Измерение N
Шрифт:
В этот раз пятеро бессовестных драчунов сразу после уроков подловили Ника, зажали в углу за школой и начали вымогать деньги. На чью-то помощь Ник не рассчитывал. Так продолжалось на протяжении нескольких месяцев, и конца издевательствам не предвиделось.
Подросток несся по тропинке за школой, которая вела к пустырю. Следом, выкрикивая угрозы, гнались ребята в спортивной одежде. Впереди бежал, как всегда, Билл, с подбитым глазом. Он был в ярости. Ему тоже, как и Нику, было семнадцать лет, но мозгов, казалось, вдвое меньше. К тому же парень имел дурацкую привычку – ломать характер людям: прижмет кого-нибудь в укромном месте и предложит ударить его первым либо признаться трусом. Из всех, кого тот проверял, лишь один Ник, как только слышал такое заманчивое предложение, тут же бил Билла.
Все это повторялось из раза в раз. Вот и сейчас Ник влепил по физиономии противнику, а пока тот пытался сообразить, что же произошло, пустился бежать. А что ему оставалось? Стоять и ждать? Четверо приятелей Билла обязательно захотели бы отомстить за главаря, да и тот вскоре пришел бы в себя.
Помнится, сначала задира подходил к Нику в одиночестве, но, получив в первый раз, стал брать с собой напарника. Сначала одного, потом двух и вот – четверых, чтобы Биллу выйти, наконец, победителем. Бывало, что и Ник получал по самое не хочу, но никогда не прогибался.
Против пятерых шансов, к сожалению, не было. По крайней мере, он их не видел. Поэтому и оставалось бежать.
Его длинные светлые волосы развевались в беспорядке, но зеленые глаза были спокойны, лицо не выражало тревоги. Эти погони давно надоели ему, как рутина, от которой приходилось убегать в прямом смысле. Коричневые джинсы и черные туфли не стесняли движений, а вот пиджачок и рубашка под ним, которые являлись обязательным атрибутом ученика в школе, немного мешали. Их парень с удовольствием скинул бы сейчас.
Когда Ник вновь обернулся, чтобы посмотреть на преследователей, те, развернувшись, шли назад. Видимо, выбились из сил или им надоело бежать. Одно дело – на бейсболе, а они были членами школьной бейсбольной команды, а другое дело тут. Кстати сказать, Ник бежал не хуже их, а даже лучше, поэтому обычно те рано или поздно теряли всякий интерес к погоне. До следующего раза.
Парень посмотрел вслед удаляющимся, затем свернул в сторону своего тайного убежища – рукотворного водопада. Раньше на пустыре стоял большой трехэтажный частный дом, потом его снесли и вырыли бульдозерами ров. Наверное, чтобы никаких воспоминаний о здании не осталось и в помине. Сейчас это были просто горы мусора и поросшая травой яма. Ник частенько туда спускался в грустные минуты школьной жизни, сидеть и думать о чем-нибудь хорошем или анализировать происходящее.
У него там было любимое место. Под торчащей из земли трубой находилось небольшое углубление. Туда он притащил видавший виды матрас, который нашел в куче старья. Ник обожал сидеть и смотреть, как из трубы, торчавшей метрах в трех над головой, неспешной струйкой извивалась вода. Внизу она образовывала слабенький ручеек, который уходил дальше вниз и превращался в небольшую лужицу. Которая никогда не увеличивалась и не уменьшалась. Скорее всего, вода успевала отчасти впитываться и высыхать. Это место было так называемым водопадом Викторией, как шутил Ник.
Здесь он просидел час или около того, размышляя о том, какие странности с ним происходят. Почему эти ненормальные мальчишки никак не могут уняться? В последнее время он устал думать об этом, все давно было разложено по полочкам и объяснено. Вывод напрашивался всего один: преследователи идиоты. Конченые дебилы. Ник встал, отряхнулся, поправил рюкзак с книжками и тетрадями, вылез из убежища и направился к другу Майку. Его хижина стояла прямо на углу довольно оживленной трассы.
Было Майку лет шестьдесят, однако, вопреки возрасту и здравому смыслу, Ника он называл Николасом, а его самого просил звать просто Майком. Как и ожидал Ник, тот поправлял забор, увлеченно стуча молотком и почесывая маленькую с проседью бородку. Он всегда ремонтировал этот забор. Дом друга находился на крутом повороте дороги, и, следовательно, в него нередко врезались машины. Однажды кто-то снес сразу несколько пролетов недавно выкрашенного зеленой краской нового забора. После этого случая Майк даже дом выкрасил в ярко-красный цвет. – Слепым дураком надо быть, чтобы теперь не заметить тут забор и дом, – говорил хозяин. Однако каждую неделю, как по расписанию, кто-то тут не справлялся с управлением, и все повторялось.
– А, мой дорогой дружище, Николас! – Майк услышал шаги и обернулся. Широкая улыбка озарила его лицо. Маленькие, без определенного цвета глаза радостно заискрились. – Ты понимаешь, какая штука, – сразу перешел тот к делу, – конец недели, а мой забор еще никто не «поцеловал». Я думал, жизнь закончилась. Но нет, вот тебе к обеду в самый раз.
– Здравствуй, Майк! Значит, по-прежнему не дают скучать? Может, ты им доплачиваешь, чтобы врезались в забор и не давали слишком расслабиться?
– Эх, тебя не проведешь. Чем человек старше, тем догадливей. Да! Я каждую ночь развешиваю на заборе деньги, именно туда-то и врезаются, – хрипло захихикал он. – Ну, проходи, мой старший брат, я тут уже закончил. – И он повел Ника в дом.
Как обычно, Ник расположился на удобном кресле у телевизора, который был давно неисправен. Майк в это время отправился на кухню.
– Включай телевизор, Николас! – крикнул он оттуда, затем послышался звук открывающегося холодильника. – Ты что сегодня выпьешь? Есть коньяк, виски и чистый спирт.
– Как обычно, – отозвался из зала таким же наигранно серьезным голосом парень, – спирт.
Звякнуло стекло, и появился друг, неся в руке две бутылки с лимонадом и содовой. Бутылку с водой протянул Нику, сам же, откупорив свою, сел в соседнее кресло.
– Ну что, мой старый товарищ, – начал он, отпив из бутылки, – я так понимаю, что снова пришлось побегать?
Ник, отхлебнув холодной газированной воды, поморщился.
– Ты бы хоть разбавил немного спирт, – прокашлялся гость. – Да, снова пришлось побегать, и снова меня не догнали. Не зря я ходил на легкую атлетику в свое время. Какая-то безвыходная ситуация, – начал он таким голосом, словно обсуждал какую-то важную политическую проблему. – Не убегал бы я – получил бы тумаков, убежал, значит, этому не будет конца. Знаешь, сколько раз я останавливался, чтобы выяснить их позицию, что им надо? А ничего им не надо, кроме как почувствовать себя крутыми.
– Ой, не знаю, – отозвался Майк, – я в ваши взрослые дела лезть не хочу. Тут я тебе не советчик. А сколько мы знакомы-то, лет тридцать? Не помню точно, когда ты въехал в мой забор на своем «кадиллаке»? – Он улыбнулся.
– Конечно, помню. Три года назад на велосипеде. Наверное, с тех пор забор больших разрушений и не видел?
– Правильно говоришь. Я думал тогда, что каток заехал. Люблю эту передачу, – показал на черный экран.
Некоторое время смотрели в телевизор, затем оба рассмеялись.