К черту моральные принципы
Шрифт:
Следующие полчаса я шарилась по Интернету, разыскивая сведения о взрыве, но ничего принципиально нового так и не узнала. Большинство новостных сообщений состояло из причудливой смеси слухов и домыслов. Однозначно известно только то, что «Агат-нефть» последние несколько месяцев приносила убытки и уже были подготовлены документы для оформления банкротства, а незадолго до взрыва владелец застраховал ее на крупную сумму. Больше всего внимания журналисты уделяли трупу — опознать Лаптева так и не смогли, поэтому версии строились самые фантастические.
Все это время
Как только за моими преступниками закрылась дверь, я полезла рассматривать коробку. Обычный деревянный ящик, сколочен из фанеры, немного напоминает посылочный, но без печатей почтамта. Крышка приколочена гвоздями. Я прижала к нему ухо и прислушалась. Внутри не тикало, но это еще ни о чем не говорит. Трясти подозрительный контейнер я не рискнула и попыталась отковырять гвозди сначала ногтями, а потом и зубами. Естественно, ни черта не получилось, а на фанерной поверхности остался смазанный след от помады.
Мысленно чертыхаясь я достала влажные салфетки и начала усиленно тереть. Частично это помогло, но было потеряно еще несколько драгоценных секунд. Разумнее всего сейчас было оставить ящик в покое и дождаться следующего перекура, но разумные аргументы на меня уже не действовали. Я обернулась в поисках подручных средств, и мой взгляд упал на антистеплер. То, что надо! Мы вместе (я и антистеплер) быстро разделались с гвоздями. Затаив дыхание, я откинула крышку ящика...
Внутри лежали кудлатая папаха из овечьей шерсти и круг домашнего сыра.Вне себя от разочарования, я приподняла папаху — пусто! Только красивая открытка с надписью «С днем рождения» и два листа, исписанных мелким убористым почерком. Читать письмо я не стала. Почему-то пришла полная уверенность, что в нем только пожелания доброго здоровья и обычный бытовой треп, а вовсе не информация о дальнейших терактах.
Если честно, то такой дебилкой я никогда себя не чувствовала. Не просто дебилка — идиотка! Клиническая. Но времени на самоедство не было совсем, требовалось замаскировать следы моего вмешательства.Я нервно оглянулась. Секунды текли, ребята того и гляди вернутся. Чем можно забить гвозди?Толстенная «Радиотехника» из шкафа показала себя не лучшим образом. Шляпки гвоздей оставляли на ней вмятины, но в старые гнезда входили неохотно. Я попробовала степлер — тоже мимо: лязгу много, толку мало. Положение спас дырокол. На нем, конечно, остались сколы краски, но, если не приглядываться, не заметно. На всякий случай я засунула его подальше и завалила бумагами.
Более-менее ликвидировав бардак, я села за компьютер. Могла бы и не торопиться. Коля с Дамиром появились только минут через семь. Коллеги вошли, распространяя вокруг себя густой запах табака.
— Не боись, не забуду. Значит, так, передашь письмо. Если откажутся — убьешь девчонку, понял? И не забудь про пластит — он нам еще пригодится, — с невесть откуда взявшимся сильным кавказским акцентом цедил Дамир.
— Взрывать будем? — осторожно поинтересовался Крыс.
— Нет, не так. — Дамир
— Взрывать будем? — снова спросил Коля; и голос его сорвался на фальцет.
— Не так сильно.
— Взрывать будем?
— Вот! То, что надо. Эта интонация всю вторую встречу. Ты еще не готов убивать, но выхода у тебя нет.
— Ребят, вы о чем? — жалобно поинтересовалась я.
— Работаем аудиокнигу, — откликнулся Коля. — Мне продюсер сказал немного над интонациями подумать. Смотри: я — слабовольный паренек, который из-за наркотиков стал помогать чеченской мафии. — Он скорчил рожу и продекламировал отчаянным, немного мальчишеским голосом: — Да куда уж не понять-то. Только и ты не забывай — я с тобой тоже не за «спасибо» работаю. Не забудь, что ты мне обещал.
— Вот, хорошо, — одобрил Дамир. — Эй, Алиса, что с тобой?
Глава 13
Я, наверное, покраснела. Или побелела. Или пошла пятнами. Щеки горели так, как будто по ним кто-то только что хлестал с размаху. Ноги внезапно ослабли, и если бы я не сидела, то свалилась бы на пол.
Аудиокнига!
Нет, не так.
АУДИОКНИГА!!!
Надо же было быть такой дурой! Я вполне готова была провалиться под землю или хотя бы просто выбежать прочь, поймать такси и умчаться от стыда в неизвестном направлении.
— Алиса! — Дамир помахал у меня ладонью перед лицом. Я не реагировала. Тогда он выразительно посмотрел на Колю. В его взгляде явственно читалось: «Я давно подозревал, что у этой дамы не все дома».
Я открыла рот, чтобы что-то ответить, но подходящих слов категорически не находилось. Еще два раза я пыталась что-то сказать, потом нужные слова нашлись сами собой:
— Ой, ребята, ничего страшного, — каким-то не своим, очень тоненьким голоском пропищала я. — Просто что-то нехорошо вдруг стало. У меня бывает иногда, давление скачет.
Их лица разгладились.
— Это все от Жужельского, — поставил диагноз Коля. — Только у тебя что-то рановато началось. Дамир вон полгода держался. А Стас и того больше, и хоть бы хны. Таблетку надо какую-нибудь. Дамир, у тебя есть? Нет? У меня тоже.
— Мне бы выпить чего-нибудь, — жалобно пробормотала я. — Алкоголь расширяет сосуды.
Выпить мне действительно было жизненно необходимо.
— Ты же на машине? — удивился Коля.
— Сегодня нет... — Я нашла в себе силы выдавить кривую улыбку.
— О! Пошли на кухню! Я лично прятал в холодильник остатки коньяка после Восьмого марта!
Да! Коньяк — это просто отлично. Коньяк — то, что нужно.
Мы зашли на кухню, Коля полез во второй, неработающий холодильник.
— Что за хрень!
— Чего? — вяло отреагировала я.
— Кто-то прикололся! Ты глянь!
Я глянула, и смех полез из меня совершенно неудержимо. Я хохотала так, что Коля, наверное, подобно Дамиру тоже усомнился в моем душевном здоровье. Хохотала так, что из глаз потекли слезы, а живот заболел.