К нему
Шрифт:
— А как на счёт этой? — она небрежно протягивает мне такого же белого цвета вуаль.
— Пожалуй нет. Спасибо, наверное, мне ничего не подходит. — я беру маму под руку, и она уже тоже успела разочароваться этим салоном.
— Может хотя бы посмотрите на заколки?
— Благодарю. До свидания!
И мы выходим на морозную декабрьскую улицу.
— Напомни мне больше никогда сюда не приходить.
— Согласна. Когда ты была ещё за границей, я однажды заглянула в этот салон, но думала, что у продавца просто плохой день. Оказывается, нет. — расстроенно замечает
— Ничего. Это не единственное место на свете. Давай, пожалуй, вернёмся туда, где покупали платье. Из всех пересмотренных вариантов мне больше всего понравились первые.
— Да, мне тоже.
Мы уже немного устали от постоянной ходьбы, но выбор свадебного наряда — дело из приятных, поэтому продолжали путь к первому салону.
— Всё-таки вернулись? — вежливо интересуется консультант.
— Да. Выберем из того, что Вы предлагали нам раньше.
Женщина нам улыбается, протягивает две фаты разной длинны и скрывается в подсобке. Спустя минуту она возвращается и присоединяет к первым вариантам ещё один.
— Я надеялась, что вы вернётесь и попросила помощницу принести из другого моего салона фату. Возможно вам она понравится. Цвет подходит и даже кружево такое как на перчатках. Только вот она будет длиной почти до пола.
Я взяла в руки новый вариант и сразу же влюбилась в него.
— Я могу приложить к волосам? Боюсь только, что она будет волочиться по полу.
— Конечно! Но, поверьте, волочиться не будет! Она полутораметровая. Если прицепить поверх причёски — то достанет до лодыжек.
Прикладываю к волосам фату, и понимаю, что это идеальный вариант.
— Мы её берём!
Денег хватает впритык, ведь я рассчитывала на стоимость вдвое меньше той, которую мы заплатили. Но оно того стоило! Мы спешим домой, все вместе обедаем. Алан в это время общался с папой, и похоже они неплохо проводили время.
— Покажешь покупки?
— Тебе нельзя смотреть!
— Ох уж эти традиции! — шутливо отвечает Алан.
Время проходит в приятном волнении, подготовке. Родители Алана должны были приехать следом за нами. Поскольку мы жили в разных городах, им пришлось добираться поездом. Хорошо, что у нас был большой дом, и несмотря на уютную простоту мог вместить гостей для ночлега.
Я окинула взглядом нашу гостиную и грустно вздохнула. В чужой стране, где всё такое мрачное и не знакомое, мне будет намного печальнее, чем здесь. Даже если бы мы с Аланом поселились у него в городе, а не в моём — я бы не чувствовала такой удушающей тоски, как в абсолютно чужом мире. В другой стране, квартира в которой мы живём — достаточно просторная насколько это возможно для нас двоих, но когда появится ребёнок я понятия не имею как мы там поместимся. К тому же, в ней есть один огромный недостаток — зимой там сыро и ужасно холодно, а мы с Аланом очень теплолюбивы и любим жару.
Мы уже подумывали выехать с этой квартиры в более тёплую, но у нас не было такого достатка, чтобы платить дороже. Особенно теперь, когда мы ждали малыша, а я не работала. Там, где мы живём сейчас — прекрасный современный ремонт и будет немного грустно выезжать. Но с другой стороны, мы не можем находиться в помещении, где температура воздуха опускается в морозные дни до семнадцати градусов.
Родители болтают с моим женихом, а я продолжаю думать о квартире и родительском доме. Мне невероятно сложно представить, что прошлый раз когда я приезжала сюда — выбирала в мебельных магазинах диван для гостиной, а для своей спальни — шкаф, а теперь возможно никогда не буду здесь жить постоянно. На мои глаза наворачиваются слёзы, и я спешу выйти в ванную, чтобы никто не заметил моего странного поведения.
За свадьбу я не очень переживаю, ведь уверенна, что всё пройдёт прекрасно. Но осознавать, что у тебя теперь появится своя семья и ты всё реже будешь навещать родной дом — слишком трудно для меня. Ещё неизвестно сколько мы пробудем на чужбине. Мне бы не хотелось там жить постоянно, но я теперь буду следовать за Аланом — он моё будущее и настоящее.
Умываюсь и немного успокаиваюсь. Всё равно это должно было случиться — я ведь не могла жить вечно в этом доме. Просто всегда мой переезд казался таким нереальным и далёким, что я не переживала по этому поводу. А сейчас мне больно уезжать.
Алан всё понимает. Он конечно не так сильно привязан к родному месту, как я, ведь парни в основном более самостоятельные и не так близки с мамами, как дочери. Он скучает по родным и своей старой комнате, но в меру. А у меня сжимается сердце.
С мамой у нас всегда были близкие тёплые отношения. В подростковом возрасте я иногда хамила родным, но я его быстро переросла и теперь жалею за каждое грубое слово. Наверное, в переходном периоде взросления так происходило у многих.
Возвращаюсь к остальным, и мы ещё немного смотрим передачу по телевизору, а затем идём спать.
Когда вся предсвадебная суета улеглась, и мы встретили родных Алана, я была взвинчена гораздо сильнее прежнего. Наша свадьба должна была состояться завтра, буквально через несколько часов. Мне придётся вставать в половине шестого утра, чтобы успеть сделать причёску, макияж, одеться и прочее. Но я так встревожена, что половину ночи кручусь, чем бужу Алана. Он притягивает меня ближе к себе, обнимает за талию, даря слабую сонную улыбку.
— Не нервничай! Тебе нужно выспаться.
Он нежно меня целует и мы оба сладко засыпаем.
Утром мама идёт забирать мой букет, ведь Алан совсем не знает города и не может сделать этого сам. Мы вообще не придерживаемся никаких традиций кроме того, что он не должен видеть меня раньше времени. Поэтому я выталкиваю его из комнаты, как только приходит визажист. Она делает мне укладку, прикрепляет фату, делает макияж. Я не узнаю себя в зеркале, а осторожно трогая фату — не могу поверить, что сегодня выхожу замуж. Когда мне остаётся только одеться, часы уже показывают начало десятого. Через час мы должны быть возле ЗАГСа. Я одеваюсь сама, ведь подружки невесты у меня нет — моя единственная подруга, которая не уехала из города Лили, придёт только после своей смены — сразу в кафе, где мы будем праздновать.