К новой свободе: Либертарианский манифест
Шрифт:
Деление на школьные округа по всей стране, а прежде – в пригородах больших городов, привело к сегрегации населённых пунктов по доходу и, в конечном итоге, по расовому признаку. Как известно, после окончания Второй мировой войны в Соединённых Штатах имел место отток населения из городов в пригороды. Поскольку молодые семьи перемещались в пригороды, главной проблемой местных бюджетов стало содержание школ, которым было нелегко угнаться за быстрым ростом числа учащихся. Школы финансировались из налогов на собственность, собиравшихся с жителей пригородных районов. Это означает, что чем богаче была семья, переселившаяся за город, чем дороже её дом, тем значительнее был и её взнос в содержание местной школы. Жители пригородов, соответственно, были заинтересованы в притоке богатых жителей и владельцев дорогих домов, а также в недопущении на свою территорию менее состоятельных граждан. Короче говоря, в цене дома есть точка самоокупаемости, за которой новая семья в новом доме с лихвой оплатит образование детей своими налогами на недвижимость. Семьи из домов, цена которых не дотягивает до точки самоокупаемости, будут платить недостаточно налогов на обучение своих детей, что повышает налоговое бремя остальных жителей пригорода. Осознавая эту зависимость, пригороды приняли жёсткие законы о зонировании, запрещающие строительство домов, стоимостью ниже определённого минимума, что поставило барьер перед притоком в пригороды сравнительно малообеспеченных семей. Так как среди негров доля бедных выше, чем среди белых, это перекрыло чёрным дорогу в пригороды. А поскольку вслед за населением из центров городов начали перемещаться предприятия и рабочие места, результатом стало повышение безработицы среди негров, и по мере переноса рабочих мест в пригороды ситуация будет только ухудшаться. Ликвидация системы школьных округов и государственных школ, а вместе с этим и ликвидация связи между финансированием школ и налогами на недвижимость, в конечном итоге приведёт к отмене зонирования и окончанию эпохи, когда пригороды превратились в заповедники для белых из верхушки среднего класса.
Само существование системы государственных школ порождает сложную сеть налогов и субсидий, не имеющих сколько-нибудь внятного морального обоснования. Прежде всего, родители, предпочитающие отдавать своих детей в частные школы, вынуждены нести бремя двойных расходов: они сами платят за обучение своих детей, а своими налогами субсидируют обучение в государственных школах. В крупных городах только очевидный распад системы государственных школ сделал возможным процветание школ частных. В сфере высшего образования, где распад не был столь выраженным, частные колледжи теряют почву под ногами под натиском государственных колледжей, которые могут из средства налогоплательщиков больше платить преподавателям и меньше брать со студентов. Вспомним и о том, что по Конституции государственные школы могут быть только светскими, а это значит, что религиозным родителям приходится платить налоги на содержание светских государственных школ. Отделение церкви от государства – это благородный принцип, соответствующий общему либертарианскому подходу – всё отделить от государства, но здесь он перешёл в какую-то дикую крайность: государство принуждает верующих людей субсидировать обучение неверующих.
Существование государственной школы означает также, что холостые и бездетные пары вынуждены субсидировать семьи с детьми. В чём здесь этический смысл? А сегодня, когда рост населения вышел из моды, представьте себе непоследовательность либеральных борцов с ростом населения, защищающих систему государственных школ, которая обеспечивает не только субсидирование семей с детьми, но ещё и субсидирование в пропорции к числу детей в семье. Не обязательно присоединяться к истерии борцов с перенаселением, чтобы поставить под вопрос разумность государственного субсидирования многодетных семей. Ведь кроме всего прочего, бездетные пары и холостяки вынуждены при этом субсидировать богатые многодетные семьи. Есть ли в этом какой-либо моральный смысл?
