Как написать сочинение. Для подготовки к ЕГЭ

Ситников Виталий Павлович

Именно внесценические персонажи подтверждают, что все русское общество расколото на две неравные части: количество упомянутых в пьесе консерваторов значительно превосходит число инакомыслящих, «сумасшедших». Но самое главное, что Чацкий, одинокий правдолюбец на сцене, вовсе не одинок в жизни: существование духовно близких ему людей, по мнению фамусовцев, доказывает, что «нынче пуще, чем когда, безумных развелось людей, и дел, и мнений». Среди единомышленников Чацкого – двоюродный брат Скалозуба, отказавшийся от блестящей карьеры военного, чтобы уехать в деревню и заняться чтением книг («Чин следовал ему: он службу вдруг оставил, / В деревне книги стал читать»), князь Федор, племянник княгини Тугоуховской («Чинов не хочет знать! Он химик, он ботаник…»), и петербургские «профессоры», у которых он учился. По мнению гостей Фамусова, эти люди – такие же сумасшедшие, помешавшиеся из-за «учености», как и Чацкий.

Другая группа внесценических персонажей – «единомышленники»

Фамусова. Это его «кумиры», которых он часто упоминает как образец жизни и поведения. Таков, например, московский «туз» Кузьма Петрович – для Фамусова это пример «житья похвального»:

Покойник был почтенный камергер,С ключом, и сыну ключ умел доставить;Богат, и на богатой был женат;Переженил детей, внучат;Скончался; все о нем прискорбно поминают.(Д. II, явл. 1).

Другой достойный, по мнению Фамусова, пример для подражания – один из самых запоминающихся внесценических персонажей, «покойник дядя» Максим Петрович, сделавший удачную придворную карьеру («при государыне служил Екатерине»). Как и прочие «вельможи в случае», он имел «надменный нрав», но, если того требовали интересы карьеры, умел ловко «подслужиться» и легко «сгибался вперегиб».

Чацкий разоблачает нравы фамусовского общества в монологе «А судьи кто?..» (д. II, явл. 5), рассказывая о недостойном образе жизни «отечества отцов» («разливаются в пирах и мотовстве»), о неправедно нажитых ими богатствах («грабительством богаты»), об их аморальных, бесчеловечных поступках, которые они совершают безнаказанно («защиту от суда в друзьях нашли, в родстве»). Один из внесценических персонажей, упомянутых Чацким, «толпу» преданных слуг, спасавших его «в часы вина и драки», «выменил» на трех борзых собак. Другой «для затей / На крепостной балет согнал на многих фурах / От матерей, отцов отторженных детей», которые затем были «распроданы поодиночке». Такие люди, с точки зрения Чацкого, – живой анахронизм, не соответствующий современным идеалам просвещения и гуманного отношения к крепостным:

А судьи кто? За древностию летК свободной жизни их вражда непримирима,Сужденья черпают из забытых газетВремен Очаковских и покоренья Крыма…(Д. II, явл. 5).

Даже простое перечисление внесценических персонажей в монологах действующих лиц (Чацкого, Фамусова, Репетилова) дополняет картину нравов грибоедовской эпохи, придает ей особый, «московский» колорит. В первом действии (явл. 7) Чацкий, только что приехавший в Москву, в разговоре с Софией «перебирает» множество общих знакомых, иронизируя над их «странностями».

По тону, в котором некоторые персонажи говорят о московских дамах, можно сделать вывод, что женщины пользовались огромным влиянием в московском обществе. Фамусов восторженно отзывается о властных «светских львицах»:

А дамы? – сунься кто, попробуй, овладей;Судьи всему, везде, над ними нет судей<…>Скомандовать велите перед фрунтом!Присутствовать пошлите их в Сенат!Ирина Власьевна! Лукерья Алексевна!Татьяна Юрьевна! Пульхерия Андревна!(Д. II, явл. 5).

Знаменитая Татьяна Юрьевна, о которой Молчалин с благоговением говорил Чацкому, видимо, пользуется непререкаемым авторитетом и при случае может оказать «покровительство». А грозная княгиня Марья Алексевна приводит в трепет даже самого московского «туза» Фамусова, который, как неожиданно выясняется, озабочен не столько смыслом происшедшего, а публичной оглаской «развратного» поведения его дочери и беспощадным злоязычием московской барыни.

Драматургическое новаторство Грибоедова проявилось прежде всего в отказе от некоторых жанровых канонов классицистической «высокой» комедии. Александрийский стих, которым написаны «эталонные» комедии классицистов, заменен гибким стихотворным размером, позволившим передать все оттенки живой разговорной

речи, – вольным ямбом. Пьеса кажется «перенаселенной» персонажами в сравнении с комедиями предшественников Грибоедова. Создается впечатление, что дом Фамусова и все происходящее в пьесе – только часть большого мира, который выведен из привычного полусонного состояния «безумцами», подобными Чацкому. Москва – временное пристанище пылкого героя, странствующего «по свету», небольшая «почтовая станция» на «столбовой дороге» его жизни. Здесь, не успев остыть от бешеной скачки, он сделал только небольшую остановку и, испытав «мильон терзаний», вновь отправился в путь.

