К чёрту мечты!
Шрифт:
— Надеешься, что сумеешь затащить её на сеновал?
Малена сощурилась и прошипела это, словно дворовая кошка.
— И в мыслях не держал!
Ещё как держал и держу, но только по обоюдному согласию. Никакого обмана!
— Ну конечно! Поэтому таскаешься за ней, пожирая глазами! Смотреть противно.
— Противно — не смотри! Мне интересно общаться с Янгелис! У нас много общих тем для разговоров!
Что-то она начала меня доставать.
— Ах так! Намекаешь, что со мной и поговорить не о чем?
— Не
— Сноб столичный! Только знай! Янгелис ты не нужен! Не её ты поля ягода! Она себе аристократа присмотрела и обычный конюх ей не интересен! Поиграет и бросит тебя! Хотя, так тебе и надо! Будешь знать.
Бывшая булочка, а ныне черствая буханка подорвалась с места и вихрем унеслась из трактира, уронив стул.
Из кухни на шум выбежала Вали, но я, заверив её, что сам был неуклюжим и нечаянно уронил треклятую мебель, отправил обратно. Не нужны мне свидетели этого разговора. Мерзкого такого, оставившего на душе липкий след.
Понятно, что я не собирался жениться на Янгелис, но вот и ощущать себя временной игрушкой оказалось неприятно. Горничная сумела омрачить моё пребывание в сиропе одной ядовитой фразой.
Хотя, может, Малена наговаривает на Яни из ревности. Не хочу думать о своей девочке, как о меркантильной и бездушной стерве.
ромаялся до вечера всякой дурью, гоня от себя мутные мысли: поговорил с братом — дома всё спокойно, заглянул к Урагану с Красной Зарёй — у них идиллия, Янгелис не встретил, как не пытался — она пряталась в доме. В общем, кое-как дождался условленного часа, чтоб рвануть к озеру, и то прилетел заранее.
Ну да, я провокатор, признаюсь. Разделся догола, запустил маячки и нырнул в воду. Она теперь точно прогрелась до нужной температуры, даже перегрелась, как по мне. Я это чувствовал всеми фибрами души.
Янис приземлилась минут через пять после моего заплыва.
Она снова подглядывала через кусты осоковода. Маячки показали, как обтянутая кожей фигурка крадётся на цыпочках, высунув кончик язычка между жемчужными зубками, розовея и озираясь по сторонам. Вот только в этот раз спускать ей это дело с рук я не собирался. Вынырнул в зарослях, прямо перед плутовкой и потянул за руку в воду.
— Аааа! Сумасшедший! Отпусти! — испугалась моя жертва, и я почувствовал под руками как часто бьётся её сердечко.
Но вырываться она при этом не спешила. Мы стояли по пояс в озерной воде и, не отрываясь, смотрели друг другу в глаза. Я не удержался, рассмеялся от счастья. Она была такая мокрая, встрёпанная и милая. Моя.
— Рыбка, твой комбез не промокнет, не паникуй. Поплаваем?
Мозг нарисовал картину, как Яни скидывает одежду, и мы обнажённые плаваем…
Дальше думать я ему запретил, во избежание.
— Придурок! Ты голый! Отпусти меня!
Ох, как же сладко звучал её голос. В нём я не услышал и тени недовольства, хоть она и пыталась выглядеть рассерженной.
— Нет уж, сейчас я затащу тебя в воду или поцелую. Выбирай.
— Не смей! Ты не имеешь права!
— Имею! Ты подглядывала за мной. Какая нехорошая, развратная Янгелис. Любит разглядывать голых мужчин!
— Не правда! Я не люблю разглядывать всех мужчин!
Неужели я дождался намёка? Спасибо вам, Боги!
— Значит, только меня? Что выбираешь в таком случае? Поцелуй?
Решил рискнуть. До одури хочу её поцеловать. Даже не так, целовать. Много-много раз и везде, но сейчас готов получить хотя бы один, в губы. Те, которые на лице.
— А если не то и не другое?
— Тогда компенсация.
— Какая?
— Прежняя. Один поцелуй. Всего один.
Она рассмеялась. А я знал, что нужно настаивать. Чувствовал.
— Ты аферист! Но я согласна.
Она согласна? Правда? Ух! Не теряя времени, пока она не передумала, я накрыл желанные губы своими и чуть не ушёл под воду от того, что колени подкосились. Оказывается и так бывает, когда о поцелуе мечтаешь, как о глотке воздуха.
Ради этого стоит жить: губы её такие нежные и сладкие, вкусные такие. Они унесли меня в рай мгновенно, а когда я разжал её зубки и ворвался языком в жаркую глубину, то постиг истину — это мой предел. Я чётко понял, что лучшего никогда в жизни не испытаю, потому что лучшее не возможно. Пил её, смаковал её — мне всё было мало. Сжимал в объятьях, мечтая раствориться в ней.
Сгрёб в горсть копну золота и повернул голову своей погибели, чтоб проникнуть глубже, как было удобнее мне клеймить собой этот рот. Доказывать ей, что это навсегда, что у неё никогда не будет никого лучше меня.
Янгелис застонала. О да, детка! Можешь выкинуть из головы свои мечты о замужестве. Я заберу тебя с собой в столицу и сделаю своей постоянной любовницей. Точно. Почему мне раньше не приходило это в голову? От осознания, что выход найден, мою крышу окончательно снесло. Не знаю, о чём думала Янгелис, но, похоже, что у неё тоже. Мы целовались, как безумные.
Тонкие пальчики цеплялись за меня как за спасательный круг, а я расстёгивал её комбинезон, чтоб ощутить свой живой наркотик под руками, губами, вдохнуть запах полевых цветов…
Мы сходили с ума от желания. Я подхватил Яни под попку, заставив обвить себя ногами, и понёс на берег, чтоб завершить начатое.
Но, чтоб всё горело магическим пламенем, тут случилось непредвиденное. Нас отрезвил победный рёв Грома.
Янгелис с ужасом посмотрела на меня и спрыгнула с рук.
— Ты что? Его не привязал?
— Привязал!
Рванув на поляну со всех ног, мы застали эпическую картину. Гром покрывал Метелицу. Твою мать!
Ну, что могу сказать. Он молодец. Он, в отличие от меня, времени зря не терял!