Как лист осенний...
Шрифт:
Затолкав рыдающую подругу, которая пыталась рассказать мне о своих несчастьях, в пенную воду, я полезла удалять злополучный файл из своего компьютера, чтоб и духу его не было (терпеть не могу кавардак!) и обнаружила продолжение о Милкиных странствиях в тоннеле. Значит, подруге и рассказать будет нечего, зато я ошарашу её своей нетривиальной историей. Правда, ещё неясно, чей рассказ будет удивительнее. А пока Милка отмокает, почитаю.
* * * * *
Авенир проверил правильность начертания гексаграммы, подправил одну из линий, своевольно вильнувшую в сторону, заполнил светильники бесценным благоуханным маслом. Чудом сохранившееся от прежних времен благовоние, больше не достать, а без него ритуал пойдет
"Повезло, просто повезло, что столь редкая птичка, как эта девушка, залетела в клетку именно во время моего правления. Мое имя останется в памяти вампиров навеки! Это ж надо — принять инициацию и умудриться сохранить душу, а тупица Делеор не придумал ничего лучше, как привести свою аватару именно в Тир-А`Ннах. Пытался взять реванш за своё изгнание? Неважно, что он хотел. Он не сообразил, что город все равно притянет её, а против Стражей девчонке не устоять, несмотря на бурлящую в ней силу", — злорадно хихикнув, Авенир принялся расставлять лампы на пересечениях линий. Была, была одна закавыка, но он-то разобрался, в чем дело. Хорошо, что всегда слушал Наставников внимательно, потому и запомнилось, как разрушить охранное заклинание ожерелья. И где только девчонка умудрилась его найти, ведь в её случае шансов почти не было, ожерелий остались единицы, впрочем, мастеров-плетельщиков не осталось совсем. "Благодаря нам, — ухмыльнулся вампир. — Что поделать, удалась ночь, удалась, потому и радостно".
Легко взлетев на постамент, Авенир окинул взглядом свое творение, приготовил ритуальные скарификаторы — заполнить Звезду надо не только кровью, но и болью, страданием, ужасом, сводящим с ума. "Торопиться не будем, медленно, ещё медленнее, как можно медленнее доберемся до трепещущего сердечка, чтобы возложить его на середину Звезды и, прорвав Истребляющую Сферу, вернуть застывший Тир-А`Ннах на его изначальное место. И в полной мере рассчитаться за позорное поражение в последней войне и ссылку в безвременье…" — Руки Наместника задрожали в предвкушении грядущего триумфа.
Не доверяя никому, Авенир лично спустился на нижние уровни замка, чтобы притащить девчонку в зал. Отодвинув засов и войдя в помещение, он сначала не поверил своим глазам — камера была пуста. Невероятно, но эта дикая помесь вампира и человека исчезла из того места, откуда не выходили даже умудренные годами служения Силе чудодеи. Уж это-то Авенир знал точно — в начале своей воинской карьеры пришлось командовать дюжиной здешних стражников. Стены этого уровня были насыщены заклинаниями, уничтожающими любые проявления магии, высасывающие чары из амулетов, превращая любой оберег в бесполезную побрякушку.
"Где же девчонка? — Вампир в ярости выпустил сноп молний, ярко осветивших пустое помещение и почти мгновенно погасших. Правильно, магия здесь не действует, тогда быстро наверх и, не медля, на поиски. — Если девчонку кто-то выпустил, далеко она не ушла".
В зале взбешенный Авенир отшвыривал лампы, попавшие под ноги, не замечая, как растекается драгоценное масло и мгновенно впитывается в каменные плиты пола. Не до него, пусть только девчонка попадется в мои руки. Даже без ритуала он найдет способ отомстить так, что смерть покажется избавлением от мук и будет вечно недостижима, но как же тяжело крушение непомерных надежд и эпохальных планов.
А Милка в это время тихонько двигалась по тоннелю, держась одной рукой за стену, ничуть не догадываясь, что могла стать ключевой фигурой экзотического спектакля и какой участи только что счастливо избежала. Её куда больше беспокоила непроглядная темень вокруг. Рука соскользнула и повисла в воздухе — стена кончилась.
Девушка почувствовала впереди большое пространство и негромко крикнула: — "Эээ!". Громче кричать побоялась, умнее стала (или трусливее, это как посмотреть, скорее последнее). Звук канул в пустоту. Милка опустилась на пол тоннеля, песчаный и сухой, и задумалась. Хотя о чем думать, идти надо в любом случае, не будешь же здесь всю жизнь сидеть. Стена с противным чмоканьем захлопнулась позади сразу же, как только Милка нырнула в тоннель, так что назад хода нет.
