Как удачно выйти замуж

Гауф Юлия

Алёнка расчувствовалась, обняла меня. Мне послышалось, или она всхлипнула?

Приплыли. Алёнка вхлам, несёт дичь, лапает, обнимается, того и гляди пьяными слезами рыдать начнёт. И меня не тошнит от этого. Я умиляюсь.

— Алёнка, тебе пора. Айда домой отвезу, — погладил её по голове.

— Мр-р-р, как ты пахнешь вкусно. Можно я тебя съем? — она хлопнула чуть окосевшими глазками, и я рассмеялся.

—

Тебе всё можно. Пойдем.

— Я же любовника пришла искать, — снова доверилась мне эта зараза. — Хочешь? Поехали к тебе? Ой нет, давай в отель! Хочу в отель!

— Домой, — рявкнул я, и потащил это чудо к гардеробу.

Пришлось выдержать бой с Алёной за номерок. Одел её, раскапризничавшуюся. Алиска себя так не ведет когда на прогулки собираемся, а Алёна — пожалуйста, весь набор: дрожащие губки, выворачивающиеся руки, заявления что она пришла искать любовника, и что она хочет не домой а «в нумера».

— Гадство, — топнула она ногой, и чуть не упала на скользком льду. — Вот ты не он, но такой же вредный! Или в отель, или я возвращаюсь танцевать.

— Или получишь по жопе.

— А я завизжу, — оскалилась она. — Хочешь?

В отель? Ладно, привезу в отель. Пусть отоспится, а утром я поржу с неё. И припоминать буду этот вечер еще о-о-очень долго! Я злопамятный. Эх, Алёнка, какой шикарный козырь ты мне вручила против себя!

— Куда мы едем? — спросила она тоном следователя, едва мы сели в такси.

— В отель.

— То-то же! Всё всегда по-моему, Макс, — она явно запуталась похож ли я на себя, или это я. — А теперь давай, целуй меня!

11

— Салам, братва, — присела, раскинула объятия для племянников, в которые хулиганы тут же кинулись.

— Ой, а что у тебя с лицом?

— А чем от тебя пахнет?

— А…

— Бэ, — показала племянникам язык. — Идёмте, какао вам налью. Или накидаемся детским шампанским?

— Алёна, — ущипнула меня сестра, смеясь. — Ох уж эти твои «накидаемся», «салам, братва»! У меня и так не дети а драконы.

— А ты — драконья мамка. Проходи, — я чмокнула Женьку в щеку.

— Кстати, а правда, что за чудный запах перегара? И что с лицом и шеей, мать? Ты точно не после детского шампанского такая красивая. Расскажешь?

— Я тебя для того и пригласила. Идём, пацанов твоих займем чем-нибудь, и я всё выложу, — вздохнула я.

У меня в жизни было много позорных ситуаций. Иногда нахлынет, вспомнится что-то, и я жмурюсь, кулаки сжимаю и начинаю мычать и стонать, лишь бы заглушить стыдные воспоминания. Например,

нравился мне один парень в школьные годы, и я ему тоже вроде нравилась, валентинку он мне подарил по крайней мере. И вот, договорились погулять в одной компании, я принарядилась, шла к ним модельной походкой вся такая красивая и секси. Жаль что на каблуках я только-только училась ходить, а вот под ноги смотреть не стала. Шлепнулась всей массой прямо перед любовью всей жизни, а тот начал гыгыкать вместе с дружками. Столько лет прошло, но до сих пор стыдно! И таких событий в моей жизни — миллион. Но в одном журнале я как-то вычитала статью, что если сразу же проговорить перед кем-нибудь то, чего стыдишься — станет легче и воспоминания не станут мучить.

Для этого я и вызвала Женьку. Кто как не сестра меня выслушает.

— Ну, — глаза Жени загорелись. — Давай, не томи. Блин, — подскочила сестра, и выглянула за дверь: — Так, дети мои, притворитесь мышками как договаривались! А то я устрою вам злую маму-кошку!

Женька дождалась согласия от расшалившихся близнецов, и вернулась ко мне.

— Всё, я слушаю.

— Ой, Жень, я такое натворила, — прикусила я губу. — Даже не знаю как начать. Это пипец! Я… я…

Блин, я и правда начать не могу. И чем дольше титьки мну, тем сильнее Женька впадает в шок.

— Систер, ты меня пугаешь. Чтобы у тебя и не было слов? — нахмурилась она. — Ты кого-то убила? Трахнула и убила? Нужно помочь с трупом, потому ты меня и позвала?

— Хуже, — просипела я.

— Что может быть хуже? Секта? Марафон желаний? Давай, блин, хватит умирающую строить! — рявкнула сестра, да еще и пнула меня, подстегивая. — Ну! Блин, Алёна! Ну-у-у! Рожай уже!

— Я Максима изнасиловала, — выпалила я самое страшное.

Зажмурилась. Сердце бахает в груди так сильно, что в голову отдает. Но мир не рухнул от моего признания. Лишь Женя захихикала.

— Переспала с объектом охоты?

— Изнасиловала! — заспорила я с ней, и снова услышала фырканье.

Наивная моя сестренка. Она мне не верит. А зря.

— Систер, ну ты и фантазерка у меня. Чувствую же что пила вчера. Поприставала к мужику, глазки построила, и он тебя того-самого, а ты это износом называешь? — растянула Женя губы в улыбке. — Оригинально. Ты как всегда, блин. Я уже реально думала что ты кого-то грохнула, такой у тебя голос был замогильный когда созванивались. Пока ехала, гадала куда труп будем прятать, а ты — «изнасиловала»… тьфу, блин.

— Жень, я не преувеличиваю. К сожалению, — пропищала я. — Я Максима реально того, изнасиловала. Это такой стыд, — я всхлипнула, воспоминания о прошлой ночи снова предстали передо мной во всей своей неприглядной красе. — Я его… ну, это… а утром еще и ему сказала что он сам меня… ну… уф, короче… бли-и-ин, — бахнула головой об коленные чашечки, чтобы боль душевную заместить болью похмельной.

Женька села рядом, приобняла меня, устраивая мою многострадальную голову на своем плече, и выдохнула: