К свободе
Шрифт:
Искин это и сделал. Запустил процесс вывода из гибернации андроида. Проверил наличие на складе нового, убедился, что такового нет, и отправил запрос владельцу базы. Искин не знал, что владельцев базы уже давно нет в живых, да ему было плевать на это. Запрос отправлен, задача выполнена, нужно ждать ответа. А пока ответа не поступило, вновь экономим ресурсы базы — отключаем все вспомогательные системы, все оборудование, в котором сейчас нет необходимости и впадаем в спячку. В конце процедуры запуска вновь появилась ошибка вывода андроида из гибернации. Однако Искин, сохранив ее уже в своих логах, завершил
Капсула андроида закончила подготовительные работы, провела проверку, открыла защитную дверку и, повернув поверхность, на которой и находился андроид, в горизонтальное положение, выдвинула ее наружу. После проделанной работы, капсула, подчиняясь распоряжению искина базы, отключилась.
Спустя минут пятнадцать, конечности андроида начали подрагивать — жидкость, заменяющая ему кровь начала с бешенной скоростью циркулировать по телу. Конвульсии с каждой секундой становились все чаще и сильнее, пока, наконец, андроид не дернулся в последний раз и резким движением поднялся с поверхности, больше всего напоминавшей хирургический стол.
Он открыл глаза и резким движением сел, недоуменно озираясь. Где это он?
И тут же накатила куча других вопросов — кто он?
Подняв руки, перевернув их ладонями к себе, он внимательно рассматривал их. Совсем не похоже на те руки, которые он видел раньше, это не его руки, не его пальцы.
Он помнил, что на указательном пальце правой руки должен был быть небольшой шрам, оставленный после неудачного падения с дерева, в попытке спастись от змеешипа…
В тоже время он с удивлением отметил, что его детство прошло в сером городе, чьи бетонные стены никогда не видели высоких деревьев, а те, что и были в этих каменных джунглях, росли в строго ограниченной области, где, конечно же, никаких змеешипов быть не могло.
Он помнил свое детство, проведенное на равнине и свою первую попытку уйти в лес, чтобы доказать отцу, что он силен, что он может о себе позаботится. Что его умения и таланты позволят выжить даже в таком опасном месте…
И в тоже время он помнил, что рос без отца, что кроме города никогда и ничего не видел. Всего несколько раз за жизнь он выбирался в огромный парк, где никакой опасности быть не могло, и поход в который никогда не внушала ему страха и неуверенности, лишь радость и нетерпение…
Андроид оторвался от созерцания собственных рук и еще раз огляделся вокруг. Быть может, окружение подскажет ему, кто он есть и почему его мысли так путаются.
Он опустил ногу на пол, коснулся ступней пола и тут же испугался, что холодная, матовая плитка холодным огнем обожжет его кожу. Однако ничего подобного испытать ему не пришлось.
Он тут же скинул вторую ногу и сейчас с удивление взирал на собственные, словно металлические конечности. Его память подсказывала, что ноги не должны выглядеть настолько бледными, безжизненными, словно конечности какой-то куклы, а не живого человека.
Он сделал первый неуверенный шаг, затем второй, зашатался и едва не упал — тело слушалось его плохо, словно не принадлежало ему, словно было чужим.
Он обошел небольшое помещение, наполненное непонятными механизмами, чье назначение понять ему было не дано.
На одной из стен он увидел странную квадратную конструкцию, напоминавшую
— Зеркало! — догадался он и тут же испуганно затих, так как собственный голос, эхом отразившись от стен, больно ударил по ушам. Он не узнавал его — металлический, неживой, словно говорит не он сам, а искин или Спутник. Стоп! Какой искин? Какой Спутник? Он вспомнил, что раньше летал на кораблях, которыми управляли искины — существа, обладающие разумом, однако не обладавшие свободой, подчинявшиеся людям и другим разумным и, в тоже время, выполнявшие всю работу связанную с контролем функциональности кораблей…и…вспомнил, что Спутники — это помощники Чародеев. Именно Чародеи схватили отца и его самого, а затем доставили на….
Нет! Он поморщился. Нахлынувшие воспоминания отступили также быстро, как и исчезли. Теперь, как бы он не напрягался, вспомнить больше, или хотя бы вернуться к уже всплывшим воспоминаниям у него не получалось.
Кто же он? Кто же…
Нахлынули новые воспоминания. Вот он бежит по коридору, прячется среди каких-то ящиков, сжимает в руке оружие. Его ищут, его хотят убить…
Андроид двинулся к выходу из помещения, прикоснулся к сенсорной панели, которая тут же отворила двери. Он оказался в длинном сером коридоре, в котором тускло светили лампы аварийного освещения…
Новое воспоминание — такой же коридор, только лучше освещенный. Он сам идет по нему, постоянно оглядываясь, ожидая, что вот-вот враг появится из-за угла и нападет…
Андроид двинулся по коридору, он шел вдоль стены, постоянно оглядываясь, словно боясь, что и здесь на него могут напасть. Он подошел к повороту коридора и аккуратно выглянул — никого.
Пройдя еще метров пять, он заметил справа дверь, возле которой и остановился. Легкое касание сенсора и дверь отошла в сторону. За ней оказалось небольшое помещение, забитое всевозможным хламом. А на полу, друг на друге, стояли несколько аккумуляторов.
Новое воспоминание.
Он сидит в такой же маленькой комнатушке, возле штабеля аккумуляторов. В проеме двери виднеется громадная фигура, закованная в латы. В ее руках оружие и оно направлено на него.
— У тебя был шанс. — Сказал неизвестный. А затем добавил:
— Ты покойник, Коннор!
Грянул выстрел.
Андроид дернулся от реалистичности накатившего воспоминания. Как он выжил, если в него стреляли? Он вновь поднял свои руки к лицу и внимательно их осмотрел. Быть может, его тело выглядит так потому, что его убили? Тогда почему именно так? Он мертв и попал в иной мир? Это ад?
— Коннор — Покойник… — прошептал андроид металлическим голосом.
Он резко вышел из подсобки и отправился дальше по коридору, все так же, тихо и аккуратно, боясь нападения.
За очередной дверью оказалось большое помещение. Андроид понял, что, судя по всему, именно это помещение является центром, ядром, сердцем места, где он и находился. Об этом говорило все — масса терминалов, большой экран на стене, а главное — большой стальной куб, в котором, как подсказала ему память, должен был находиться тот самый искин — разум этого места, его сторож и владелец в коем-то смысле.