Каиново семя
Шрифт:
– Смеешься? Мы с ней уже лет десять общаемся, как шпионы в тылу врага, исключительно шифровками. Причем короткими, чтобы проклятые фашисты не догадались, что сообщения зашифрованы, и не попытались найти ключ. Я знаю только, что ты приехала по Маришкиной просьбе и что ей нужна моя помощь.
– А "проклятые фашисты" тоже это знают?
– Не должны. Хотя...
– Катя нахмурилась.
– Вообще-то она воспользовалась самым плохоньким шифром. Обычно мы прибегаем к нему, когда сообщение не очень секретное, когда нет времени на качественную кодировку или под рукой не оказалось... ладно, не важно. Тебе эта кухня ни к чему.
– Что ты, мне ужасно любопытно.
– Извини, подруга, но будет лучше, если мы опустим детали. Дело не в том, что я тебе не доверяю. Раз уж Маришка, сама осторожность, прислала тебя с тайным поручением, о недоверии не может быть и речи. Просто... Понимаешь, это наш единственный способ обмена информацией, не предназначенной для чужих ушей. И если Маришкина мамаша с ее маниакальным стремлением влезть в самые сокровенные глубины дочкиной души и натоптать там кирзовыми сапогами до сих пор ни о чем не пронюхала, то только потому, что мы обе держим свой маленький секрет при себе. Я даже с близкими друзьями никогда на этот счет не откровенничаю, чтобы случайно не ляпнули лишнего. Ты ведь не обиделась, правда? А по поводу "архангелов" не переживай. Чтобы вытащить из Маришкиной телефонной болтовни нужные сведения, они должны были записать наш разговор, догадаться, что этот треп маскирует зашифрованное сообщение, и найти ключ к шифру. А поскольку этим конкретным шифром мы пользуемся крайне редко, а другие без дополнительной подсказки расшифровке не поддаются, то и волноваться, по-моему, нечего. А здесь нас точно никто не подслушает, даже если встанет под окнами и будет снимать лазером колебания стекол. Видишь эти шторы? Если разговаривать негромко, они гасят колебания, я проверяла. И квартиру на предмет "клопов" сканировала - как раз перед твоим приездом.
– Ну и дела!
– Яна покачала головой.
– Я будто угодила на страницы шпионского романа. Кстати, поручение, которое дала мне Марина, имеет прямое отношение к этим шпионским штучкам. Она подозревает, что ее мать и любовник матери Виталий замышляют против нее какую-то пакость. Мать в последнее время нехорошо на нее посматривает, а Виталий придумал сомнительную аферу, которая якобы позволит Марине вырваться на свободу, и чуть ли не на коленях умоляет ее принять план.
– О, эта парочка друг друга стоит!
– процедила Катя сквозь зубы и ввинтила окурок в пепельницу.
– Будь моя воля, я бы держала их в серпентарии, под во-от таким толстенным стеклом! И что же за аферу этот крысеныш предлагает?
Марьяна открыла было рот, но что-то словно толкнуло ее изнутри: "Молчи! Никто не должен знать о вашем сходстве!"
– Не знаю, - промямлила она. И, сообразив, что это прозвучало неубедительно, зачастила: - Понимаешь, у нас почти не было времени на разговоры. Я пришла всего на полчаса якобы сделать ей массаж. Сначала болтали о пустяках, Марина, наверное, присматривалась, решала, можно ли мне доверять. А когда решила, сеанс подошел к концу. Задерживаться я не могла, чтобы не насторожить охранников. Поэтому она объяснила мне все буквально в нескольких словах. У тебя есть приятель, который занимается системами безопасности. Марина надеется, что ты сможешь достать через него все необходимое для слежки. А я прослежу за Виталием, дождусь, когда он встретится с ее матерью, подслушаю их разговор и узнаю, что они затевают...
Катя с сомнением покачала головой.
– Маришка чего-то не додумала. Приятель у меня действительно есть. И даже оборудование для слежки имеется - взяла у него поиграться. Но ведь Виталий с Альбиной в последнее время встречаются только в больнице, и охрана наверняка следит, чтобы посетители не натаскали в палату "насекомых". Но даже если посетителей проверяют не всех или не всегда, подслушать их разговор будет сложно. Маленькие "клопики", те, что можно незаметно пристроить на одежде или обуви, довольно маломощны. Погоди, я тебе сейчас покажу.
– Она одним неуловимым движением подбросила себя с пола и перелетела от тумбы к "стенке". Открыла дверцу, покопалась в секции и вот уже снова оказалась подле Яны, держа в руках небольшую картонную коробочку, похожую на коробок для канцелярских скрепок.
