Кафе между мирами и его хозяйка
Шрифт:
– Здесь пишут кириллицей? – нахмурилась я.
– Для каждого это объявление будет читаться на его родном языке, – шёпотом объяснил мне У-ух.
Картошку Иел в качестве оплаты не взял и, уходя, настоятельно посоветовал поскорее ознакомиться с правилами и не нарушать их.
А дальше началось: в кафе потянулись посетители. За несколько часов заглянули два вампира, какие-то здоровенные монстры добродушного вида, а также компания кентавров, которая возмущалась, что в кафе нет ни кинзы, ни салата, ни даже захудалых зонтиков укропа. Появились и несколько людей – вполне обычного вида, если не считать их сероватой с зеленью кожи.
У-ух бойко обслуживал посетителей, а я пыталась вникнуть в найденный на кухне свод правил содержания кафе между мирами.
Перечень необходимых продуктов и блюд радовал тем, что он есть. А вот некоторые названия блюд вызывали недоумение. Например, что такое "Зелёный коктейль" и из чего его делают? А "Солнце на облаке"? Пока что все загадочные блюда успешно заменяла картошка в мундире, но не думаю, что мне будет долго вот так везти.
Продукты должны быть свежими и блюда тоже – этот пункт предсказуем и ясен, как день.
Нельзя пускать в кафе тех, кто находится на карантине... Я-то откуда могу знать такие подробности? Или мне спрашивать каждого, кто появляется на пороге, не болен ли он?
Не пропускать посетителей с контрабандными товарами и сразу сообщать о них сотрудникам Междумирной таможни. Мне что, ещё и обыскивать каждого клиента? И потом я понятия не имею, что именно считается здесь контрабандой.
Дело казалось почти безнадежным, утешало то, что Софья Леонидовна со всем этим справлялась. Не знаю как, но продержалась же она, пока не представился случай избавиться от кафе.
Около полуночи появилась угрюмого вида дама с загнутым птичьим клювом вместо носа, одетая в строгий деловой костюм.
– Орлиния, – сухо представилась она. – Представитель МагБухгалтерии Междумирья. Вижу, здесь произошли некоторые изменения? – она пронзительным взглядом окинула меня, У-уха и дополнение к вывеске на двери.
– Всё оформлено документально, – тут же вмешался подкроватный монстр. – Новая хозяйка кафе...
– Аделина, – сухо перебила она. – Да, информация уже поступила. Я принесла переоформленный на вас договор о сотрудничестве с МагБухгалтерией. Вы обязуетесь не скрывать доходы и предоставлять нам всю выручку. Мы со своей стороны меняем вашу выручку на деньги вашего мира и сразу отделяем из неё средства для уплаты налогов.
Сумма выручки меня приятно удивила: картошка действительно оказалась в цене. Скрывать от строгой Орлинии всякую ерунду, которой расплачивались посетители, у меня даже мысли не возникло. Я-то что буду делать со всеми этими косточками, деревяшками, металлическими брусочками и лоскутками? В нашем мире я приняла бы их за обычный мусор, а в Междумирье Орлиния поменяет мне всякую дрянь на деньги.
С местной бухгалтерией всё более-менее понятно, с ПотребНадзором, пожалуй, тоже. А вот с правилами обслуживания предстоит разбираться, и делать это надо поскорее. Хорошо, что у меня есть личный подкроватный монстр, который неплохо ориентируется в делах кафе "В мир иной".
Глава 4
К утру я успела вытрясти из У-уха, что зелёный коктейль – это смесь любых съедобных трав для кентавров, а блюдо с поэтичным названием "Солнце на облаке" – обычная яичница.
– В правилах написано, что сюда нельзя пускать тех, кто находится на карантине, – тараторила я, поглядывая на дверь. – Откуда я могу знать, кто чем болеет или контактировал с больными?
– На вход наложены чары, – У-ух зевнул. – Те, кого на таможне отправили в карантин, живут в лечебнице, там же, при таможне. Их кормят, и обычно они сюда не суются, но если вдруг кто придёт, дверь перед ними не откроется.
Значит, тут рядом есть таможня и лечебница. Интересно, смогу я выйти из кафе и всё осмотреть, если не буду в это время хотеть попасть в наш привычный мир? Ладно, с этим позже разберёмся, надо вникать в дела, пока нет посетителей.
– На контрабанду кафе так же реагирует? – с надеждой поинтересовалась я.
– Смотря как и в чём эту контрабанду проносят, – подумав, ответил У-ух. – Если хорошо запакуют, могут и проскочить.
Так, а вот это уже проблема. Мне однозначно нужен подробный рассказ о том, что считается контрабандой в Междумирье.
Дверь распахнулась, и в неё влетели четыре высокие длинноволосые блондинки с ослепительно красивыми лицами и потрясающими фигурами. Причём влетели в буквальном смысле этого слова – за их спинами колыхались разноцветные крылья, как у бабочек. Одеты красавицы были в нечто светлое, полупрозрачное. Я живо вспомнила задание царя из народной сказки: "Приди ко мне ни голая, ни одетая, ни пешком, ни на лошади" (*Аделина вспоминает сказку "Дочь-семилетка").
– Кофе и пирожные, – резким, крикливым голосом потребовала одна из барышень. – И побыстрее, у нас мало времени.
Здороваться у летающих красавиц, видимо, не в моде. У-ух поспешно ринулся к кофемашине, умудряясь на ходу кланяться посетительницам. Грубиянка огляделась с брезгливым выражением лица.
– Действительно, работает подкроватный монстр, – хихикнула другая девица. Она небрежно бросила на стол два плоских металлических диска размером с ноготь, похожих на золото.
– Где пирожные? – раздражённо спросила спешившая красотка.
На принесённые круассаны и кексики она посмотрела с сомнением, как будто боялась ими отравиться.
– А гоголь-моголь есть? – поинтересовалась ещё одна летучая клиентка. – Безобразие какое-то, здесь же почти пустые витрины!
– К сожалению, нет, – я изо всех сил старалась улыбаться сварливым девицам с противными голосами. – Я только сегодня приступила к делам...
– Это не наши проблемы, – почти хором заявили девицы. – Не видишь, кто сюда пришёл? Для нас всегда должны быть пирожные, а ещё лучше – сладкий нектар. Мы будем жаловаться в МагПотребНадзор!
Ах, нектар? Может, мне его ещё с цветочков собрать? Я с трудом сдержала раздражение. Кексики со сгущёнкой этих летучих фиф не устраивают, нектар им подавай! И ведь пожалуются, таким только дай повод, и девятый сотрудник снова явится в кафе. Впрочем, хорошо, если придёт Иел, может явиться и кто-то менее симпатичный, понимающий и приятный в общении, зато более принципиальный в вопросе штрафов.