Как выжить в Пасти Быка. Тайны телешоу «Последний герой»
Шрифт:
Проиграть специально, чтобы поскорее изгнать одного из тех, с кем делишь мокрый ночлег и выковыриваешь крошечные кусочки мяса из краба? Такого я не мог себе даже представить. Пока мы разрабатывали тактику, чтобы добыть победу в конкурсе, Одинцов и компания занимались стратегическим планированием. Хорошо представил себе, как огорчался нашим неудачам в эстафете Одинцов. Верный проигрыш уплывал из рук! А мы-то сочувствовали проигравшим, не подозревая, что нуждаются в этом далеко не все из них.
Сергей продолжает хвастать своей осведомленностью, постоянно возвращается к теме подстроенного проигрыша, и меня это раздражает все сильнее. Уж чья бы корова мычала! Это его мы ждали, когда он верхом на пятой точке «проходил» бревно на эстафете, для него руками рыли песок, расширяя проход, его подталкивали,
Чертовски болят ноги. Сегодня я выложился полностью, бегать пришлось больше всех. Малые объемы пищи и постоянные физические нагрузки в лагере делают свое дело и без конкурсов. К тому же из-за нервного перенапряжения перед эстафетой чувствую сейчас такую опустошенность. В этот момент я сильно смахиваю на старенькую бабушку, которая, сидя на скамеечке вечерком, охотно потолковала бы с кем-нибудь о своих болячках. Но плакаться в жилетку никому не стал: зачем показывать свои слабые места? Впрочем, не я один такой «мужественный». О своих болячках на острове говорить не принято.
Итак, победа свалилась на нашу голову по прихоти конкурентов. Чтобы не слышать подробностей, ухожу спать на берег. Анька вскоре присоединяется ко мне. Сдружившиеся в последнее время Игорь и Надя лежат в «отеле». Сергей и Наташа, питавшие явную неприязнь друг к другу еще на отборе в Москве и тем более здесь, на острове, остаются беседовать о своем «о девичьем» подле костра.
Уснуть нам с Анькой не удается, хотя вечер очень теплый. Валяемся в полубреду на пропитанных влагой кусках ткани, которые почему-то называются спальниками. Сверху на нас короткая москитная сетка. Либо лежишь комочком, и у тебя через час затекает все тело, либо при каждом шевелении мошка кусает твои обнажившиеся на секунду части тела. Настроение хреновое, ноги болят, к тому же уснуть мешает мысль, что в десяти метрах от нас происходит нечто важное. Соплеменники явно кучкуются. Но если образование пары Надя — Игорь можно было предвидеть, то союз Сереги с Наташей еще пару дней назад никто бы не предсказал. Уснуть невозможно, начинаем чат.
Первая же фраза Ани меня шокирует. Она уверена, что ее сожрут на ближайшем совете.
— Почему? — удивленно и встревоженно спрашиваю я, лишаясь остатков сна.
— А ты видел, как Надя себя ведет?
— ???
— Она меня к кухне на километр не подпускает.
С трудом вспоминаю наши тусовки на кухне, но ничего примечательного в голову не приходит.
— Я ничего не заметил.
— А я заметила, — продолжает Анька и добавляет: — А ее вранье на первом совете?
— Аня, я попробую выяснить ситуацию с твоим отчислением, — заявляю я, понятия не имея о том, как это сделать.
Глава 11
Особенности кухни Черепах. Подводные привидения. Важная находка. На острове появляется «книга жалоб». Кто вы, доктор Надя? Ночные трагедии: похищены ноги, погибла крыша.
Черепахи просыпаются, как всегда, мокрые от дождя и медленно выползают из своего убежища, корчась от каждого движения: все затекло. Если в нормальной жизни люди перед сном раздеваются, то у нас все наоборот. Снимаем с себя влажные рубашки, штаны, носки, кроссовки. Воздух нагревается быстро, и в такой одежде становится жарко. Анька со смехом вспоминает: Серега «приставал» к ней прошедшей ночью. Дело в том, что в нашей полиэтиленовой крыше есть несколько особенно больших дырок. Оказаться под ними, а значит, оказаться и под водопадом скапливающейся на крыше воды — этого не хочется никому, поэтому приходится теснить лежащих рядом. Вот Серега и отпихивал подальше Аню, которую держали с другой стороны Надя с Игорем.
