Как выпихнуть злодея на злодейские подвиги

Левковская Анастасия

— Все ты верно говоришь, — неожиданно развеселился он. — Я мудак. Безвольный. Слабый. Мудак, — и стукнул стаканом по столу так, что тот разлетелся на части.

Мы застыли, дружно рассматривая усыпанный осколками стол.

Алексей пришел в себя первым. Шумно вдохнул и, сделав пасс руками, убрал стекло.

— Не хочу говорить об этом, — решительно сказал он и потянулся за другим стаканом. — Давай лучше еще выпьем.

И я не нашла в себе сил возразить. Одним глотком допила вино и кивнула:

— Выпьем.

Напиток был обманчиво легким

и пился как компотик. Захмелела я очень быстро. Но… Пожалуй, впервые за долгое время меня отпустило полностью. Алкоголь на волшебный отварчик тетушки наложился самым лучшим образом. Мы пили, ели, неспешно трепались о нашем мире, об этом и так… о всякой ерунде. Даже молчаливый обычно мелкий раскрепостился достаточно, чтобы присоединиться к беседе.

Так легко было поверить, что нет никаких проблем и задач. Что собираться вот так, за одним столом, — привычное дело.

Я ощущала странное родство с ними обоими. А впрочем… Что странного? Итог наших жизней был похожим, да и здесь мы по одной и той же причине. А это, как ни крути, объединяет.

— Вы такие смешные, — неожиданно сказал Тоша, когда мы с Лешей хохотали, пытаясь выпить на брудершафт. — Взрослые вообще забавные, когда выпьют. Помню, лучший друг отца как-то нам все окно маркером разрисовал, пытаясь что-то доказать остальным. Мама потом неделю не могла его отмыть.

— Алкоголь расслабляет, — лениво отозвался Леша. — Пьяным ты можешь позволить себе многое, что трезвым побоялся бы.

— Ага, главное не пожалеть об этом завтра, — скептически фыркнула я. — А то наворотить подшофе все герои, а как разгребать последствия…

— Злая ты, — поскучнел Леша и отвернулся.

Злая. Ха. В чем я неправа, интересно?

ешив, что с этим любителем выпить все ясно, я демонстративно повернулась к мелкому.

— Мне вот кое-что интересно… Но я не знаю, захочешь ли ты на эту тему говорить, — совершенно честно сказала я.

— Вы спросите, а я уже решу, — немного удивленно отозвался он.

— Ты упоминал друзей родителей… Почему ты в итоге оказался в детдоме? — немного сумбурно сформулировала я.

Тоша замер, а затем молниеносно опустил взгляд на кружку с квасом.

И я немедленно мысленно обругала себя, что вообще рот открыла. Кому я только что говорила не пожалеть на трезвую голову? Кажется, я и на пьяную уже жалела…

— Не доставай пацана, — проворчал Леша. — Видишь? Ему на эту тему…

— Да нет, — мелкий поднял голову, но вот таким расслабленным уже не выглядел. — Все нормально. Но это… сложно. Я… Толком не помню те полгода, что прошли после аварии.

— Еще бы ты помнил, — буркнул Леша, опять прикладываясь к вину. — Если бы мои родители на моих глазах… — он запнулся, а затем пьяно махнул рукой. — Давайте не будем об этом. Такие разговоры…

Но попытка увести тему в другое русло провалилась.

Оказалось, что Тоше самому хотелось выговориться. Но раньше было попросту некому.

— Они не просто погибли на моих глазах, — тихо сказал он. — Они спасли мне жизнь. Мне

и куче других пацанов и девчонок, которые стояли на остановке. Папа… въехал в грузовик, несущийся прямо на нас. Я даже понять ничего не успел… — и опять опустил взгляд. — Дальше все, как в тумане. Смутно помню каких-то родственников, которые взяли меня под опеку. Врачей. Уколы… Зеленые больничные стены. Первое внятное воспоминание как раз из больничной палаты. Психушки. Оттуда меня сразу забрали в детдом. Куда делись родственники и были ли они на самом деле… Я не знаю. Вообще не знаю, что случилось, и почему я оказался на другом конце страны.

Мы с Лешей хмуро переглянулись.

Пахнет это все очень плохо. Похоже, кто-то решил прикарманить имущество родителей Тоши, потому и нарисовались какие-то родственники. Сомневаюсь, что мелкому привиделось. А когда аферу провернули, выбросили его где-то подальше от родных мест, чтобы не нашли те же друзья родителей.

— Малой, ты…

— А давайте, раз уж такая тема пошла, — громко и преувеличено бодро воскликнула я, — расскажем свои истории! Например, меня очень интересует, как здесь оказался наш гениальный писатель!

И послала ему самый убийственный взгляд из всех возможных.

Не смей, придурок! Даже не заикайся о догадках, почему с ним так вышло! Мало ребенку стресса, ты еще сверху добавить хочешь?!

Видимо, взгляд получился, потому что рот Леша закрыл очень быстро. И тему послушно подхватил.

— А я… Да как-то даже стыдно сказать, — нервно хохотнул он и отвел взгляд. — Будь я трезвым, в жизни бы такого не сделал… Ездил к другу на день рождения, насмотрелся на его семейное счастье… Так мне себя жалко стало, — опустил голову низко-низко. — Вот я…

И замолчал.

Я ощутила, как меня затапливает возмущение.

То есть… серьезно?! У нас с мелким жизни порушились, а на этого пьяная печалька накатила?! Нет, я конечно слышала, что после аварии в его крови нашли алкоголь. Но, честное слово, я думала там причина повесомее!

Пока я кипела внутри и готовилась высказать Леше все, что о нем думала, внезапно заговорил Тоша.

— Никогда не мог понять, почему чем вам хуже, тем легкомысленнее вы об этом говорите, — тихо сказал он. — Думал, что это защитная реакция перед журналистами. Но здесь вы такой же. Вы думаете, что подобное отношение решит проблему?

Леша повернулся к нему и окинул долгим, очень долгим взглядом.

— Ты слишком глубоко копаешь, малой, — наконец сказала он. — У меня и правда в жизни не произошло ничего настолько серьезного, чтобы совершать самовыпил. Твоя история намного хуже. Уверен, что у Алены тоже…

— У меня хуже? У Алены? — Тоша резко подался вперед и неожиданно хищно прищурился. — Вы всегда принижаете свои проблемы сравнением с другими? Это связано с вашим детством? Я читал, что ваша семья едва пережила распад Союза. И что вы, видя, как надрываются родители, старались меньше их тревожить. Вы выросли, но продолжаете поступать так же?