В последние годы сторонники государственных школ пропагандируют доктрину, что «каждый ребёнок имеет право на образование», иными словами, что налогоплательщики должны это право оплачивать. Но эта концепция неверно истолковывает саму идею права. Право, с философской точки зрения, – это нечто внутренне присущее природе человека и этого мира, нечто, что может быть сохранено и удержано в любое время и в любом возрасте. Право на самого себя, на защиту свой жизни и собственности, принадлежит к правам именно такого типа: оно применимо и к неандертальцу, живущему в пещере, и к современному жителю Калькутты или Соединённых Штатов. Такое право не зависит от обстоятельств места и времени. Но право на труд, на трехразовое питание или на двенадцатилетнее школьное образование не может быть гарантировано подобным же образом. Такого рода права не могут существовать, как оно и было во времена неандертальцев или есть в современной Калькутте. Если право – это нечто такое, что может быть реализовано только в условиях современной индустриальной цивилизации, значит оно вообще не относится к числу естественных прав человека. Более того, либертарианское право на самого себя не требует того, чтобы какую-то группу людей ставили перед необходимостью заботиться об обеспечении этого права для другой группы. Каждый человек может обладать правом на самого себя, и при этом не возникает нужды в том, чтобы кого-либо к чему-либо принуждали. Но если говорить о праве на школьное образование, оно может быть реализовано, только если людей вынуждают его оплачивать. Права на школьное образование, на труд, на трехразовое питание не являются неотъемлемой частью человеческой природы, но зато для их реализации нужны эксплуатируемые люди, которых заставляют платить за обеспечение подобного рода прав.
Более того, при рассмотрении концепции права на образование непременно следует учитывать, что обучение в школе – это лишь малая часть продолжающегося до конца жизни процесса обучения. Если у каждого ребёнка действительно есть право на образование, тогда почему бы не поднять вопрос о праве на чтение газет и журналов и почему бы тогда правительству не ввести налоги на обеспечение бесплатной прессой каждого, кто того пожелает?
Профессор Милтон Фридман, экономист из Чикагского университета, оказал важную услугу обществу – он отделил в образовании и других областях денежные расходы от других аспектов правительственного субсидирования. Хотя Фридман, к сожалению, не спорит с идеей, что налогоплательщики должны оплатить школьное обучение каждого ребёнка, он отметил, что это никоим образом не может быть аргументом в пользу государственных школ: налогоплательщики могут субсидировать обучение каждого ребёнка, но при этом возможно обойтись и без государственных школ [20] . В соответствии со ставшей знаменитой «ваучерной схемой» Фридмана государство должно выдать каждому родителю ваучер, позволяющий ему оплатить обучение ребёнка в любой школе по своему выбору. Ваучерная схема сохраняет финансирование образования за счёт налогов, но зато открывает путь к ликвидации громоздкой, неэффективной, тиранической монополии системы государственных школ. Родители смогут послать своего ребёнка в любую частную или государственную школу, так что возможности для свободного выбора будут наибольшими. Ребёнок сможет учиться в любой выбранной родителями школе – традиционной или прогрессивной, религиозной или светской, капиталистической или социалистической. Таким образом, денежные субсидии будут полностью отделены от правительственной системы школьного образования.
20.
Friedman M. Capitalism and Freedom. Chicago: University of Chicago Press, 1962. P. 85–107 [Фридман М. Капитализм и свобода. М.: Новое издательство, 2005. С. 110–133].
Хотя схема Фридмана во многом улучшила бы нынешнюю систему, расширив возможности выбора учебного заведения и открыв путь к ликвидации системы государственных школ, многие проблемы, с либертарианской точки зрения, она не решает. Во-первых, сохранится морально неоправданное принудительное субсидирование школьного образования. Во-вторых, право на субсидирование влечёт за собой право на регулирование и контроль. Правительство не станет покрывать ваучерами обучение в любой школе. Понятно, что ваучеры разрешат использовать лишь для оплаты обучения в сертифицированных частных школах, отвечающих государственным требованиям, а это означает, что правительство будет детально контролировать частные школы – контролировать их программы, методы обучения и формы финансирования. Власть государства над частными школами, которым придётся на многое идти ради права получать ваучерную оплату, станет ещё больше, чем сегодня [21] .
21.
О либертарианской критике ваучерного подхода см.: Pearson G. AnotherLook at Education Vouchers. Wichita, Kan.: Center for Independent Education.