– Смотри. Тут "жучки" оптимального размера. С одной стороны, на одежде такого же цвета их трудно заметить, с другой - мощности излучения хватит на пять-десять метров, если подслушиваешь через стены, и до пятидесяти на открытой местности. Значит, чтобы подслушать разговор в клинике, ты должна находиться в той же клинике, желательно в соседней палате. А туда без пропуска не попадешь. Конечно, я могу устроить тебе пропуск через знакомых, но это займет несколько дней, да и знакомые заинтересуются: зачем, да по какому случаю? Оно нам надо? Еще ты можешь лечь в клинику официально, но тогда накроется твоя слежка за Крысенышем, а за Гадюкой тебе, скорее всего, следить не дадут - клиника битком набита охраной. Остается единственная возможность: подслушивать с улицы, стоя под окнами палаты. А там тебя моментально засекут.
Яна держала коробочку и осторожно перебирала крохотные микрофончики. Больше всего они напоминали миниатюрные рыболовные крючки с бисеринками вместо ушка для лески. Только бисеринки были каких-то унылых оттенков серого, черного, коричневого цветов и без глянца.
– За Виталием, конечно, последить можно, - продолжала Катя.
– Он - мелкая шавка, до личной охраны еще не выслужился. Но смысл? Вряд ли он начнет обсуждать свои пакостные планы с каждым встречным-поперечным. Короче, сомневаюсь я, что от всего этого будет толк.
– Но попробовать-то можно, - сказала Яна, поставив коробочку на тумбу.
– Я не знаю, что Виталий с... Альбиной задумали, но, предположительно, им потребуются помощники или исполнители. А значит, Виталий должен с кем-то встречаться и о чем-то договариваться. А потом отчитываться перед Альбиной. Возможно, все мне и не удастся подслушать, но и кое-что - уже хлеб. По крайней мере, будем иметь хоть какое-то представление, откуда ждать удара. А если у меня совсем ничего не выйдет... что ж, хуже-то не будет, верно?
– Ну-у, не знаю, - с сомнением протянула Катя.
– Если Гюрза каким-то образом выяснит, что ты следишь за ее холуем по поручению дочери, вам с Маришкой мало не покажется. Так что ты уж действуй поаккуратнее, ладно? На рожон не лезь. Машина у тебя есть? (Яна покачала головой.) А права?
– Нет.
– Откуда ты явилась, душенька? Как же ты собираешься следить за типом, который пешком ходит только в ближайший магазин, да и то не всегда? Трусцой будешь бегать за его "шестеркой" - на радость прохожим?
– Нет, я...
– Марьяна, не успевшая еще продумать до мелочей план операции, замялась.
– Я думаю нанять водителя с машиной.
Катя внимательно на нее посмотрела.
– Ты ведь не местная, да? Не трудись отнекиваться, по говору слышу. Так откуда тебе знать, что этот водитель не побежит с донесением к начальнику турусовской службы безопасности? Или, еще вероятнее, не расскажет о тебе дружкам-подружкам?
– Я еще не успела толком все продумать, - честно призналась Марьяна.
– Ты мне поможешь?
Катин взгляд смягчился.
– Что-нибудь придумаем.
– Она потянулась к бутылке.
– Давай еще по маленькой для просветления мозгов и за успех мероприятия?
– Давай. Только немного. Из меня и трезвой, как видишь, шпионка не слишком умелая получается, а уж если напьюсь...
– Не напьешься. Мы по капельке.
– Катя протянула гостье бокал, чокнулась с ней, выпила и принялась рассуждать вслух: - Значит так: нам нужен водитель с машиной, умеющий держать язык за зубами и располагающий массой свободного времени... Игорек не пойдет, он сейчас загружен, как рабочий слон. У Ветлицкого машина в ремонте, и вообще он трепло... Серегу Макарова жена пасет, что твоя овчарка. Может, Ленку Ильину попросить? Да ну, она еще ломаться начнет... и "Шкода" у нее чересчур яркая, в глаза бросается. Ха! Шурик Бессмертнов - вот кто нам нужен. Фирма его уже полгода как прогорела, с новой работой проблемы. Шурик раньше очень неплохую деньгу зашибал, и за меньшую зарплату продаваться не хочет. Все ждет, что найдутся добрые дяди, которые сумеют оценить его по заслугам. А у них с Ириной, между прочим, маленький ребенок, и все сбережения они уже проели. Поэтому Шурик хватается за любую халтуру, лишь бы платили по-божески и трудовую книжку не требовали - все надеется дотянуть до счастливого мига встречи с добрыми дядями. Машина у него - маленький темно-синий "пежо". Не болтун, не сплетник. Короче, нам подходит. Сейчас попробуем договориться.