В «Горе от ума» не пять, а четыре действия, поэтому нет характерной для пятого акта ситуации, когда все противоречия разрешаются и жизнь героев восстанавливает свое неспешное течение. Главный конфликт комедии, общественно-идеологический, остался неразрешенным: все происшедшее – только один из этапов идеологического самосознания консерваторов и их антагониста.

Важная особенность «Горя от ума» – переосмысление комических характеров и комических ситуаций: в комических противоречиях автор обнаруживает скрытый трагический потенциал. Не позволяя читателю и зрителю забыть о комизме происходящего, Грибоедов подчеркивает трагический смысл событий. Трагедийный пафос особенно усиливается в финале произведения: все основные персонажи четвертого действия, включая Молчалина и Фамусова, предстают не в традиционно-комедийных амплуа. Они больше напоминают героев трагедии. Подлинные трагедии Чацкого и Софьи дополнены «маленькими» трагедиями Молчалина, нарушившего свой обет молчания и поплатившегося за это, и униженного Фамусова, с трепетом ожидающего возмездия от московского «громовержца» в юбке – княгини Марьи Алексевны.

Принцип «единства характеров» – основа драматургии классицизма – оказался совершенно неприемлемым для автора «Горя от ума». «Портретность», то есть жизненную правду персонажей, которую «архаист» П. А. Катенин относил к «погрешностям» комедии, Грибоедов считал главным достоинством. Прямолинейность и односторонность в изображении центральных персонажей отброшены: не только Чацкий, но и Фамусов, Молчалин, Софья показаны людьми сложными, порой противоречивыми и непоследовательными в своих поступках и высказываниях. Их вряд ли уместно и возможно оценивать, используя полярные оценки («положительный» – «отрицательный»), ведь автор стремится показать в этих персонажах не «хорошее» и «плохое». Его интересует реальная сложность их характеров, а также обстоятельства, в которых проявляются их социальные и бытовые роли, мировоззрение, система жизненных ценностей и психология. К персонажам грибоедовской комедии можно с полным правом отнести слова, сказанные А. С. Пушкиным о Шекспире: это «существа живые, исполненные многих страстей…»

Каждое из главных действующих лиц оказывается как бы в фокусе самых разных мнений и оценок: ведь даже идейные противники или люди, не симпатизирующие друг другу, важны автору как источники мнений – из их «многоголосья» складываются словесные «портреты» героев. Пожалуй, молва играет в комедии не меньшую роль, чем в романе Пушкина «Евгений Онегин». Особенно насыщены разнообразной информацией суждения о Чацком – он предстает в зеркале своеобразной «устной газеты», создающейся на глазах зрителя или читателя обитателями фамусовского дома и его гостями. Можно с уверенностью утверждать, что это только первая волна московской молвы о петербургском вольнодумце. Светским сплетникам «сумасшедший» Чацкий надолго дал пищу для пересудов. Но «злые языки», которые для Молчалина «страшнее пистолета», ему не опасны. Чацкий – человек из другого мира, только на короткий миг он соприкоснулся с миром московских глупцов и сплетников и в ужасе отшатнулся от него.

Картина «общественного мненья», мастерски воссозданная Грибоедовым, складывается из устных высказываний персонажей. Их речь импульсивна, порывиста, отражает мгновенную реакцию на чужие мнения и оценки. Психологическая достоверность речевых портретов действующих лиц – одна из важнейших особенностей комедии. Словесный облик персонажей так же неповторим, как и их место в обществе, манера поведения и круг интересов. В толпе гостей, собравшихся в доме Фамусова, люди часто выделяются именно своим «голосом», особенностями речи. Неповторим «голос» Чацкого: его речевое поведение уже в первых сценах выдает в нем убежденного противника московского барства. Слово героя – его единственное, но самое опасное «оружие» в длящейся весь долгий день «дуэли» правдолюбца с фамусовским обществом. Праздным и «злым языкам» «рассказчиков неукротимых, / Нескладных умников, лукавых простаков, / Старух зловещих, стариков, / Дряхлеющих над выдумками, вздором», Чацкий противопоставляет горячее слово правды, в котором желчь и досада, умение выразить в слове комические стороны их существования соединены с высоким пафосом утверждения подлинных жизненных ценностей. Язык комедии свободен от лексических, синтаксических и интонационных ограничений, это «грубая», «непричесанная» стихия разговорной речи, превратившаяся под пером Грибоедова-«речетворца» в чудо поэзии. «О стихах я не говорю, – заметил Пушкин, – половина – должны войти в пословицу».