"Ну, не очень-то и хочется, значит, вперед, несмотря на тьму кромешную. Жаль, что призрак
Нарастающий вой донесся с той стороны, откуда пришла девушка. Ледяной порыв ветра взметнул повлажневшие волосы, прихватив шею и обнаженные руки морозцем. Милка вскочила и, не тратя больше время на раздумья, кинулась подальше от невидимой угрозы. Опомнилась только, когда под ногами захлюпала вязкая жижа, а от противной вони вокруг запершило в горле. Кроме своих шагов и тяжелого дыхания Девушка не слышала ничего вокруг себя, потому что неслась, как заведенная. Она замерла, прислушиваясь. Тишина вокруг стояла немыслимая. И чем этот тоннель лучше той камеры, в которой она сидела? И там каменный мешок, и здесь, только размером побольше, подлинее, есть, где побегать. Милка ухмыльнулась, представив себя в роли марафонца в забеге на погруженной во тьму дистанции: — "Ужас, летящий на крыльях ночи…".
Она так увлеклась своими фантазиями, что не обратила внимания на то, как теплеет в руке заветный камешек, становясь обжигающе-жгучим. Боль отрезвила, вернув в неприглядную явь. Милка выжидающе глянула на свой камешек-помощник. Тот, словно ожидая взгляда, вспыхнул ярким бездымным светочем, на мгновение выхватив из темноты неподвижную гладь воды под ногами и низкий потолок над головой со свисающими вниз необъяснимыми наростами. Милка не успела ничего толком рассмотреть, потому что огонь превратился в высокий одинокий лепесток пламени, который словно стрелка компаса отклонился влево под прямым углом и застыл неподвижно, играя всеми оттенками желто-зеленого. Девушка сделала осторожный шаг вперед, пламя сменило цвет на угрожающий багряно-красный. Понятно, действует, как светофор — "На зеленый свет — иди, если красный — стой и жди". Милка послушно повернула налево, надеясь на лучшее.
Так и брела неторопливо, следуя указаниям проводника, благо, что в запутанном лабиринте тоннелей никого живого, кроме нее не было. И не живого, кстати, тоже. А опасностей — навалом. Один раз Милка решила проявить самостоятельность и наобум свернула в первый попавшийся проход. Под ногами гулко ухнуло, и перед самым носом пролетел камень, по чистой случайности не задев голову, а затем начался настоящий камнепад, заваливший проход наглухо. Больше своевольничать не захотелось.
А перед хищно шевелящейся вуалью, закрывающей проход, Милка стояла долго, не решаясь войти в зыбкое марево, пока огонек пламени не стал изумрудно-зеленым и не полыхнул факелом, заставляя девушку двигаться. Она шагнула вперед, затаив дыхание, и очутилась посреди бетонного бункера, заставленного какими-то громадными ящиками. В слабом свете аварийного освещения перечеркнутые красным черные надписи на ящиках и изображенные под ними череп с перекрещенными костями были красноречивы и понятны без объяснений. С потолка мерно капала вода, образуя на бетонном полу блестящие маслянистые лужицы. Девушка не стала тратить время на обследование помещения, с трудом отодвинула ржавый засов и, открыв тяжелую железную дверь, торопливо двинулась по подземному ходу, обложенному кирпичом. Приметы своего времени и пространства, пусть даже замкнутого, оживили угасающую надежду на скорое возвращение домой. Милка, несмотря на усталость, почти бежала по заваленному битым кирпичом проходу, который постепенно влился в заброшенную водопроводно-очистную систему города, а наружу Милка выбралась уже сама, через старый канализационный люк.
* * * * *
"Повезло девочке, ох, повезло, — думала я, глядя, как раскрасневшаяся Милка уплетает борщ и с жадностью поглядывает на тарелку с котлетами и картофельным пюре, — попасть в такую переделку и благополучно выбраться", — и совсем некстати спросила, — а почему тебя все зовут Милкой?
— А это родители намудрили, — отмахнулась девушка, — Милорадой нарекли. И где только выкопали имечко, представь, Милорада Эммануиловна, язык сломаешь, пока выговоришь. Вот я и сократила, ещё когда маленькая была.