Шрифт:
Паслось как-то на луговине стадо оленей. Напал на стадо тигр. Отбил несколько оленей и погнал в тайгу. Одного разорвал, а другие от страха убежали. К стаду уже и дороги найти не могли. И стали они сами по себе пастись.
Повстречал этих оленей медведь.
Был медведь уже старый, охотился плохо; сколько ел — не знаю, а бока у него ввалились и шерсть клочьями взъерошилась.
Увидал медведь оленей и подумал про себя: «Вот удача мне привалила! Заберу я оленей. Оленеводом стану,
Обрадовался медведь. Согнал оленей в одно место, к своей берлоге поближе. Сам сел возле, довольный, весёлый, к оленям присматривается — которого на первый случай зарезать.
Видят олени — не трогает их медведь, стали пастись. Стали мох искать: ходят, головы к земле наклоняют. Смотрит медведь, понять не может — что такое олени делают? Будто слушают что-то… Струхнул медведь, испугался: может, олени слушают, не идёт ли хозяин?
Подошёл медведь к одному оленю, спрашивает:
— Ты что слушаешь?
Молчит олень, не отвечает. У другого медведь спросил, и тот посмотрел на медведя и тоже промолчал. Смешно оленям: захотел медведь оленеводом стать, а сам не знает, что олени едят.
Бегал, бегал медведь от одного оленя к другому, запыхался даже. Говорит сам себе:
— А тяжёлая это работа!
Пока олени весь мох не съели — около той берлоги паслись. Мох съели — стали дальше отходить. Опять медведя страх взял: этак могут олени и совсем уйти. Не знал медведь, что человек за оленями кочует. Стал медведь своих оленей назад загонять. Пока одного к берлоге своей загонит, другой убежит мох искать — из виду скроется.
Совсем выбился медведь из сил. Не может оленей обратно повернуть. Пришлось ему за оленями идти. Идёт медведь, оглядывается — жалко ему тёплую берлогу, старую берлогу жаль! Но и оленей потерять не хочется. Вздыхает да идёт, от берлоги всё дальше и дальше.
— Ох, — говорит он, — трудное это дело — оленей пасти! Кабы знал, ни за что бы не взялся.
Далеко медведь от берлоги откочевал. Тут попались ему навстречу волк с лисой.
— Здравствуй, сосед, — говорят, — что ты делаешь тут?
— Да вот, — говорит медведь, — оленеводом стал.
Лиса хвостом завиляла, головой закивала.
— Давно пора, — говорит. — Мы с соседом-волком давно оленями обзавелись. Сейчас хорошо живём. Оленье мясо едим.
— Только замучился я с оленями, — говорит медведь.
— Это с непривычки, — отвечает лиса. — Бедный ты, бедный, сосед! С непривычки очень трудно. Не знаю, как ты зимой будешь пасти своих оленей…
Призадумался медведь: это верно, как же ему зимой:то с оленями быть? Ведь зимой его на спячку потянет, а коли он уснёт — уйдут олени. Где их тогда искать?
Говорит он лисе и волку:
— Помогите мне оленей упасти.
А лиса хитрая была. Для виду призадумалась, а у
— Ох, не знаю я, как с тобой быть! Не справимся мы. Очень трудно. Но друг другу помогать надо. Давай твоих оленей. Весной придёшь — обратно возьмёшь.
Погнали лиса с волком оленей в тайгу.
А медведь пустился плясать, радуется. Говорит себе: «Вот обманул я этих дураков! Всю зиму будут они за проклятыми рогачами гоняться. А я весной и летом буду сыт: всё мясо мне достанется!» Побежал медведь в свою берлогу. На всю зиму залёг.
Отогнали лиса с волком стадо подальше в лес. Перерезал волк оленей. Целую зиму два обманщика были сыты до отвалу.
Лежит медведь в берлоге, лапу сосёт. Во сне оленей видит: ходят жирные-прежирные, сало с них на землю каплет. «Ох, и поем я мяска весной!» — думает медведь. Чем сильней у него с голодухи в животе бурчит, тем жирней ему олени снятся.
Вот весна пришла. Солнышко снег растопило. Ручьи по земле побежали, стали деревья почки набирать. Очнулся медведь от своей спячки, из берлоги вылез. Идёт по тайге, от слабости шатается, бока у него ввалились, шерсть колтуном свалялась.
Приходит косолапый к лисе с волком. А те за зиму откормились, гладкие да толстые стали. Выбежала лиса навстречу, суетится, словно от радости не знает, куда дорогого гостя посадить, без умолку говорит, медведю рот не даёт раскрыть. Спрашивает её медведь:
— Ну, где мои олени, соседка?
Запричитала лиса, лапками^вамахала:
— Беда с твоими оленями, сосед: всё твоё стадо пропало!
— Как пропало? — говорит медведь, разинув рот.
— Убежало, — отвечает лиса.
— Как так убежало? — рассердился медведь.
— А вот так, убежало — и конец! Уж если хозяин не мог оленей упасти, если сам ты справиться с ними не мог, так мы и подавно не могли твоих оленей упасти.
— Где же ваши-то олени? — спрашивает медведь, а сам вокруг смотрит, видит — валяются везде оленьи черепа да кости.
Ещё пуще запричитала лиса, слезу пустила да волка под бок так ткнула, что и тот от боли заревел.
— С нашими оленями беда случилась! — плачет-разливается лиса. — Не уберегли мы и своё стадо. Наших оленей, сосед, моль поела!
— Как моль? — спрашивает медведь.
— А вот так: как напала моль на оленей — ведь у них мех густой — да как принялась поедать оленей, мы и глазом моргнуть не успели, как всего своего богатства лишились… — Глядит лиса на оленьи кости и в голос ревёт: — Ах, мои милые! Да какие вы были хорошие! Да как любила я вас, мои милые!
Жалко стало медведю лису. Утешать её стал:
— Не плачь, соседка, то ли ещё бывает!.. — Почесал он в затылке, подумал. — Ничего, — говорит, — не поделаешь, если моль съела. Видно, не быть мне оленеводом, соседка. Никогда больше не буду оленей держать.