Как воспитать ниндзю
Шрифт:
И тут я увидела главнокомандующего.
– Так, мы еще до конца не выяснили, кто нанимал всех убийц! – нетерпеливо сказала я. – И даже как эта последняя банда проникла в замок! – сказала я, пронзительно глядя на подошедшего к нам главнокомандующего, этого красавца герцога.
Китаец сам возник у него за спиной, а индеец как-то проявился вдруг спереди, характерным накатанным усталым жестом вынимая свой нож для скальпирования, так что тот побелел.
– У них было личное распоряжение короля доставить побыстрей, с личной подписью короля! – истерически воскликнул тот, махая какой-то бумагой.
– Что? –
Но королева выдернула бумагу у того из руки и вслух прочитала.
– Сим приказываю доставить побыстрей елку и подарки в замок. Король... – недоуменно прочитала она, и пробежала глазами еще раз, пытаясь понять, но ничего не в силах сообразить, что это.
– А где же подарки? – недоуменно спросила я.
Раздалось такое ржание тысяч глоток, что стекла посыпались. Ржали лошади, ржали все, даже дядя трясся. Кто-то рыдал истерически, кто-то гоготал, взявшись за боки, кто-то просто стонал...
Судя по переговорам обеих мам (из-за шума их не было слышно), переглядываний и по поджатым губам, они обсуждали про себя вопросы моего воспитания. Или отсутствия такового.
В это время солдаты с аристократами под общий смех втащили в зал громадную елку с мажордомом. Вопящим, как установить ее.
Всех обдало свежим запахом хвои и предчувствием радости и праздника.
Естественно, избежать такой праздник я не могла. Оставив “дядю” стоять в углу, я стала со смехом вместе со всеми украшать елку с песнями, хороводами, солдатами и офицерами... То я сидела на елке и командовала ими, а они, смеясь, подавали мне украшения... То помогали украшать замок и расставлять столы... Сам собой начался бал...
Атмосфера праздника захватила всех, даже солдат. А королева, раздававшая в углу подарки, создавала мягкую атмосферу Санта-Клауса. Единственное, что слегка портил эту идиллию дрожавший в углу обосранный дедок, который даже без меня никуда не ушел и боялся двинуться. Потому что рядом стоял Джо. И при виде его у всех отпадала охота куда-то бежать.
К тому же пару штук свеженьких окровавленных скальпов на поясе, в которых легко узнавались шевелюры офицеров, начисто отбивали подобную охоту. Индеец тоже любил рождественские подарки! И то, как он посматривал на какие-нибудь особенные шевелюры, заставляло людей очень быстро искать что-нибудь в другом конце зала, подозрительно держась за волосы, держа свои ненужные подозрения при себе вместе со скальпом, который кое-кто придерживал рукой...
А мы с Мари на пару украшали дом. Эту рождественскую суету мы обе любили до умопомрачения вместе с запахом свежих иголок и хвои, входившим в дом с веселым оживлением... И вместе с нами ее любили домашние, ибо я вовлекала их всех в вихрь праздничных забот и соревнований по подготовке лучшего подарка даже незаметно для других, а то, что тут домашних оказалось несколько больше... гм... зато было кому таскать и развешивать гирлянды, шары, дождик, цветы, выполняя мои ценные указания и громко смеясь...
Смеху было столько, что мышцы щек уставали смеяться, а губы уставали улыбаться. Не знаю, кем я им казалась, но то, что простая девчонка и дочь конюха оказалась принцессой, казалось им похлеще рождественской сказки...
Мажордом замучился расставлять длинные столы и таскать кушания из подвалов...
Само собой, я предположила, что десять тысяч куда лучше несчастной тысячи для танцев, но мама быстро пресекла это дерзкое вольнодумство и легкомыслие, отозвав меня к себе. И поручив держать похнюпившегося наказанного старикана, под предлогом, что заговорщики собираются его украсть...
Меня передернуло теперь от самой возможности подойти к дурно пахнущей особи. Все как раз обратили внимание на него, до того укромно стоящего в сторонке, активно разглядывая его. То, как он нервно и как-то по идиотски подтягивал штаны... С дурацкой улыбкой на лице. Ибо пуговиц, на них, конечно, давно не было...
Я предложила повесить его на елке... В качестве украшения... Дядя окончательно побледнел, а китаец достал веревку... И медленно свернул ее удавкой...
– У меня как раз нет Санта Клауса на елочку! – хлопнула в ладоши я.
Мама кусала губы и делала мне лицом страшные знаки, чтоб я вела себя нормально в присутствии знати. А потом не выдержала, и, потеряв невозмутимость, вырвала у китайца веревку, которую тот уже накинул на шею “Санта-Клаусу”, так что тот упал на колени...
С яростью она сняла веревку с его шеи...
– Зачем ты им это сказала?! – с сожалением тоскливо упрекнула меня Мари. – Сделали бы тихонечко сами, они бы пришли утром под елочку – а на ней – сюрприз висит! – тоскливо сказала она, характерно глядя на дядю. Мари, как и мне, было дурно думать, что человек, обокравший нас на тридцать миллионов (сюда посчитали и редкое “коллекционное” оружие) и нанявший за них киллеров, останется живым и здоровым в тюрьме...
– Мученика из него сделать не позволю! – сквозь зубы сказала королева.
– Санта-Клауса нету! – сказала я.
– Я могу постоять под елочкой! – хрипло сказал “дядя”.
– Во-во, он же как раз и привез подарки! – одобрительно покивал Логан с руками по локти в крови, на мгновение выйдя из комнаты, где он допрашивал изменников. Человеку можно было доверить эту работу... Ибо он умел выспрашивать пленных, где их капиталы лежат... Впрочем, судя по скальпам, периодически его сменял индеец или китаец посменно, после чего они все рассказывали этому милому своему человеку и даже больше того, что знали... В противовес китайцу и индейцу он был добрым дядей, которому хотелось выплакаться после того, как злые делали так плохо и так некрасиво... Понятно, что вид оскальпированных живьем, заставлял сердца входящих в комнату биться быстрее и язык говорить еще скорее, тем более, что с одного живьем сняли вообще всю кожу, сосуды пульсировали так наглядно, и людям становилось дурно от мысли, что бедняжка еще живет и его еще не пристрелили...
Джо тачал из нее перчатки для принцессы... Всем было ясно, ибо одна лежала уже готовенькая... Во всяком случае, вторую уже раскроил... Насколько я знала, такое зрелище надолго отбивало охоту нападать на меня, а в моих поместьях вообще ничего не воровали – потерянный посреди улицы кошелек мамой пролежал там два года, пока нам его не принесли в следующий приезд... Еще и с поклонами и процентами...
Королеве достаточно было сделать экскурсию в это место и... Человек сам рассказывал! Никто на него не давил. И даже ему не говорили... Он просто вдруг вспоминал, что шел к королеве именно с этим намерением и желанием все рассказать... И присягнуть лично в преданности...