Израильские танки в бою
Шрифт:
Кульминацией же боевых действий механизированных частей стала операция «Хорев», начавшаяся 22 декабря 1948 года. В ходе нее 8-я бригада, при поддержке 9-го батальона из 12-й пехотной бригады «hа-Hereb», смяла оборонительные порядки египтян и прорвалась в глубь Синая. Но вмешалась политика – под давлением Великобритании Армия обороны Израиля была вынуждена отступить. В итоге война продлилась еще на полгода.
По окончании Войны за независимость, несмотря на все боевые успехи, состояние бронетанковых войск Израиля было плачевным. Более 50 % бронетехники находилось в неисправном состоянии, танкисты в большинстве своем должны были демобилизоваться из армии, а часть из них и вовсе вернуться в другие страны. В довершение ко всему, чувствовалась катастрофическая нехватка квалифицированных командных кадров. Все эти проблемы должны были решаться уже в мирное время.
Суэцкий кризис
Главной и неразрешимой проблемой, стоявшей перед Израилем в течение семи лет
Первые израильские «шерманы»: М4А2 под именем «Меир» (вверху) и М4АЗ под именем «Тамар» (внизу). Оба танка входили в состав «английской» роты 82-го танкового батальона
Ответные шаги поначалу были не слишком эффективными. Поэтому в августе 1953 года было создано элитное «подразделение 101». Командиром этой части стал 25-летний энергичный майор Ариэль Шарон. Он объездил весь Израиль, прежде чем отобрал для своей части 40 самых лучших бойцов. Существование «подразделения 101» официально отрицалось. В то же время бойцы Шарона совершили ряд рискованных вылазок, проникая в лагеря «федаинов», нанося удары ночью и в самых неожиданных местах. Урок пошел на пользу – количество инцидентов на иорданской границе, например, в период с 1953 по 1955 год резко сократилось.
Средний танк «Шерман» М3 из состава 7-й танковой бригады во время парада в Тель-Авиве. Апрель 1954 года
Однако тучи над Израилем к тому времени начали сгущаться совсем по другому поводу. Дело в том, что поставки оружия на Ближний Восток регулировались трехсторонним соглашением 1950 года, заключенным между Великобританией, США и Францией. Смысл соглашения заключался в ограничении гонки вооружений в регионе, и оно более или менее выполнялось. В итоге между Израилем и его наиболее сильным противником Египтом сохранялся некоторый паритет.
Так, к сентябрю 1955 года Израиль имел 19 реактивных истребителей «Метеор» английского производства, а в октябре 1955 года ожидалось прибытие 12 французских истребителей «Ураган». Что касается танков, то их имелось 86 штук, в том числе 76 «шерманов» времен Второй мировой войны и 10 новых легких французских танков AMX-13. До ноября 1955 года должны были прибыть еще 20 таких машин.
В свою очередь, Египет имел около 50 английских истребителей «Метеор» и «Вампир» и примерно 130 танков – главным образом тех же «шерманов». Имелись, правда, и 32 новейших английских «центуриона». Надо отметить, что некоторое количественное превосходство вероятного противника в технике не слишком волновало израильское командование – оно твердо верило в качественное превосходство своих солдат. Более того, куда более остро стояли другие вопросы, например оснащение армии современным стрелковым оружием. Последний вопрос вообще считался более актуальным, так как военная доктрина Израиля в начале 1950-х годов отдавала приоритет пехоте, а не танкам. Отрицательную позицию по отношению к закупкам танков занимал премьер-министр Израиля Давид Бен-Гурион, который считал это непозволительной роскошью. Его не убедили даже успешные действия танкистов 82-го танкового батальона на больших учениях 1952 года. Бен-Гурион полагал, что для борьбы с арабами достаточно хорошо обученной пехоты и бронеавтомобилей. Впрочем, ему вскоре пришлось поменять свою точку зрения.
Загрузка боеприпасов и заправка
Дело в том, что 27 сентября 1955 года Египет подписал «коммерческое соглашение с Чехословакией о поставках Египту оружия». Этому факту можно было и не придавать большого значения, если бы не безпрецедентный объем поставок, невиданный ранее на Ближнем Востоке. Первоначально точные их объемы были неизвестны, первые подробности появились только в апреле 1956 года, но уже осенью 1955-го было ясно, что шаткий баланс сил в регионе между Израилем и его арабскими соседями нарушен.
