Как преодолеть лень, или как научиться делать то, что нужно делать?
Шрифт:
На «подневольных людей» сверху сыплются многочисленные приказы, запросы, планы. Никто не считается с их загруженностью, никто не принимает в расчет, что каждое новое задание отвлекает от предыдущего. Они не могут выбрать приоритеты, сосредоточиться на чем-то одном и в итоге даже самые активные люди нередко превращаются в равнодушных бездельников.
Разумеется, поток нескончаемых дел сбивает рабочий настрой не только рядовых сотрудников. От этого страдают все. И эта причина была бы неплохим оправданием для нашей бездеятельности, если бы не одно «но»: все успешные люди живут в таком же хаотическом и неорганизованном
Ненужность работы или «самоотсев» дел и проблем
Если мы не можем выполнить задачу, какой бы важной мы ее сами ни считали, есть вероятность того, что выполнять ее или не нужно, или не так уж нужно.
Иначе говоря, было бы неплохо, если мы бы ее выполнили, но если мы этого не сделаем, ничего страшного не произойдет. Не будет лучше, но и не станет хуже.
На свете есть немыслимое множество дел и вещей, которые полезны или «не помешают»:
• делать сальто на батуте и танцевать танго,
• подтягиваться тридцать раз на турнике,
• водить мотоцикл, прыгать с парашютом, ездить верхом,
• прочитать от корки до корки «Улисс» Джеймса Джойса,
• разбираться в винах,
• играть в бридж,
• научиться быстрочтению,
• стать чемпионом города по бильярду,
• собирать автомат Калашникова с завязанными глазами…
Но большинство из нас прекрасно обходится без этих знаний и умений. Исключения — когда они составляют нашу профессию или когда нам нравится это делать. Но в последнем случае нет нужды превозмогать себя, мы делаем это охотно и с удовольствием.
Когда-то я был убежден, что мне необходимо научиться печатать вслепую, причем десятью пальцами. Цель казалось совершенно разумной. Я умел печатать одновременно только тремя-четырьмя пальцами. Из-за низкой скорости я набирал намного меньше текстов, чем мог бы. А поскольку «производство текстов» составляет самую важную часть моей повседневной работы, значит, мне надо было найти способ повысить свою производительность.
Мне помог курс дистанционного обучения. После двухмесячных усердных занятий я уже на приличной скорости печатал шестью-семью пальцами, а через месяц-другой наверняка бы освоил десятипальцевый метод.
Но я бросил курс. И не из-за лени. Я вдруг осознал, что мне, в сущности, вовсе не требуется большая скорость печати.
Во-первых, средний ежедневный объем текстов, которые я делаю (статьи, письма, проекты), редко превышает четыре-пять страниц. И если я буду тратить на них десять минут вместо тридцати, это ничего не изменит.
Во-вторых, мое время уходит не столько на печатание, сколько на придумывание и редактирование. И пусть даже я смогу печатать пятьдесят страниц в день, то как мне удастся придумать эти пятьдесят страниц?
Высокая скорость печати необходима только людям, которые зарабатывают на жизнь набором текстов (а не их созданием). А для остальных это лишь полезное умение, но не больше.
И когда я понял это, мне сразу стало легче — я избавился еще от одной искусственной, надуманной цели и перестал считать проблемой то, что проблемой никогда не являлось.
Неуверенность в результате
Один из моих клиентов как-то пожаловался, что второй месяц не может заставить себя приступить к важному делу — составить и разослать новые коммерческие предложения. После совместного анализа выяснилось, что клиент в душе (и исходя из своего немалого профессионального опыта) сомневался, что его предложение будет принято. Для налаживания сотрудничества от фирм-партнеров потребовалась бы большая подготовительная работа, а он знал, как неохотно наемные сотрудники — включая его собственных — занимаются новыми проектами.
Делу могли бы помочь личные контакты с владельцами или топ-менеджерами, но таких контактов у моего клиента не было. А отсюда следовало, что почти все его письма с предложениями будут отправлены в мусорную корзину.
Понимание этого (пусть он сначала не отдавал себе в этом отчета) и было главной причиной всех проволочек. Когда причина была вытащена на поверхность, стало ясно, что проект нуждается в серьезной доработке.
Иногда сильное нежелание браться за работу говорит о том, что с этой работой что-то не так. Лень в подобных случаях является индикатором нужности-ненужности работы и сдерживающим фактором, не позволяя нам впустую тратить время и силы.
Многие вещи, которые мы не делаем, но хотели бы сделать, делать совсем не обязательно. Лень отсекает навязанные желания, искусственные цели, бесполезные дела.
Это, пожалуй, единственный плюс лени. Важная задача, за которую мы никак не можем взяться, на поверку оказывается не такой важной, а постоянно откладываемое решение вопроса указывает, что вопрос некритичен.
Но я бы предостерег от соблазна объяснять и оправдывать все откладывания и проволочки «ненужностью» намеченных дел. Иначе недолго дойти до крайности и объявить все свои дела ненужными. После этого останется сделать только один шаг — полностью отказаться от работы и стать идейным бездельником.
Это, скорее, сигнал: надо проанализировать целесообразность выполнения дела и прояснить неясные места.
Главный критерий нужности или ненужности — это время. Если по прошествии дней или недель вы по-прежнему полагаете, что выполнить дело необходимо — пусть и не хочется — значит, его надо выполнить.
ЭКЗОТИЧЕСКИЕ ОБЪЯСНЕНИЯ ПРИЧИН ЛЕНИ
Лень — защитная реакция организма
Некоторые специалисты считают, что лень заложена в нас на генетическом уровне. И поскольку это «запрограммированный в ДНК» инстинкт, бороться с ней бессмысленно. Более того, не нужно. Ведь лень защищает нас от инфарктов, инсультов, артериальной гипертензии — болезней, присущих самым деятельным, успешным и амбициозным людям, лишенным природной лени.
Иными словами: «Вы ленитесь? — Ничего страшного. Это просто защитная реакция организма!».
Только вот организм защищает себя довольно странно. Ленивый человек обычно становится неудачником, в лучшем случае — приживалой, паразитирующим на успешных людях. Он с трудом сводит концы с концами, он страдает от своей никчемности и нереализованных желаний. Ни один деятельный и амбициозный человек, «подверженный риску инфаркта и инсульта», ни за что не согласился бы поменяться местами со здоровым бездельником.