Кадавр
Шрифт:
Диски взрыхляли поверхность планеты своим энергетическим полем и выбирали из почвы руду, которую коконы доставляли на спутник к Кадавру, где он высасывал из нее пищу.
Эта работа длилась многие миллионы оборотов третьей планеты вокруг своей звезды.
Диски были неважными работниками. Они очень активно реагировали на изменения в узле информационного поля, в который была погружена вся солнечная система. Василискам нравились более спокойные участки информационного поля, без сгустков и без узлов в сгустках. Но без трудностей невозможно существование василисков, и поэтому именно в сгустки и узлы Бог Вселенной
В узлах происходило постоянное шевеление информационного поля. Василиски знали об этом, но не знали, почему оно происходит. Пока третья планета совершала десятки миллионов оборотов вокруг звезды, Кадавр заметил, что движение в узле синхронно с активной деятельностью плесени, покрывающей планету и являющейся побочным эффектом работы Бога Вселенной.
Плесень не просто двигалась по поверхности планеты, она стала усложняться. А ее структурное многообразие изменяло информационное поле в узле, делая его плотнее и непонятнее. Непонятность узла влияла на работу дисков и коконов, которыми Кадавр управлял через информационное поле.
Пока продолжались десятки миллионов оборотов третьей планеты вокруг звезды, Кадавр сменил сотни поколений дисков и коконов. Старые он распылял и осаживал их атомы на поверхности спутника, отчего альбедо кратера, где он находился, стало иным. Старые диски могли еще работать, но они становились непослушными, потому что при их создании информационное поле в узле солнечной системы было одной плотности, а после сотен тысяч оборотов планеты становилось другим. И они начинали немного слушать плесень на поверхности планеты, которая повлияла за сотни тысяч оборотов на информационное поле узла.
Плесень не интересовала Кадавра, она была ему не нужна и даже мешала работе дисков и коконов, она была отходом от работы информационного поля. Но информационное поле было Богом Вселенной, и законы его работы и даже побочные эффекты были божественны.
Поэтому Кадавр не уничтожил плесень, он терпел ее взаимодействие с информационным полем, потому что так было угодно Богу Вселенной.
Чем больше третья планета совершала оборотов вокруг звезды, тем сильнее плесень разрасталась и сильнее взаимодействовала с узлом информационного поля. Кадавр стал к ней присматриваться. Плесень была странной: из простой структуры, поедая саму себя, она строила в самой себе сложную структуру.
Неожиданно он обнаружил, что на третьей планете существует неизвестное василискам явление, которое постоянно меняет побочную структуру творения Бога Вселенной. Оказывается, у узла информационного поля существовали изменения в линейной последовательности: от тех, что были, через настоящий момент, к тем, которые будут. Эти изменения показались Кадавру странными. Вечное существование василисков не нуждалось в такой последовательности событий. Они были вечны и неизменяемы. Василиски не знали иного, кроме Бога василисков и Вселенной, пищи для себя и ненужных веществ, пространства и звезд. Это было новое явление, обнаруженное им в законах Бога Вселенной. Изменение узла информационного поля и плесени походило на вязкое, монотонное течение, созвучное гравитации. Это было течение Времени.
Кадавр умел подчинять себе гравитацию, одно из проявлений божественных законов. Он сразу понял, как можно изменить течение Времени. Его можно было ускорить или
Плесень жила в очень быстром течении Времени, и Кадавр решил посмотреть изнутри этой плесени на саму плесень, ускорив для себя течение Времени через информационное поле. Диски и коконы продолжали работать, а Кадавр погрузился в информационное поле, взаимодействующее с плесенью. Он хотел ее понять и устранить помеху, не нарушая божественных законов.
В информационное поле, взаимодействующее с плесенью, он погрузился около того места, где работали диски.
Светало стремительно, как это бывает в горах и около экватора. Солнце еще не взошло, а густая тьма влажной душной ночи быстро таяла, задерживаясь под кронами деревьев, у опушки леса, у земли.
Недалеко от джунглей, в высокой жесткой траве саванны, свернувшись калачиками, спали небольшие паукообразные обезьяны. В центре спящих столбиком маячила мужская особь, высовывая голову из пожелтевшей травы. Молодой самец боролся с сонливостью, прислушиваясь и принюхиваясь к просыпающемуся миру. Он был ночным сторожем. Благодаря ему и еще нескольким его сородичам они выжили, не попав на ужин хищнику. Сонного легко взять, но когда вся разъяренная стая бросается на саблезубого тигра, то последний ретируется. Сторожу достаточно было заметить опасность и рявкнуть особым образом, чтобы вся стая, как на пружинах, вскочила с теплой земли.
Самца пугал лес, из которого вчера их выгнали более крупные приматы с большими животами. Они неожиданно накинулись на них и разорвали двух его сородичей. Он стал бояться такого спасительного недавно леса с тех пор, как с севера пришли рыжие длиннорукие. Но с ними какое-то время они уживались мирно. А вот громадные пожиратели листьев и веток сразу заявились как хозяева.
На земле было опаснее, а в лесу можно было забраться в случае чего на дерево, и гнать оттуда незваного гостя. Пожиратели листьев тоже неплохо лазали по деревьям. На дереве можно было поспать в развилке веток, нарвать на верхушке вкусных плодов для темной самки и незаметно для вожака отдать их ей. Все это осталось позади. Сейчас они выброшены на опасную равнину, где кроме съедобных корешков, мышей и термитов ничего не найти в шелестящей траве.
Стало совсем светло. Сородичи просыпались, почесываясь и зевая, широко раскрывая клыкастые пасти, потягиваясь с хрустом в суставах.
Сторож покрутился в жесткой траве, утрамбовывая в ней лунку, свернулся калачиком и быстро заснул. Стая его будет ждать, но недолго. Да и ему нужно всего немного поспать, чтобы выспаться. Так началось разделение среди пра-пра-людей на жаворонков и сов.
Он проснулся от того, что разыгравшиеся детеныши с визгом несколько раз пробежали по нему. Сородичи засуетились, не зная что делать: идти в лес или двигаться вдоль опушки.
Матерый вожак долго сидел на корточках, то посматривая на деревья, то окидывая взглядом бескрайнюю равнину, по которой гулял ветер, гоняя волны в густой траве. Нужно было что-то делать, нужно было искать пищу.
Вожак решился. Глухо рыкнув, он направился в степь, от леса, чем вызвал суматоху в стае. Все с непониманием смотрели на медленно удаляющегося хозяина, уходившего от такого богатого едой леса. Они уже все забыли о громадных пожирателях листьев, которые вчера накинулись на стаю. Но вожак не забыл.