Подразделение танков AI.1X-13 Армии обороны Израиля выдвигается к передовым позициям на Синае. 1956 год
Вот данные о составе заказанных Египтом вооружений:
530 единиц бронетанковой техники, включая 230 танков Т-34-85, 200 БТР-152 и 100 самоходных орудий СУ-100;
около 500 орудий, включая 340 полевых и противотанковых и 160 зенитных калибра 37 и 85 мм;
48–50 бомбардировщиков Ил-28;
до 150 истребителей, в основном МиГ-15 и небольшое количество МиГ-17 (по одному из источников, к войне 1956 года было поставлено 110 МиГ-15 и 12 МиГ-17Ф);
70 транспортных (Ил-14), учебных и связных самолетов;
6 подводных лодок;
2 эсминца;
12 торпедных катеров;
4 тральщика.
Парад танков «Шерман» М50 спустя несколько недель после завершения боев на Синайском полуострове
Особое умиление вызывает поставка из Чехословакии подводных лодок и эсминцев! Впрочем, никто не сомневался, что за спиной Чехословакии маячит «призрак коммунизма» – Советский Союз. Тем не менее, некоторое количество вооружения и бронетанковой техники действительно поступило из Чехословакии, в частности танки Т-34-85 и САУ СУ-100. Поскольку 4—5-кратный перевес в технике нельзя было компенсировать одним уровнем боевой подготовки, необходимо было искать источники поставок вооружения в Израиль. США и Великобритания отказали, выдвинув в качестве альтернативы план урегулирования, отвергнутый как Израилем, так и президентом Египта Гамалем Абдель Насером, несмотря на то что Египту этот план был более выгоден. А вот позиция Франции по вопросу поставок была менее категоричной, что и неудивительно. В самом разгаре была война в Алжире. Египет же оказывал различную помощь повстанцам, и во французском министерстве обороны пришли к выводу, что необходимо создать Насеру проблемы на его восточном фланге. Соображения в пользу сотрудничества выглядели убедительно: Израиль был готов покупать французское оружие на долгосрочной основе, соглашался платить наличными (для этого пришлось ввести новый специальный налог, но это было не так важно по сравнению с необходимостью в оружии) и с готовностью предоставлял Франции разведывательные данные, связанные с египетской деятельностью в Алжире, которые оказались очень ценными для французской армии. Ну а кроме того, сотрудничество с Израилем предоставляло возможность доставить неприятности англичанам, что во Франции всегда рассматривалось как положительная деталь.
Последней каплей стал неожиданный отказ Индии от уже согласованной сделки на 200 французских самолетов «Мистер», так как Советский Союз предложил Индии МиГи на более выгодных условиях. Конечно же, Израиль при всем желании не мог возместить Франции этот урон целиком, но 50–100 самолетов готов был купить, а это уже здорово устраивало французов. Сделка состоялась. Экзотической ее особенностью была необходимость в соблюдении секрета не только от американцев, например, но и от собственных министерств иностранных дел. Самолеты перелетали в Израиль маленькими группами, под видом старых машин, возвращающихся после ремонта. Танки АМХ-13 прибыли не в порт, а высаживались своим ходом прямо на берег с танкодесантных кораблей. Первую группу ночью, на неосвещенном пляже, встречали Бен-Гурион и начальник штаба ЦАХАЛа Моше Даян.
Поставки бронетанковой техники из Франции позволили в 1956 году сформировать две резервные танковые бригады – 27-ю и 37-ю, а в уже имевшейся 7-й танковой бригаде сформировать второй танковый батальон. По штату в каждой бригаде имелось два танковых батальона (один на «шерманах», другой – на AMX-13) и два мотопехотных батальона. Теперь Армии обороны было чем встретить врага. Впрочем, к тому времени ситуация в регионе изменилась кардинально.
Танк АМХ-13 на параде в Тель-Авиве в апреле 1957 года. На запасном опорном катке натянута ткань с косым голубым крестом – во время боев на Синае в октябре 1956 года такие кресты облегчали опознавание израильских танков с воздуха. На «шерманах» кресты наносились краской на крыше моторного отделения