К 4
Шрифт:
– Абрл! – ободряюще ответил пострадавший от Света зомби и разжал ладонь.
Крохотная огненная бомба рванула.
Четверо мертвяков полыхнули белым огнем и с воплями устремились обратно в пекло – то ли ошиблись сослепу направлением, то ли решили составить компанию танцующему троллю.
«Хватит ностальгировать, Цап! Шуми громче! Мы же крадемся!» – звякнула система, вывешивая негодующее сообщение от Лори.
Кроу спорить не стал. Тяжело вздохнул, встал. В несколько быстрых движений поднялся по стене на крышу здания и послушно принялся шуметь на весь Гвактал, привлекая к себе внимание всей окрестной нежити. Игрок топал, кричал, размахивал руками, швырял черепицу – метясь в головы подбирающихся к нему мертвяков. И тревожно поглядывал на катящуюся по
«А где Миф?» – интересовалось второе сообщение от глазастой Лори.
Кроу отвечать не стал. Лишь отметил в голове, что девушки уже поднялись над уровнем крыш – иначе не смогли бы заметить отсутствие мастера карт. Отметил в голове и головой же нанес сокрушительный удар летящей крысе, отправленной в полет крепкой рукой зомби. Головы некрокрысы и гнома встретились с громким треском.
С тихим сдавленным писком некрокрыса сползла с железного лба гнома и шлепнулась на крышу. Убийственный удар гномьей ноги некрокрыса со переломанной скрюченной шеей приняла чуть ли не с благодарностью. Оценив ситуацию, Кроу впервые за сегодня использовал жезл и над крышей просвистело три плотных снопа каменной картечи. Завопив что есть сил, он добавил к выстрелам броски кирпичей, после чего пальнул еще дважды. Нежить не ведает страха смерти и даже гибель нескольких товарок не смутила некрокрыс. Враг с яростью рвался к наглому громкому гному. Едва не сшибленные с крыши мертвяки удержались на самом краю, выпрямились и зашагали вперед, не обращая внимания на зияющие в их телах дыры от картечи.
Спрыгнуть и отступить на безопасное расстояние?
Продолжить сражение?
Прорвать сквозь вражеские рады, пальнуть им в спины и перепрыгнуть на следующую крышу?
Третий из пришедших в голову вариантов гному понравился больше всего. Он плотней сжал губы, прищурился, выискивая самого хрупкого на вид мертвяка. Сбить щитом жалких некрокрыс, оттолкнуть вон того здоровяка в лохмотьях клетчатой рубахи, схватить за глотку зубастого хлюпика, забросить щит за спину, пальнуть через плечо выхваченным жезлом и прыгнуть на другую крышу. А в конце изящное приземление всем весом на трескучую мертвячью голову… Ну или угодить по шее мертвяка краем снова взятого наизготовку щита – и тогда отрубленная головенка будет катиться по крыше пока не превратится в облачко трухи… Самому свернуться клубком, прикрыться щитом и принять на него валун от вон того скотообразного зомби-полуорка. Самый медленный, но при этом самый тяжелый и сильный. И несущий в раздутом пищащем животе целое дохлое, но вполне живенькое некрокрысиное гнездо…
Да! Идея интересная и нескучная! Решено! Гном пригнулся, выставил щит. Время регби!
Тихий писк заставил его вздрогнуть, бросить взгляд вниз.
В темной щели между торчащими сквозь разбитую черепицу стропилами сидела крыса. Живая крыса. Серая знакомая крыса. Он ее подкармливал. Поведя узкой усатой мордочкой, бросив короткий и несколько презрительный взгляд на своих померших и восставших сородичей, крыса еще раз пискнула и пропала в темноте, махнув на прощание хвостом.
Миг. Всего один миг и Кроу принял решение, вырвав несколько черепиц и провалившись в темноту чердака вслед за поманившей его крысой. Именно что поманившей – ничем другим ее поведение объяснить было нельзя.
Что тут?
Периодическая тьма…
Как еще описать пространство под крышей, разделенное на области кромешной тьмы и густого серого сумрака?
Гном оказался на одной из мощных балок, идущих над потолком и держащих на себе всю массу крыши. Пройдя несколько шагов
Как оказалось – к очень интересному месту!
К перекрестку. К пересечению узких темных дорожек, вот уж точно – крысиных лазов, в их исконном понимании. Гном в доспехах еле-еле сумел протиснуться бочком. Движения скованные. Но небольшой рост позволил передвигаться выпрямившись. А гномьи глаза позволили различить не слишком многое, но при этом все же достаточно для ориентирования. Пискнув на прощание, крыса исчезла в куче небрежно сваленного хвороста.
Стоп.
Это не куча хвороста.
Это груда вповалку сваленных иссохших пыльных тел. Оглянувшись в темноту за плечом, глянув наверх, Кроу опустился на колено, достал из мешка один из факелов, сделанных непоседливым Мифом. Не удержался от смешка – на факельном древке имелось клеймо мастера – нарочито небрежное, грубое. Лопата скрещенная с пылающим факелом. И человеческий треснутый череп между ними снизу. Череп явно был добавлен ради «атмосферности». Ох, Миф…
Зажегшийся факел осветил узкий проход. Над головой черноволосого гнома тяжело ходила потерявшая цель нежить. Засиживаться тут нельзя – роль «медведя» никуда не делась, и он должен шуметь как можно сильнее, быть всегда на виду.
Но куда его привела серая крыса?
Что за трупы?
Почему они не восстали из мертвых, как все погибшее в этом мрачном городе?
Приблизив факел, гном удивленно хмыкнул.
Да нет. Они восстали. А затем снова полегли, когда был активирован сей достаточно известный, но крайне редкий артефакт.
Ронгкол.
Длинный жезл целиком отлитый из потускневшего синего металла с золотистым отливом. Вверху шипастое утолщение, на одной стороне отлитый так, что образовалось сердитое лицо насупленного длинноносого старца. По сути, это цельнометаллическая грушевидная булава, излюбленное оружие паладинов ненавидящих пускать жертвам кровь. Как зло хихикают насмешники – жертв ведь у паладинов много, если каждой кровь пускать, то ею густо заляпаются светлые одеяния и святой воин и внешне станет похож на свою истинную внутреннюю сущность – фанатичного мясника. Но к черту насмешки и мифы.
Ронгкол!
Это вещь. Однозначно.
Одна проблема – никто во всем мире Вальдиры пока не смог научиться ремонтировать ронгколы. И уж тем паче создавать. Ты вполне можешь вооружиться древней булавой, чье предназначение – уничтожать нежить. Вполне можешь успешно сражаться этим великолепным оружием. Но когда его прочность подойдет к концу, булаву можно не беречь – ее не починить. Нанеси последний сокрушительный удар и сплющив череп очередного врага ронгкол разлетится сверкающей пылью – а эта пыль уничтожит еще не меньше двух десятков рядовой нежити поблизости. Если же носитель ронгкола погибнет – как это случилось здесь, судя по торчащему из-под тел мертвецов краю светлого плаща и латному ботинку – ронгкол встанет вертикально и превратится в защитника мертвого тела.
Игроки не раз находили эти скорбные гробницы образованные из тел нежити, бросающихся на ненавистный им ронгкол и падая от его сокрушительных ударов. Находили игроки и целые горы сухих трупов покрытых сверкающей синеватой пылью с золотистым отливом – тварям удавалось уничтожить редкое оружие, к своей радости лишив мир еще одного ронгкола.
«Изработанные» ронгколы изредка выставляются на аукционы и продаются там в качестве коллекционного предмета, а не оружия. Прочности обычно несколько единицы. Хватит на один сокрушительный удар. Так что такое оружие покупают для того, что повесить на стене кланового холла. За спиной кланового лидера. Знающие гости поймут и оценят. Порой почти убитые булавы берут с собой в земли мертвых. На всякий случай. Вдруг придется разок отмахнуться от особо живучего и сильного врага? Да и облако уничтожающей нежить сверкающей пыли не помешает.