Кафедра зооцелительства
Шрифт:
– Вообще-то, - я встала и тоже сложила руки на груди, - однокурсники начали первыми.
– И поэтому получили по одно штрафному баллу каждая, - согласился преподаватель.
– А я, значит, три?
– меня аж потряхивало от негодования. И где, спрашивается, справедливость.
– Сила воздействия была намного больше, - спокойно пояснил местор.
– И какая-то ссора с подругами точно не повод применять боевую магию.
Какая-то ссора! Я хотела было ответить, но упрямо сжала челюсти. Ему только того и надо, начну возражать и пререкаться, сразу получу еще балл-другой. А когда их наберется десять, меня исключат
– Спасибо за предупреждение, местор Альдер, я учту на будущее, - сквозь зубы, буквально переступая через себя, выдавила ответ.
– Леди Риар, - преподаватель был убийственно спокоен и одним этим выводил из себя.
– Мой совет, конечно, не самый педагогичный, но действенный. Не попадайтесь. Если решили кому-то ответить, делайте это незаметно.
– Незаметно применить магию?
– отличный совет, ничего не скажешь.
– Да, подходите ко всему с холодной головой и не давайте волю эмоциям. Или хотя бы просто с головой, и сразу почувствуете разницу.
На этом местор развернулся и ушел, а я осталась в одиночестве, в расстроенных чувствах, злая на себя и на этих “подружек”. Еще вчера мне никто и слова сказать не мог, а сегодня все такие смелые.
Я взглянула на большие настенные часы - начало десятого, еще учиться и учититься. На чем я там остановилась?
5. Лекции
Утром реальность обрушилась на меня, придавив к постели, с которой до ужаса не хотелось вставать. За окном ранняя рань, но эклеры и булочки закончились, и больше есть нечего. Последние тридцать пять марок стоило поберечь на самый черный день, который непременно скоро наступит, и пойти давиться бесплатным студенческим завтраком.
В столовой, вопреки моим ожиданиям, было многолюдно. Все толкались с подносами, шумели, искали свободные столики. Я растерялась посреди этого безобразия, не привыкла к подобным условиям. В кафетерии все чинно и красиво, не то что здесь. Стоило какому-то столику освободиться, к нему сразу неслись со всех сторон, а потом отчаянно ругались, кто же успел первым поставить поднос. Да, к такому меня жизнь не готовила.
Я осторожно пробралась к раздаточной, взяла поднос, на который тут же водрузили тарелку каши, хлеб с маслом и какао. С подносом я долго кружила и лавировала по залу, но свободных столиков не нашлось, подсаживаться к кому-то не хотелось, как и отвоевывать себе место. Так что я устроилась на подоконнике, решив, что так даже лучше.
Несколько раз я замечала в зале однокурсников из тех, для кого студенческая столовая - обычное дело. Они меня тоже замечали, шушукались и даже пальцем показывали. А ведь это только начало. Поэтому я быстро и без удовольствия доела кашу, запила какао, подхватила сумку с учебниками и тетрадями и пришла в аудиторию одной из первых. Здесь мне тоже удивились, как и тому, что я села не подальше на задние ряды, как делала всегда, а устроилась на первой парте.
Однокурсники прибывали, некоторые спотыкались на пороге, заметив меня на первой парте со стопкой учебников. Да, вот так я стремлюсь к знаниям. И предмет из моих “любимых” - алхимия и зельеварение, над которыми я вчера билась. Надеюсь, не зря.
Местор Торел тоже удивленно поднял брови, увидев, кто сидит впереди на его предмете. Рядом со мной образовалось свободное пространство, садиться рядом никто не спешил, и я старалась полностью эмпатически закрыться от чужих эмоций, но сделать это не так уж и легко. Я сегодня была в центре внимания, по-моему, в аудитории не осталось ни одного человека, не посмотревшего на меня. Волны чужих эмоций накатывали, и мой щит с функцией волнореза не справлялся. От напряжения начала болеть голова.
– Доброе утро, студенты, - поздоровался преподаватель и взял мел.
– Приступим к занятию.
Стало, с одной стороны, легче - внимание большинства переключилось на доску. А в чем-то тяжелее: алхимия по-прежнему оставалась для меня дремучим лесом, в котором я мгновенно потерялась. Часть терминов и названий веществ была мне знакома, все-таки что-то я слышала раньше и кое-что выучила вчера. Но название - одно, а формула и состав - совсем другое…
Я старательно все записывала, с непривычки рука быстро заныла. Нить повествования я упустила и просто переписывала с доски, стараясь записать и комментарии преподавателя. Потом снова обложусь справочниками и разберу незнакомые слова и трудные места.
К концу лекции я окончательно пришла к выводу, что с работой придется повременить, если хочу успешно сдать сессию. Или хотя бы просто сдать на минимум. И алхимия с зельеварением станут серьезным испытанием на пути к цели. А это только начало...
Продолжение вышло не менее “замечательным”. После пар местора Торела шли пары основного предмета - зооцелительства, которые вел не кто-нибудь, а мой любимый завкафедрой, местор Саид Альдер. На его занятиях сесть на первые ряды я не решилась, но и на галерку забиваться не стала. Устроилась в центре, решив, что здесь не должна привлекать столько внимания.
Но стоило местору Альдеру зайти, как он первым делом отыскал меня взглядом и так нехорошо посмотрел, что я поспешила спрятаться за раскрытым учебником. Я абсолютно точно ничего не натворила с утра, ни с кем не поссорилась и магию не применяла. И вообще, веду себя как образцовая студентка.
– Сегодня мы обсудим фениксов, - без каких-либо вступлений начал местор.
– Какая основная проблема у фениксов, живущих в неволе? Леди Риар, вы так активно изучаете учебник, сможете ответить?
Я даже не сразу осознала, что обращаются ко мне. Сперва ощутила, как почти со звуком затрещал эмпатический щит, и только тогда выглянула из-за книги и поняла, что все опять на меня смотрят. Вот тебе и постаралась сидеть тихо и незаметно. Пришлось учебник отложить, вспоминая, какие там у фениксов в неволе проблемы. Их кормят, за ними ухаживают, у них есть жилье. Да у меня проблем и то больше, если подумать.
– В неволе они хуже накапливают энергию и им труднее дается перерождение, - фениксы были последней темой, которую я вчера успела прочесть перед сном. И все-таки в голове что-то отложилось.
– Правильно, - в ответе преподавателя сквозило удивление.
– Итак, фениксы…
Фениксов насчитывалось множество видов. Часть - крупные и плохо поддающиеся одомашниванию, а некоторые, напротив, мелкие, отлично живущие в клетке.
Болели домашние фениксы, как и все: и с магией проблемы, и с памятью. Это казалось забавным. Не всегда после перерождения феникс помнил своего хозяина и полученные в прежней жизни навыки, зачастую его приходилось приручать и обучать заново.