Как Стенька Разин по Волге ходил…
Шрифт:
Степан Разин смахнул со лба пот, помог подняться побитому товарищу.
– Эх, Петра, гож казак!
– Батько, за победы казачьи пора чарки поднять! – весело сказал тот, обнимаясь с атаманом.
– Чарку с атаманом и мы поднимем, а бороться ни!
– Эй, казачки, сходись в схватке, атаман награду жалует, – выкрикнул есаул. По традиции первыми стали мериться силой молодые казаки, а за ними все желающие. Веселье началось!
Атаман с есаулами ушёл в станичный курень. Стол был празднично накрыт. В центре – большое золочёное блюдо с рыбой. В серебряной посуде с восточным орнаментом дымилось свежее мясо. На треножнике – котёл с ухой. Персидские пиалы и кофейники-турки, деревянная посуда с дичью, глиняные горшки с узваром 20 ,
20
Узвар – прохладительный напиток из сухих фруктов и ягод, иногда с добавлением мёда.
21
Ендова – низкий ковшеобразный сосуд с одной или двумя ручками (из меди, серебра, дерева) для разливания или коллективного питья кваса, браги, пива за столом большой семьей. Изготовлялась в виде ладьи, утки, гуся, петуха.
– Эй, други, весть о походе не должна утечь!
– Чуем, батько! Всем сказано помалкивать!
– Добре!.. Войско надо крепить!
– Слава твоя по всей Руси, атаман, люди идут к нам из донских городков.
– Со всех сторон тянутся!
– Черкасы запорожские идут.
– Гулящих людей 22 с Волги каждый день принимаем.
– Всех приму с распростёртыми объятиями. Казны казацкой не жалей, Фрол, сабли и ружья всем справляй.
– Уже больше трёх тысяч войско собралось. Шалаши да землянки ладим. Казны не хватает: на пушки бережём. Оттого многие пришлые только вилами да топорами вооружены.
22
Гулящие люди – общее название вольноотпущенных холопов, беглых крестьян, посадских людей и прочих лиц без определённых занятий и места жительства.
– А ну, кличьте кого с Волги!
Пришёл в избу огромный безбородый детина. Поклонился в пояс, атаман его спрашивает:
– Откуда, хлопец?
– С саратовского уезда, атаман-батько! Из кузнецов буду, Трофимом величать!
– От кого убёг, Трофим?
– Вот какое дело, атаман-батько! Убёг я от барина. Бил плёткой нещадно, еле жив остался!
– Такого оглоблей не убить! – посмеялись есаулы.
– Чем не угодил?
– Лошадь споткнулась под барином, а он меня обвинил, подкова, вишь, плоха…
– Какое ж тебе оружие дать, детинушка? – задумался атаман.
– Может, мне булаву железну, атаман-батько?
– Булаву? – от громового смеха чашки запрыгали на столе.
– Такой булавы ещё не отковали, молодец…
– Если только у Ильи Муромца одолжить, – продолжали хохотать.
– Пушкарём будешь, Трофим, обучим.
– Ваша воля, атаман-батько!
– Много с Волги таких богатырей, батько, – сказали есаулы, посмеиваясь в сторону ушедшего молодца.
– Добре, други, зовите певцов и плясунов.
Пришёл седой казак с бандурой, защипнул струны, изба наполнилась сочными звуками, полилась песня:
Как по морю, морю синему,
По тому морю, по Каспийскому
Завиднелась в море лодочка.
Не простая лодка, разъездна-косна;
Хорошохонько лодка изукрашена,
Бурсын, жемчугом лодка изунизана,
Молодцами лодка изусажена.
На корме-то сидел Есаул с рулём
А в носу сидел Атаман с ружьём.
Посреди лодки – золота казна,
На златой казне лежит цветно платьице,
На цветном платье сидит красна девица,
Есаулушке она – сестра родная,
Атаманушке – полюбовница.
Как сидит она, слёзно плачет;
Атаманушка плакать уговаривал:
«Ты не плачь, не плачь, красна девица,
Мы поедем с тобой в твою землюшку,
В твою землюшку, к отцу, к матери».
Глава 9
Масленичная неделя была в самом разгаре. С высоты сторожевой башни симбирского кремля караульные стрельцы следили, как к дому воеводы семенил дьяк Онуфрий:
– Спешит к нашему воеводе на праздничный обед.
– На незваного гостя не припасена и ложка. Ставлю пятиалтынный, Онуфрий с доносом торопится.
Дьяк поднялся на узорчатый рундук 23 , зашёл в дом, покрестился на образа и писклявым голосом с укоризной обратился к воеводе:
– Беда, боярин Иван Богданович!
– Что ныне стряслось, Онуфрий?
– Стеношные бои 24 завтра затеваются на свияжском льду!
– Кулачными боями издревле народ на Руси потешался, дьяк Онуфрий.
23
Рундук – в русском деревянном зодчестве площадка крыльца, пристроенного к дому.
24
Стеношные бои – бои стенка на стенку – старинная русская народная забава. Заключается в кулачной схватке двух линий («стенок») между собой. В стеношном бою участвуют лица мужского пола от 16 до 60 лет. Количество участников варьируется от 10—15 до нескольких сотен человек. Наиболее массовые бои стенка на стенку устраиваются на Масленицу.
– Церковь наша православная, Иван Богданович, против этих бесовских потех.
– Известно мне о том, дьяк… Да забава та полезная для крепости мужицкой. Сам я по молодости стенка на стенку хаживал.
– Москва, слыхал я, не жалует этих забав.
– Известно мне и это, Онуфрий, да сквозь пальцы на то смотрит златоглавая.
– Побьют друг друга до смерти.
– Ты, дьяк, видать, сам кулаками не размахивал, и тебя никто не угощал.
– Спаси и сохрани меня, Господи, грешного!
– Удаль-то русская рвётся наружу! Пусть народ в кулачных боях потешается, чем со Стенькой Разиным разбойничает.
– Ох, воля ваша, воевода-боярин.
– Дам я указ губному старосте присмотреть за порядком. А ты, Онуфрий, не ко мне бегай, а за казной зорче гляди…
Караульные на сторожевой башне видели, как Онуфрий понуро сошёл с крыльца:
– Уж назад вострит.
– Накормить, не накормили дьяка, а укорить, видать, укорили!..
На следующий день, в масленичный четверг, на Свияге собирался праздный народ поглазеть на весёлое побоище. Толпился на берегу всякий люд – городские и посадские – смеялись да хохотали, толкались да приплясывали. Ходили ряженые, играли на свистульках парни, девки с лотками торговали сладостями и соломенными куклами, проезжали на санях купцы и дородные горожане. Посредине неширокой речки на крепком льду оживлённо галдели две разделённые меж собой толпы крепких мужичков и разудалых подростков. Посадские нахлобучивали толстые шапки из овчины, надевали полушубки и меховые рукавицы. Старший назидательно учил: «Всем заодно, ребятки! В согласном стаде и волк не страшен».
В толпе городских охотников до кулачного боя – шапки всё бобровые, рукавицы кожаные, кафтаны добротные.
Староста науськивал: «Окружай, братцы, и бей в бока… В одиночку не одолеть!.. Кто в засаде, не спать!»
– Эй, родные, ушибу, не встанешь! – призывно орал толстый купец в шубе, подбадривая посадских. Те угрожающе поднимали кулаки и вперевалочку, будто разбуженные медведи, притоптывали да выкрикивали угрозы в сторону соперников. Городские не отставали: «Берегись, деревня! Побьём жиденьких!»