К звёздам

Валеев Назар

– Пожалуйста, назовите цель вашего визита, – сухо и формально произнес рионец на галактоне, – Количество членов экипажа и название вашего корабля.

– Научно-исследовательское судно вриинского космофлота Армаон, – ответил Маарв не совсем по форме, – Нас четверо и мы просим разрешения на посадку. Наша цель – помочь нашим друзьям с Синей Планеты из Солнечной Системы спасти их мир от геномода и стать полноправными членами Галактического Союза. Для этого нам нужна часть Билета, которая находится на у вас, так как в Большом Совете есть представитель вашего народа.

Взгляд рионца потеплел, – Надо же, как интересно! Далеко ж вы забрались, – сказал он, тоже совсем не по форме. Прошу простить

мою неучтивость, продолжал он, – За последние несколько дней вы здесь уже не первые гости. Теперь все становится более-менее понятно. Прошу передать мне ваши координаты для синхронизации портала-перехода, и позвольте ступить к вам на борт. Раз дело касается геномода, так будет куда проще и быстрей, если конечно вы не хотите провести на нашей гостеприимной планете несколько дней, на что у вас, как я понимаю, совсем нет времени. Позвольте мне лишь совершить некоторые приготовления.

Через несколько часов рионец в полном облачении был уже на Армаоне, с удовольствием прохаживаясь по кают-компании Армаона. Он был довольно крепкий, размером с Маарва, но куда более пластичный. На нем был легкие, не сковывающие движения, боевые доспехи, а в его походке чувствовалась сила и решительность.

– Меня зовут Тарион, – представился он друзьям, которые в свою очередь назвали ему свои имена. – Видите ли, – начал он, когда они все удобно расселись в кают-компании, – Специфика условий нашего мира сводит количество визитеров к самому необходимому для нас минимуму, и, в отличие от открытых космопортов разных торговых центров, у нас тут не шастают всякие подозрительные личности, – улыбнулся он и продолжал. – Поэтому, когда несколько дней назад сюда прибыл корабль наемников из Тиавра, которые потребовали выдать им корабль вриинян с землянами на борту, которым мы, в свою очередь, предположительно недавно оказали гостеприимство, это показалось поначалу забавным. Чуть позже они вернулись с ещё несколькими тяжелыми кораблями и стали нам угрожать открытой агрессией. Кое-кто из наших лидеров, при всем своем гуманизме, не отличается ни долготерпением, ни особой любовью к этим злобными тиавранцам, которых с оглядкой пускают даже на самые сомнительные миры, поэтому их просто очень быстро ликвидировали. Он опять криво улыбнулся и виновато пожал плечами. – В конце концов, их же предупреждали!

– Мне очень нравится ваш подход, искренне ответил Драам, – Действительно, эти наемники, и, возможно, еще какие-то другие, следуют за нами по пятам, с тех самых пор, как кое-кто из наших лидеров выпустил геномод на Синюю Планету, и мы с трудом смогли вытащить оттуда Маарва с Кейном и Джоном. С того времени мы не раз спасали друг другу шкуры, и я надеюсь, мы все-таки сможем все исправить.

– Да, геномод – не подарок, – задумчиво произнес Тарион, – Давным-давно наши ученые изобрели геномовирус для подавления патогенных бактерий и различного рода мутантов на проблемных планетах. – Как?! – удивился он, глядя на немое удивление друзей, – Вы разве этого не знали? Долгие поколения этот механизм действовал безотказно и прекрасно работал, пока какой-то сумасшедший гений случайно не модифицировал его таким образом, что полностью истребил население нескольких жилых планет в своей системе. С тех самых пор мы узнали, что такое геномод, несанкционированное использование которого строго запрещено, а если он и используется, то исключительно первой и единственной фазой.

– Ну раз вы его изначально изобрели, – сказал Кейн, – Значит вероятно вы должны знать и как его нейтрализовать?!

– К сожалению, это не так, – грустно ответил Тарион, – Только одна раса смогла это сделать – это лирийцы. Эта чертова формула антидота настолько сложна, что только они могут воспроизвести её как должно. При всем этом у антидота –

весьма непродолжительный срок активности – со временем он теряет свойства, поэтому изучать его продолжительное время не представляется никакой возможности. Но мы испытываем чувство ответственности, ведь косвенно есть и наша вина в ваших проблемах, поэтому, с вашего позволения, я лечу с вами, чтобы выступить за вас на Галактическом Совете от имени нашего народа. Маарв переглянулся с друзьями – судя по всему, всех устраивал такой поворот, да и столько всего знающий Тарион, на вид отчаянный рубака и весельчак, сразу понравился всем.

– Да, ещё один момент, сказал рионец с нескрываемой иронией, – Учитывая события последних дней и мою огромную ценность, до Илиона нас будут сопровождать два наших тяжелый боевых крейсера – мало ли что…

– Серьезный у вас народ и нравы, – промолвил Джон, глядя с друзьями в иллюминаторы на приближающиеся диковинные корабли, – Если каждый, покидающий планету, имеет подобный эскорт.

– Это точно, – ответил с улыбкой Тарион, – Не так уж и много нас осталось, да и нравы у нас, как вы верно подметили, те ещё. Однако ж, мы должны закончить кое-что важное, – продолжал он, – Вы что-то говорили про часть Билета, которую добыли на Омере?

– Он в лаборатории, – сухо и немного скривившись ответил Маарв, как будто с обидой на Билет, вспомнив свои мытарства, – Я пытался понять его структуру и состав, но тщетно. Он тверже, чем чтобы то ни было, не поддается никакому анализу и не вступает во взаимодействие ни с какими другими веществами!

– Это неудивительно, – констатировал Тарион со знанием дела и, набрав в легкие побольше воздуха, продолжал, – Ибо эта вещь сделана очень давно из некоего подобия биометалла с живыми частицами, каждая из которых имеет свое защитное поле. Только древние расы владели такими технологиями, мы же только смогли разгадать, как активировать подобные предметы.

Он достал небольшой прибор, размером со свою ладонь, и синхронизировал его с устройствами лаборатории, подключёнными к анализатору Билета. Затем запустил программу, которая стала воспроизводить по всей лаборатории множество виртуальных схем, формирующихся друг за другом разноцветными линиями и яркими точками по всему отсеку.

– Этот прибор вводит виртуальный генетический шифр, который и активирует подобные артефакты, – пояснил Тарион, показывая на Билет, который действительно преобразился, превратившись в некое подобие пластины. Размером она была чуть большой игральной карты цвета обсидиана, и сплошь испещрена загадочными сквозными письменами, через которые исходило нежно-голубое сияние от камня, занимавшего все её полое пространство.

– Как вы уже понимаете, продолжал он, – У Билета нет каких-то составных или дополнительных частей, как это принято считать, все эти слухи основаны на невежестве, которое проистекает от недостатка достоверной информации. Не зря же все прислужники Совета в первую очередь изо всех сил стараются зачистить все официальные источники, что сводит все это на уровень мифов и легенд. Но даже среди небольшого числа тех, кто владеет этими знаниями, мало кто умеет активировать Билет. От всего этого и произрастает такая завеса тайны и недосказанности.

XV

Вечером, сидя в большой кают-компании, друзья вели занимательные беседы на самые разные темы. Джон извлек из своего рюкзака, содержавшего множество всякой всячины для самых разных случаев, несколько бутылок старого земного виски, которое, как ни странно, всем пришлось по вкусу.

– Какая же это все-таки универсальная вещь, – проникновенно сказал Джон, – Мы, представители разных миров, сидим вместе за одним столом и потягиваем из бокалов этот чудесный янтарный напиток!