Изнанка
Шрифт:
Переодевшись и встав за прилавок, я бросаю взгляд на часы. Девять ноль-ноль.
– Ты знаешь, что премию в этом месяце дадут только мне? – ехидно спрашивает у меня Ольга, снимая с двери магазина табличку «закрыто».
– Это ещё почему?
Теперь, когда нужно тратить деньги на съемную квартиру, без ежемесячной премии мы с сыном не сможем свести концы с концами.
– Вы не выполнили план продаж! – гордо отвечает Ольга, изящно указав тонким пальцем на меня, а потом на Лену.
– Какой ещё план? – в недоумении спрашиваю я.
–А вот! –
Точно! Собрание!
От досады мои пальцы сжимаются в кулаки.
Пока мы с сыном носились по городу в поиске хоть какого-нибудь жилья, Эльвира Каримовна проводила собрание среди сотрудников, о котором я совершенно забыла!
Тяжело вздохнув, закрываю лицо руками. Как же так…
Если даже Ольга ткнула меня носом в прогул такого ответственного мероприятия, страшно представить, какой выговор сделает мне сама Эльвира Каримовна! Ну а о премии в этом месяце, уж точно, можно забыть.
– Ты что там, плачешь? – захихикав, спрашивает Ольга.
«Не дождётесь», – думаю я про себя, ничего не ответив вслух.
Витрина бутика оживает, когда на нее опускаются яркие солнечные лучи. Наряды на манекенах становятся выразительнее, ткани светятся.
Восход берет начало за зданием магазина, а вернее, за старинным пятиэтажным домом на красной линии города. Хитрая солнечная геометрия завораживает: свет проникает сюда не сразу, а только после того, как солнце набирает достаточную высоту, его лучи падают на окна дома по ту сторону улицы и, отразившись, добираются до нашей витрины. Свет бьет в глаза всем, кто в этот час спешит по главному проспекту города. Люди щурятся, опускают глаза, прячутся за темными очками и прибавляют шаг.
Мне нравится смотреть, как утро тормошит людей и заставляет их бегать туда-сюда.
В утренние часы на работе всегда спокойно, покупателей нет, и я люблю, налив чашку кофе, поудобнее устроиться на небольшом диванчике в холле и наблюдать за городской суетой по ту сторону стекла. Эти волшебные минуты помогают ненадолго погрузиться в приятное спокойствие, которого мне не хватает.
Коллеги считают меня странной.
Пока я наслаждаюсь утром, они сплетничают, перемывают друг другу кости и обсуждают парней.
Когда тетка была жива, она всегда нелестно отзывалась о бутике. Говорила, что нельзя тратить столько времени на то, чтобы просто сидеть на одном месте и продавать людям наряды. Её отношение к моей работе задевало, но, несмотря на это, в глубине души я всегда соглашалась с ней.
Да, можно проводить время с куда большей пользой, но пока это единственная работа, на которую меня приняли.
Все мои собеседования проходили одинаково печально. Достаточно было сказать о том, что у меня нет специального образования, нужных навыков и опыта работы, а плюсом имеется маленький сын – и фраза «извините, вы нам не подходите» повторялась из раза в раз.
О том, как я пыталась устроиться хоть куда-то и жила в скитаниях по негостеприимным
Тетка появилась в нашей жизни как добрая фея. Мне до сих пор кажется чудом то, что она сама нашла меня и предложила переехать к себе, ничего не прося взамен. Её небольшой пенсии хватало на жизнь, но, пользуясь возможностью оставлять Луку под присмотром, я быстро устроилась уборщицей и несколько часов в день тратила на единственный посильный для меня заработок – мытьё полов.
Тётке не нравилось такое занятие. Она всеми силами прививала мне вкус к прекрасному и аристократичные манеры, но ни денег, ни времени на получение полноценного образования у нас не было, и она беспрерывно искала возможность пристроить меня на сносную работу через знакомых, обилию которых можно было только позавидовать. Тридцать лет работы завучем в школе не прошли даром и, как только мать одного из теткиных учеников открыла свой бутик, меня приняли на работу быстро и без лишних вопросов.
Сегодняшний день тянется невыносимо долго.
Обычно меня спасают от скуки задания Эльвиры Каримовны, которая любит звонить по сто раз на дню и раздавать указания. Но сегодня рабочий телефон молчит как рыба, а я занимаюсь бесполезными делами – поправляю платья и юбки на вешалках, перекладываю с места на места шарфики и головные уборы, протираю без того чистые зеркала.
Интересно, как там Лука? Первый день в новом детском саду – это серьезно.
– Хватит ерундой заниматься, попей с нами чай, – голос Оли отвлекает меня от мыслей. Расправляя на вешалке плечики белоснежной блузки, я бросаю взгляд на улицу. Уже темнеет. Какой отвратительный и бесполезный день.
– Спасибо, не хочу, – быстро отвечаю я и смотрю на часы. Пять вечера, уже пора бежать.
Оставив витрину в покое, я возвращаюсь за прилавок, ставлю роспись в тетради учёта, несколько раз пройдясь пальцами по клавиатуре, закрываю свою рабочую смену, затем, взяв чашку из-под кофе, направляюсь в подсобку, чтобы ополоснуть её ещё раз и убрать в шкаф.
– Не рановато собираешься? – Ольга недовольно цокает языком. – Мы работаем до семи, а ты всегда сматываешься раньше.
– Детский сад закрывается в шесть, без пятнадцати нужно быть там, – коротко отвечаю я, не меняя направления.
– Но ты всегда уходила позже, – не унимается Ольга.
– Раньше садик был ближе, – парирую я, заворачивая в подсобку.
И чего она прицепилась?
– Знаешь что! – тут же сзади раздаются торопливые шаги. – Твой ребенок – это твоя проблема! – догнав меня, Ольга застывает в дверях подсобки.
– Конечно, моя, я же не заставляю тебя его забирать, – отвечаю я резко.
Ругаться нет никакого желания, но, похоже, без этого не обойтись.
Ольга снова цокает, вцепившись в меня глазами.