Предпринятая в 1920-е годы в Орегоне попытка ликвидировать частные школы была последней, но они до сих пор остаются под жёстким детальным контролем. Каждый штат, например, требует, чтобы дети получали образование только в сертифицированных им школах, а это прямое давление на содержание и состав учебных программ. Чтобы пройти сертификацию, частным школам приходится идти на соблюдение множества бессмысленных и требующих немалых издержек требований, причём это относится и к учителям, которым приходится посещать нелепые курсы повышения квалификации, чтобы подтвердить своё право продолжать преподавание. Сегодня многие превосходные частные школы работают, по сути дела, нелегально, потому что отказались подчиниться неразумным требованиям правительства. Самая большая несправедливость, пожалуй, в том, что в большинстве штатов родителям запрещено учить своих детей самостоятельно, потому что штат не признаёт такое обучение настоящей «школой». Сегодня множество родителей обладают даже избыточной квалификацией в этом плане и прекрасно могли бы учить своих детей, особенно в объёме начальной школы. Более того, они могут лучше любого постороннего судить о способностях и возможностях своего ребёнка и учитывать это в выборе темпа и направления обучения, на что не способна никакая школа.
«Бесплатное» школьное образование в природе невозможно, потому что некто, а именно налогоплательщик, должен оплатить обучение. Но когда услуга оторвана от платы за неё, неизбежно возникает избыток детей в школах (тот же эффект дают законы об обязательном образовании), а плюс к этому безразличие ребёнка к образованию, за которое его семья не платит. В итоге в школах томится, причём неоправданно много лет, множество детей, которые не пригодны к учению или не интересуются им и которым было бы куда лучше сидеть дома или пойти работать. Мода на массовое обучение привела к массовому недовольству обучающихся из-под палки подростков, а также к общей идее, что стать полезным членом общества можно, только окончив среднюю школу (или даже колледж). Усилению давления на школьников способствовала истерическая кампания борьбы с «отсевом» из школ, развёрнутая средствами массовой информации. Отчасти, конечно, в этом есть вина бизнеса, поскольку работодатели очень рады тому, что работников им готовят за счёт злополучных налогоплательщиков. В какой же мере система массового школьного образования обязана готовности работодателей взвалить издержки по подготовке рабочей силы на налогоплательщиков?
Легко сообразить, что подготовка, за которую работодатели ничего не платят, не может не быть чрезвычайно дорогостоящей, неэффективной и слишком затянутой во времени. При этом всё более ясно, что продолжительное обучение в школе вовсе не нужно для подготовки рабочих по многим специальностям. Вот что говорит об этом Артур Стинчкомб:
Может ли средняя школа научить чему-то такому, за что захотел бы заплатить наниматель работников физического труда, если бы последние всё хорошо выучили? В общем, ответ будет отрицательным. Школьная программа не оказывает существенного влияния на физические способности и ответственность – два главных качества хорошего работника ручного труда. Нанимателям, нуждающимся в надёжных работниках, нужны дипломы об окончании средней школы как свидетельство дисциплинированности. Всему остальному они могут обучить своих работников прямо на рабочем месте, причём быстрее и дешевле, чем это делает средняя школа [22] .
22.
Stinchcombe A. L. Rebellion in a High School. Chicago: Quadrangle Books, 1964. P. 180. Цит. по: Banfield E. C. The Unheavenly City. Boston: Little, Brown, 1970. P. 136.
К тому же, как отмечает профессор Бэнфилд, в любом случае большинство необходимых навыков и умений усваиваются на рабочем месте [23] .
Сравнительную бесполезность школы в деле подготовки к физическому труду продемонстрировал восхитительный проект MIND частной образовательной службы, входящей в настоящее время в компанию Corn Products Refining Company of Greenwich, штат Коннектикут. В рамках этого проекта собирали бросивших школу и не имевших навыков физического труда молодых людей и за несколько недель интенсивной подготовки с применением обучающих машин им преподавали основные трудовые навыки и направляли на работу в корпорации. За десять лет обучения в государственной школе эти молодые люди научились меньшему, чем за несколько недель подготовки в частной компании, которая натаскивала их на выполнение конкретных трудовых обязанностей! Возможность бросать школу и в более молодом возрасте начинать самостоятельную и независимую трудовую жизнь была бы безмерным благом и для молодёжи, и для всего общества.
23.
Ibid. P. 292.