К началу. История Российской Империи

Геллер Михаил Яковлевич

В год мирного договора с Византией, едва вернувшись из похода, Игорь отправился собирать дань с древлян. Константин Багрянородный описывает в книге «О народах» (середина X в.) порядок сбора налогов с покоренных славянских племен киевским князем. В ноябре князь с дружиной отправлялся в поход за данью и собирал ее до апреля. Когда Днепр освобождался от льда, можно было вернуться с добычей в Киев. История, которую рассказывает летопись Нестора, была, видимо, случаем неордипарным, ибо сохранилась в памяти современников. В 945 г., повествует летописец, дружина Игоря сказала князю, что дружина его наместника в древлянской земле воеводы Свенсльда живет лучше, чем княжеская. Дружинники предложили Игорю вернуться к древлянам, уже заплатившим дань, и собрать ее еще раз. Игорь согласился, древлян обобрали второй раз, причем, как сообщает Нестор, «творили

насилие над ними (т.е. над древлянами)». Не удовлетворившись этим, Игорь, отпустив дружину домой, с небольшим числом воинов вернулся, чтобы взять дань в третий раз. На этот раз древляне не выдержали. Решив, что «если повадится волк к овцам, то вынесет все стадо, пока не убьют его», они вышли из своего города Искоростеня «против Игоря и убили его и дружину его».

Историки по-разному объясняли поведение князя Игоря - его жестокостью и беспощадностью, мятежным характером древлян, самоуверенностью, побудившей вернуться собирать дань в третий раз лишь с несколькими воинами. Лев Гумилев, не имея документальных оснований, опираясь на «внутреннее чувство», видит в гибели Игоря «влияние хазарского царя Иосифа». Вассал хазарского кагана, киевский князь, по мнению современного русского историка, научился «чисто еврейской постановке вопроса, где не учитываются чужие эмоции» 18 .

18

Гумилев Л.Н. Древняя Русь и Великая степь. С. 203.

Власть в Киеве после смерти Игоря перешла в руки его вдовы Ольги. «Повесть временных лет» чрезвычайно живописно рассказывает о жестокой мести киевской княгини убийцам ее мужа. Неутомимо и хитроумно четырежды наказывала она древлян, завершив мщение разрушением города Искоростеня: «взяла город и сожгла его, городских же старейшин забрала в плен, а других людей убила, третьих отдала в рабство мужам своим, а остальных оставила платить дань».

Правление Ольги, которое продолжалось примерно 17 лет, было временем «мирной передышки». Летопись не пишет о походах, подобных тем, какие не переставал совершать Игорь, зато сообщает об административной деятельности княгини, в частности, о реформе порядка взимания налогов. Зимние экспедиции князя за данью она заменила системой «погостов», контор по сбору налогов.

В 954-955 гг. Ольга обратилась в христианство. Летопись сообщает, что это произошло в Константинополе, но ряд историков считает, что княгиня приняла крещение в Киеве. Несомненно - это подтверждается греческими источниками, - что в 957 г. она посетила Константинополь, где была принята императором.

Константин Багрянородный в «Придворном уставе» подробно описал прием в Большом дворце, который он устроил для гостьи. Это был торжественный, но не перворазрядный прием, чем Ольга осталась недовольна. Византия считала, что крещение правителя делает его страну автоматически вассалом империи. Желая подчеркнуть свою независимость, Ольга посылает в 959 г. послов к германскому королю Оттону I (некоторые немецкие источники подчеркивают, что они были посланы лично княгиней) с просьбой прислать епископа. Король не торопился, дело затягивалось. Наконец, на Русь был послан Адальберт Трирский, монах монастыря Св. Максимина. Его поведение и недоброжелательный прием, оказанный королевскому посланнику князем Святославом, который уже сидел на престоле, сделали свое: миссия закончилась полной неудачей - Адальберт спасся и доехал до дому, многие его спутники погибли в дороге. Римская церковь не сумела воспользоваться шансом, который дала ей княгиня Ольга, не сознававшая, видимо, что христианство уже прочно расколото.

Княгиня Ольга передала сыну Святославу - впервые русский князь носил славянское имя - набравшую сил страну. С видимым удовольствием - несмотря на то, что Святослав отказался креститься и остался язычником, живописует его летописец. Он рассказывает о легкой, как у барса, походке, простой одежде, неприхотливой, такой же, как у воинов, еде («не варил мяса, но тонко нарезав конину, или зверину, или говядину и зажарив на углях, так и ел»). Необыкновенно активный, энергичный, смелый, соблюдавший рыцарские правила (он предупреждал врагов - иду на вы!), сын и Игоря и Ольги был типичным вождем викингов, обладавшим талантами полководца - строителя империи. Василий Ключевский называет его «шальной варяг». Георгий Вернадский, видевший русскую

историю, как процесс развития народа в Евразии, считал, что Святослав Игоревич гениально понял связь народа, которым он правил, и места, в смысле географического пространства, в котором предстояло развиваться.

