Кабинет доктора Либидо. Том 3. Д – Е – Ж

Сосновский Александр

В судьбе Е. II Г. А. Потемкин занимал совершенно особое место. В непосредственную близость с императрицей вступил весной 1774. Судя по некоторым свидетельствам и указаниям историков, состоял с ней в морганатическом браке. По разным версиям, венчание состоялось в конце мая 1774 – начале января 1775 (или даже в 1784) в одном из храмов Санкт-Петербурга, Москвы или имении Е. II Пелла под Санкт-Петербургом. Помимо жениха и невесты, на тайной церемонии присутствовали племянник Г. А. Потемкина Александр Николаевич Самойлов, камергер Евграф Александрович Чертков и М. С. Перекусихина. Обряд совершал духовник императрицы Иван Иванович Панфилов. Определенную роль в заключении брака могло сыграть то обстоятельство, что в тот момент Е. II была

беременна от Г. А. Потемкина. Их дочь Елизавета Григорьевна Темкина родилась 13 июля 1775 и была отдана на воспитание А. Н. Самойлову.

Отношения Е. II и Г. А. Потемкина достигли апогея в середине 1775 – начале 1776. В письмах к нему Е. II клянется в вечной любви и называет себя «женою», связанною с ним «святейшими узами». Однако, уже к концу зимы 1776 между ними начались бурные ссоры. Г. А. Потемкин рассчитывал на нечто большее, чем положение фаворита. Он ревновал Е. II и устраивал ей скандалы, не стесняясь посторонних. Исполнение обязанностей любовника превратилось для него в тягость. Под разными предлогами Г. А. Потемкин начал все чаще уклоняться от свиданий наедине. В апреле 1776 он отправился в ревизию Новгородской губернии, а вернувшись, обнаружил, что его место занято.

Несмотря на разрыв, Г. А. Потемкин сумел сохранить глубокую привязанность Е.II. До самой своей смерти он оставался вторым человеком в государстве. Современный английский журналист и историк С. Д. Себаг-Монтефиоре пишет: «Роман Потемкина и Екатерины II как будто закончился, но на самом деле он не завершался никогда. Он превратился в устойчивый брак. Супруги влюблялись и заводили себе любовников и любовниц, но их отношения между собой оставались для них важнее всего». Комнаты Г. А. Потемкина по-прежнему соединялись с апартаментами императрицы, куда он имел право входить без доклада. Признавая значение Г. А. Потемкина, некоторые мемуаристы именовали его «фаворит-аншефом» в отличие от всех прочих «унтер-фаворитов».

С ноября 1776 по июль 1777 расположением Е. II пользовался Петр Васильевич Завадовский (1739—1812). Родился в деревне Красновичи Черниговской губернии в семье помещика. Некоторое время обучался в иезуитском училище, окончил Киевскую духовную академию. Служил в канцелярии малороссийского генерал-губернатора графа П. А. Румянцева, участвовал в первой русско-турецкой компании. Представлен ко двору летом 1775. Привлек внимание Е. II, как человек «потише и смирнее», чем Г. А. Потемкин. За время пребывания в фаворе сумел сколотить огромное состояние. Пытался проводить собственную политику, но, в конце концов, пал жертвой интриг Г. А. Потемкина. По его настоянию был отправлен в долгосрочный отпуск.

П. В. Завадовский поселился в пожалованном ему имении Ляличи в Белоруссии. В 1777 получил приказ вернуться. С 1780 занимал различные государственные посты: член Государственная Совета, первый министр народного просвещения, управляющий Дворянским и Государственным заемными банками и др. В 1787 женился на Вере Николаевне Апраксиной, произвел в браке двенадцать детей. При Павле I был возведен в графское достоинство.

