозяйство. Поэтому не знаю и даже не догадываюсь, как можно серьезно поскандалить из-за невымытой чашки. Настолько серьезно, что девушка ушла от вас и неделю не дает о себе знать.
– Вы мне не верите? – ужаснулся Светлов.
Назаров промолчал, но глянул на журналиста так, что тот отпрянул.
– Вы считаете меня виновным в ее исчезновении? – ахнул он с благоговейным ужасом. – Как же вам… Как же вам не стыдно! Не придешь в полицию – плохо! Придешь – еще хуже! Лучше бы я частного детектива нанял, как советовали!
– Что же не наняли? – спросил Назаров, когда Светлов заткнулся, выдохнувшись.
– Денег нет. Там такие расценки. – Он жалко улыбнулся. – А у нас с Настей даже накоплений никаких не было. Скажите, вы поможете мне найти ее? Я не могу… Одна мысль, что она попала в беду из-за меня, с ума меня сводит. Я ни есть не могу, ни спать.
– Фото принесли?
Назаров требовательно вытянул вперед руку, шевельнул пальцами. Светлов вытащил из нагрудного кармана рубашки фотографию, вложил ему в ладонь. Назаров уставился на девичье лицо.
Милая, кроткая. Аккуратная стрижка, симпатичное личико, подкупающая улыбка. Кому она могла перейти дорогу? Чему стала нечаянным свидетелем? С ней случилась беда или она прячется?
– По телефону вы с ней связывались?
– Первые три дня нет, не звонил. Гордость. А потом она не отвечала, – пожаловался Светлов. – Я позвонил ей сразу, когда обнаружилось, что она не вышла на работу, а абонент недоступен.
– Она кому-то звонила в те три дня, пока вы гордились собой? – ухмыльнулся Назаров, не выпуская фото девушки из рук. – С кем-то связывалась?
– Да. Как оказалось, она разговаривала с нашим главным редактором. И еще с его помощником. О чем – не знаю, они не стали вдаваться в подробности. А мне статус не позволил расспрашивать.
– Слушайте, Светлов, а чем вообще вы с ней занимались в этой вашей газетенке? Какие темы вели вы и ваша девушка? – опередил Назарова Мишаня.
Светлов вдруг оживился. Даже соизволил в Мишкину сторону повернуться, пижон надутый. И взгляд его смягчился.
– Я веду светскую хронику. И мне моя тема нравится! – возмутился он в ответ на насмешливое фырканье Назарова. – Главный меня хвалит. Говорит, что рейтинг пошел вверх после моих публикаций. А месяц назад я осмелился опубликовать начало своего романа, так редакцию завалили письмами. Требуют продолжения!
«Смотри какой талантище, – скривился Назаров. – И романы писать горазд, и стрелки утюжить. А девушку вот удержать не смог, писака».
– А Настя чем занималась? Какую рубрику она вела?
Обычный же вопрос, а Светлов вдруг снова одеревенел. На его гладко выбритые щеки наползла бледность.
Так, начинается самое интересное.
– Чем она занималась в газете? – поторопил Назаров, устав ждать, когда тот оттает.
– Скандалы, интриги, расследования, – нехотя промямлил гость, опуская голову. – Она рылась в грязном белье, раздувала сплетни, иногда проверяла кое-какие сведения. Знаете, бывает, пресса запускает непроверенные данные. Народ гневался, угрожал.
– Вот! – поднял палец Мишаня. – С этого и надо было начинать, Иван Иванович. Вполне возможно, что…
– А что главный? – перебил друга Назаров и сделал сердитые глаза.
– А что главный? – Светлов снова погрустнел. – Он только руки потирал: продажи увеличились, ему прибыль. А что Настю однажды подкараулили у редакции и пинок под зад дали, его совершенно не волновало. Считал это издержками нашей профессии. А я Насте говорил! Просил переключиться на другую рубрику. Детская колонка пустует, кулинария опять же. Нет, ей подавай настоящие расследования. Тоже мне сыщица!
А ведь он ей завидует, сообразил Назаров. Завидует ее успеху. Тому, что она по грани ходит. Ходила.
– Вы помните, о ком она написала, заработав… – Он помялся, подбирая слова, потом сказал как есть: – Заработав пинок под зад?
– Точно не могу сказать, – журналист наморщил лоб, – дело давнее. Этот человек потом прощения попросил, даже цветы ей в редакцию принес.
– Ага, понятно. А в последнее время?
– Что? – Светлов снова как-то не так отреагировал на его вопрос. – Что в последнее время?
– Над чем она работала? Что готовила, какой материал?
– Я не знаю, – неумело соврал Светлов. – У Насти был творческий кризис. Она уже месяц ничего не сдавала в печать.