«Войны многи творяше», - говорит летопись о Святославе. И действительно: восемь лет княжения были заполнены военными походами. Первые удары киевский князь направляет против хазар. С ними воевали Олег и Игорь. Но ограничивались набегами на могучую державу, приносившими, в случае победы, богатую добычу. Святослав начинает войну. В 964 г. он приходит на Оку и покоряет вятичей, плативших дань хазарам. В следующий год, спустившись по Оке и Волге на ладьях, дружина Святослава захватывает и разрушает главные города хазар Итиль и Саркел (Белая Вежа). Хазарскому каганату был нанесен сокрушительный удар: нижняя Волга становилась добычей киевского князя.

Разгромив Волжскую Булгарию, Святослав отправляется в новый поход - на Дунай. Приглашение, сопровождаемое 15 кентинариями золота, приходит из Византии. Император Никифор Фока решил перестать платить дань болгарам; как предписывал договор 927 г. Набег русской дружины должен был продемонстрировать дунайским болгарам их уязвимость. По мнению Льва Гумилева, язычник Святослав чувствовал себя скверно в Киеве, где правила его мать христианка Ольга, заменяя постоянно отсутствовавшего на войнах сына. Христианское окружения княгини было также довольно, удаляя из столицы беспокойного воина. Поход Святослава закончился блестящим успехом: он разбил болгар, занял их города, в том числе Переяславец на Дунае.

Пока русская дружина побеждала болгар, печенеги, возможно побуждаемые Византией, обеспокоенной победами Святослава, окружили Киев. Клязь спешно бросился на выручку своей столицы, но услышал от горожан после разгрома печенегов: «Ты ищешь чужой земли и о ней заботишься, а свою покинул. А нас едва не взяли печенеги, и мать твою, и детей твоих». В 969 г., продолжает летопись, Святослав объявил неожиданное решение: «Не любо мне сидеть в Киеве, хочу жить в Переяславце на Дунае - там середина земли моей, туда стекаются все блага: из Греческой земли - золото, паволоки (шелк), вина, различные плоды, из Чехии и из Венгрии серебро и кони, из Руси же меха, воск, и мед, и рабы». Ольга, уже больная, просит сына повременить до ее смерти.

В 970 г. князь делит свои владения между сыновьями: старший, Ярополк, - получает Киев, средний, Олег, - землю древлян, младшего, Владимира, приглашают на княжение новгородцы. Святослав возвращается в Переяславец. Владея уже северовосточной Болгарией, он, перейдя Балканы, вторгается во Фракию. Передовой отряд его дружины терпит поражение на пути к византийской столице у города Аркадиополь. Святослав отходит за Балканы.

В декабре 969 г. очередной переворот в Константинополе, очередное убийство императора - Никифора Фоки - приводит на престол Иоанна Цимисхия, одного из талантливейших полководцев X в. Весной 971 г. Цимисхий начинает кампанию против Святослава. Поощряемые византийцами болгары восстают против русских завоевателей. Киевская дружина запирается в Доростоле, отчаянно отбивая атаки войск Цимисхия. Осажденный на суше и Дунае, Святослав соглашается уйти из Болгарии за свободный пропуск его воинов. Весной 972 г. у днепровских порогов князь попадает в засаду к печенегам и гибнет. По преданию, печенежский князь Куря сделал из черепа Святослава чашу, оковал ее серебром и пил из нее.

Византийский историк Лев Диакон изложил события 959-978 гг., оставил единственный детальный портрет князя-воина, каким его увидели византийцы на берегу Дуная, когда состоялась встреча между Святославом, командующим осажденным гарнизоном, и императором Иоанном Цимисхием.

Император на коне, в золотых доспехах, во главе процессии всадников, блиставших золотом и оружием, подъехал к самому берегу реки. Святослав подплыл на ладье, в которой греб вместе с воинами. Выглядел он так: «Среднего роста, не очень высокий, не очень низкий; брови у него густые, а глаза серо-голубые, нос курносый, подбородок бритый, но на верхней губе густые, пушистые усы. Голова бритая наголо, оставлен только длинный чуб, знак благородного рода. Шея массивная, широкая грудь, хорошо сложенный, но выглядел он крутым и свирепым. В ухе висела серьга, украшенная красным гранатом между двумя жемчужинами. Его белое платье отличалось от одежды других гребцов только чистотой. Он коротко поговорил с императором о мирном договоре, сидя на корме ладьи, а потом отплыл».