Следующим фаворитом стал Семен Гаврилович Зорич (1745—1799). Серб по происхождению, сын акушерки и заурядного подполковника русской армии. В девятилетнем возрасте был зачислен на военную службу. Во время Прусской войны участвовал в боевых действиях всего шестнадцати лет от роду. За отчаянную смелость был произведен в офицеры. Проявил личный героизм во время первой русско-турецкой войны. 3 июля 1770 был ранен и захвачен турками, ок. пяти лет провел в плену. Неоднократно получал предложения перейти на службу к султану, но с негодованием отказывался. После обмена пленными вернулся в Россию и стал адъютантом своего бывшего сослуживца Г. А. Потемкина. Тот как раз искал замену П. В. Завадовскому. Представленный императрице С. Г. Зорич был встречен с восторгом. Современник писал о нем:

«Писаный красавец, но весьма ограничен и без всякого воспитания; впрочем, он был добрейшим из смертных». Румянцев в своей автобиографии отметил: «Возвратясь в Петербург, мы нашли Завадовского, теряющего фавор, и без того недолговременный. Зорич заступал его место. Почести, награды, богатство посыпались на него».

В кратчайший срок С. Г. Зорич прошел путь до генерал-майора и шефа Ахтырского гусарского полка. Впрочем, в фаворе он пробыл еще меньше своего предшественника: с июня 1777 по июнь 1778. Заядлый картежник и любитель застолий, он посмел перечить своему покровителю Г. А. Потемкину и наговорил ему кучу дерзостей. Светлейший князь пожаловался Е.II. Она воздала С. Г. Зоричу по заслугам: «Можно сказать, что две души имел: любил доброе, но делал и худое, был храбр в деле с неприятелем, но лично трус».

Получив в виде отступных солидную сумму денег и семь тысяч крестьян, С. Г. Зорич пустился в заграничное путешествие. В сентябре 1778 он поселился в своем имении Шклов в Белоруссии, где основал военное училище. Жил на широкую ногу, славился своим гостеприимством и удивлял выдумками. В имении устраивались балы, маскарады, любительские спектакли, фейерверки и карусели. В 1780 проездом в Могилев его дважды посетила Е. II С. Г. Зорич принимал матушку-царицу с огромным размахом, но продолжения отношений не последовало. По слухам, в конце жизни запутался в долгах и даже подозревался в фальшивомонетничестве.

В июне 1778 Г. А. Потемкин представил Е. II на выбор трех офицеров на освободившуюся после С. Г. Зорича должность флигель-адъютанта. Она предпочла Ивана Николаевича Римского-Корсакова (1754—1831). Происходил из старинного дворянского рода. Во время польской компании дослужился до чина капитана. Никакими особыми достоинствами не отличался, зато обладал замечательной внешностью, прекрасно пел и играл на скрипке. На первых порах Е. II была от него в восторге: называла Пирром, царем Эпирским, подарила копию своего портрета работы В. Эриксена, завалила деньгами и драгоценностями. В письме к своему европейскому корреспонденту М. Гримму Е. II писала: «его следовало бы брать, как модель, всем скульпторам, живописцам; все поэты должны воспевать красоту Римского-Корсакова». За время пребывания в фаворе И. Н. Римский-Корсаков был пожалован в действительные камергеры, генерал-майоры, а затем – в генерал-адъютанты.

В услужении императрице И. Н. Римский-Корсаков находился чуть больше года. 10 октября 1779 он попался с поличным. По описанию Ш. Массона, «Екатерина лично застала его на своей кровати державшим в своих объятиях прелестную графиню Брюс, ее фрейлину и доверенное лицо. Она удалилась в оцепенении и не пожелала видеть ни своего любовника, ни свою подругу». Незадачливый фаворит немедленно получил отставку, но некоторое время еще оставался в Санкт-Петербурге и имел наглость похваляться перед знакомыми своей близостью с Е.II. Высланный в Москву, И. Н. Римский-Корсаков, по выражению графа М. М. Щербатова, «преумножил бесстыдство любострастия в женах». Он завязал роман с замужней графиней Е. П. Строгановой и беззаконно жил с ней до конца жизни.

По утверждению С. Д. Себаг-Монтефиоре, Е. II. «…никогда не вступала в связь без любви. Нет никаких свидетельств тому, что она когда-либо приближала к себе мужчину, не веря, что вступает в долгие и серьезные отношения». Расставаясь с очередным фаворитом, Е. II впадала в глубокую депрессию. Однако, между 1778 и 1780 у нее все чаще стали происходить «переходные случаи» и «однонощные свидания». По всей вероятности, измена И. Н. Римского-Корсакова сильно задела ее женское самолюбие. Она жаждала отмщения и металась в поисках наиболее подходящей замены.