Как я был антисемитом
Шрифт:
***
Лиза, грузная шестидесятилетняя женщина, до женитьбы моей на Свете Циринской(ее племяннице) была полновластной хозяйкой большого болшевского дома и двадцати окружающих его соток. По бумагам он принадлежал Свете и дочери Лизы, Люсе; обе они обретались по родителям и долгое время в нем жили лишь в дачный сезон. Но через три года после того, как Света привела в него меня, Люся вышла замуж, и тетка с мужем переехали в одну из трех комнат. Вскоре после этого я предложил жене разделить дом на деньги, заработанные мною в иранской командировке, но получил отказ.
Позже я узнал, что решение было принято матерью Светы. «Он старше тебя на двадцать лет, трижды был женат, не имеет ни жилплощади, ни имущества, - сказала она дочери в присутствии Лизы.
– И если вы разведетесь, а это случиться, не через пару лет, так через пять, - то он будет иметь юридические права на твою часть дома».
Я обожал жену и боготворил Полину. Я все проглотил, пытался быть мудрее, но...
***
Суся не умерла, наоборот, под Новый год родила крохотного детеныша, зачатого ею, по видимости, в зоомагазине. Полина праздники провела у бабушки, вернувшись домой, узнала от Лизы, что новорожденный сдох под кроватью. Раздумывая о подарке на свой день рождения, девочка вспомнила этот трагический для нее и свинки случай. И решила дать Сусе возможность восполнить свою потерю.
– Ты понимаешь, что они сделают со мной, когда я появлюсь со второй свинкой?
– придя в себя, зашептал я (Лиза притихла на кухне).
– Как минимум месяц после этого я не смогу тебя видеть... Как после волнистого попугайчика и черепашки.
– Хочу Сусе мужа, - твердо повторила дочь и, помахав мне на прощанье, убежала в комнату тетки смотреть мультфильм.
***
За несколько дней до дня рождения, точнее, до дня визита по этому поводу, я позвонил Полине и, как ни в чем не бывало, поинтересовался, какой подарок она хотела бы получить.
– Пап, ты что, забыл?
– удивленно воскликнула девочка.
В трубке было слышны приглушенные голоса тетки Лизы и ее мужа.
– Что я забыл?
– Ты же дважды спрашивал меня, и я дважды тебе ответила, - проговорила Полина с укором.
Эта маленькая женщина знала, что такое конспирация.
– Сусе мужа? Ну, ладно, готовься тогда к поросячьей свадьбе, - помрачнел я, поняв, что день рождения дочери не станет для меня праздником.
***
Получилось гораздо хуже, чем он ожидал. Получился постыдный межнациональный скандал. Когда ждешь плохого, всегда приходит отвратительное.
Свинка была куплена. Красивая. Черно-белая, большая, с умильной, умной мордочкой. Дешевая, за сто пятьдесят рублей. К чему покупать дорогую, если все равно кому-нибудь отдадут?
Руслик-Суслик (так я его назвал) быстро освоился в моем жилище. Он все время ел и потому на руки шел неохотно. Несколько дней до поездки к дочери я спешил уйти с работы, покупал морковку свежее, яблоки. Старался угодить, чувствуя, что этой живности предстоит перенести в скором времени.
...Света была дома. Зато не было зловредного Макарыча, мужа тетки. Полина (вот женщина!) подбежала ко мне со словами:
– Ну что, что ты мне принес?
Я опешил.
– Как? Ты же сама просила...
– Что я просила?
– довольно искренне удивилась дочь.
– Вот это...
– растерянно проговорил я, вынимая из коробки брыкавшегося Руслика-Суслика.
Полина завизжала от восторга, кинулась к свинке. Света, став выше, застыла. Тетка посерела лицом, заклокотала:
– Вот сволочь! Посмотри, что он принес! Да он издевается над нами!
– Да, ты издеваешься над нами!
– согласилась Света.
Она всегда соглашалась с теткой.
– Мамочка, мамочка, смотри, какой он красивый!
– пытаясь разрядить ситуацию, приблизилась к матери Полина.
– Возьми его, возьми, он тебе понравиться!
Вера отдернула руку, потянувшуюся к свинке.
– Я унесу его через неделю, - пережив «сволочь», сказал я заранее приготовленную фразу.
Женщина, с которой я бок об бок прожил шесть лет, казалась мне механической.
– Унесешь!
– подбоченилась тетка.
– Да он за неделю Суську трижды обрюхатит!
Глаза ее озабоченно бегали от моих глаз к глазам племянницы. «Есть еще что-то между ними, есть! Не дай бог, помирятся!»
– Принес подарок за сто рублей...
– почувствовав беспокойство тетки, выдала Света.
– Да он нищий!
– довольно осклабилась Лиза.
– Посмотри, на нем все тобою куплено!
Тетка была права. В бытность супругом Светы (90-стые годы) зарплаты старшего научного сотрудника хватало мне лишь на проездные билеты и покупку основных продуктов питания. Все остальное по своему разумению покупала жена, зарабатывавшая много больше.
– Даже носки и те твои! Два года прошло, а твои!
– мстительно блеснули глаза тетки.
Шесть с половиной лет она терпела меня, своевольного, в доме, шесть лет с половиной она была вынуждена молчать, но, вот, мои разверстые раны в полном ее распоряжении!