Не хочется вспоминать о договорах, альянсах и коалициях. Люди живут в одном племени, им надо сообща распределять обязанности, готовить пищу. А сегодня все нуждаются в отдыхе. Физическая усталость сказывается все сильней. К тому же от постоянной сырости кожа на ногах уже не похожа на человеческую, а руки больше смахивают на катушки с пластырем. Сохнуть раны не успевают, а потому гниют и воспаляются, но мы к этому уже привыкли и особенно не пугаемся.
Итак, что же происходит в лагере, а конкретнее — на нашей
Этого я никак не мог понять. Мы же не в ресторане. С едой, что у нас в наличии, не надо выпендриваться — надо быстро варить рыбу, пока она есть, делить ее и просто жрать, извиняюсь. Аня, в силу своего характера, не настаивает на своей точке зрения как единственно правильной. В то же время она всегда прекрасно знает, что готовится в данный момент, и без проблем заменит отлучившуюся Надю, чтобы довести варево до кондиции. И все же я не могу сказать, что Надя безоговорочно является хозяйкой кухни. Как я не могу претендовать на звание «главный костровой» или Игорь на титул «вожак племени». Мы все индивидуальности, и никто не позволяет собой командовать.
День действительно выдался выходным — «боги» оставили нас в покое на сутки. Надя предлагает пойти в лагуну позагорать, но хотя похожее настроение, уверен, у многих, компанию ей составить никто не спешит. У кого-то свои планы, а кто-то просто не хочет идти с Надей куда бы то ни было вместе.
С момента выигрыша подводного снаряжения лучший отдых для меня — осваивание морских глубин. Каждый раз «срывает крышу», когда видишь этот мир. Волны разбивают песок под пальмами до самых корней и утаскивают их в море. Плавающих в море пальм очень много, и издалека они напоминают затонувший пиратский корабль. Под водой в кронах этих деревьев снуют рыбки. Маленькие и огромные. У некоторых из них очень смешно располагаются плавники — стрелкой не по направлению движения рыбы, а наоборот. А это рыба-луна. У нее неслабая пасть, поэтому общаться ближе желания нет. Иногда мимо пролетает рыба-пила, которая с огромной скоростью дырявит водный мир своим носом длиной сантиметров двадцать. Ее вообще трудно застать неподвижной. Если присмотреться, можно увидеть рыбы-привидения. Эти огромные шматы белого мяса так удачно сливаются цветом с нежнейше-белым песком, что их трудно заметить. Только черные глазки выдают этих чудищ, размеры которых поражают. Иногда видно рыбешек с ладонь, смахивающих на наших карасей. Они относительно регулярно, хотя и в небольшом количестве, попадают в нашу ловушку. Мы с Игорем часто проверяем ее, чтобы забросить очередной кокос для приманки, и приблизительно раз в три дня попадаются рыбешка или даже три. Они маленькие, но очень вкусные.
После каждой подводной вылазки я приношу что-то со дна морского. Особенно великолепны огромные раковины, в которых уже никто не живет. Проплыть мимо такой красоты невозможно. Тащим на берег и другие подводные прелести. Даже мешочек от спальника специально приторочил к плавкам, чтобы удобнее было. Благодаря нашим с Игорем усилиям в лагере уже собрана большая коллекция рапанов, кораллов, губок, звезд… Игорь увлекается еще и ботаникой, поэтому тащит в лагерь все примечательные, как ему кажется, растения. Дерево рядом с нашим «отелем» сплошь облеплено его орхидеями. Красиво. Игорь утверждает, что в России за такие растения можно получить целое состояние.
День радует палящим солнцем, что для меня гораздо приятнее дождя. Племя разбредается по острову в поисках чего-нибудь интересного. Если Надя выбрала роль шеф-повара и эдакого хранителя очага, то Наташа активно налегает на версию главного собирателя. Делать это непросто, поскольку видит она очень плохо. К тому же сначала Наташа сломала очки, а через пару дней потеряла линзы. Несмотря на зрение крота, она упорно убегает из лагеря, чтобы найти что-нибудь съедобное и услышать слова благодарности от племени. Надо отдать должное: пока были очки, она успела обследовать остров и найти некоторые съедобные плоды. Однажды она даже приволокла папайю. Незрелую, но настоящую. Правда, найти место, где она сорвала этот плод, ей позже так и не удалось.