Как я стал американцем - 2
Шрифт:
У людей в разное время суток меняется не только точка зрения по разным вопросам, но и вообще изменяется само зрение… Конечно, это открытие не принадлежит мне, и совершено оно гораздо ранее хирургом Павловым, который в Винице ещё в прошлом веке кидался на собак с ножом (ставил опыты, одним словом). ГринПиса тогда ещё не было, а организации по защите животных тех времён были довольно жалкими — гринпис у них был довольно маленький, меньше чем у кролика… Вот и кидался доктор Павлов на животин бедных с кинжалами разных размеров. Так получилось, что сей широко известный образованной публике факт, я выяснил для себя опытным путем. И было это так: После того, как я имел честь уснуть на полит. занятиях (те, кто служил в Армии до Перестройки меня поймут: офицер бубнит что-то, а солдаты опираясь на ручку или карандаш пытаются что-то накорябать в тетраде-конспекте о руководящей и направляющей роли партии), меня определили на ночные работы в автопарке. (По уставу наряды на работу были не положены, тем более ночные — но это было лучше чем мыть гальюн или чистить плац зубной щёткой). С техникой я знаком с детства — не то, что те двое узбеков, которые работали в автопарке до меня — они умудрились покрасить бронемашину вместе с фарами, залить краской смотровые триплексы, но главное — бронемашина стала несколько больше в объёме из-за вылитых на неё 3-х вёдер краски. Что взять с узбеков? Они тоже люди, но телевизора первоначально пугались очень сильно… Одним словом, краску до меня как-то смыли с грехом пополам. Мне предстояло при дежурном освещении в ангаре только обезжирить корпус и покрасить
— Товарищи матросы! В то время, когда мировой империализм хищным взором пожирает нашу ненаглядную Родину, а весь советский народ устремился к новым трудовым свершениям, некоторые из здесь присутствующих…, - заместитель командира роты по полит. части сделал паузу, — … так вот, некоторые из здесь присутствующих пытаются сделать из нашей воинской части зоопарк! Сегодня, как всегда, после обеда, когда нормальные военнослужащие отдыхали, а нерадивые во главе со своим предводителем матросом Сторминым — работали, произошел уди-ви-тель-ный инцендент, который не лезет ни в какие рамки! Три человека: матрос Гольдварг, матрос Стормин и их друг — полковой осел, возили пищевые отходы с камбуза в подсобное хозяйство — делились со свиньями провиантом. Так сказать, в нашей части шла нормальная боевая служба. Hо не доконца осознав долг каждого советского воина, Гольдварг и Стормин разрисовали осла белой краской, в результате чего из него вышла зебра! Скажите, для чего вы это сделали? Матрос Гольдварг, все хотят от вас услышать, как и почему это было сделано? — Ммм… Видите ли, — издалека начал Славик, дело в том, что мы вовсе не пытались подменить сущность осла на… — Прекратите! С Вами все ясно, — офицер даже рубанул воздух ладонью, видимо показывая этим, что Гольдварг отныне и навсегда утратил доверие народа. Затем замполит повернулся ко мне, — А что имеет сказать нам товарищ Стормин?…Стормин!…Стормин, твою-за-ногу! Опять спишь на ходу? Тормоз! — Тормоз? — я удивленно посмотрел на офицера. Меня жестоко вырвали из облаков и вернули на грешную землю, оборвав на полпути к прекрасному — место в моей лысой голове занимала жаренная курица — предел мечтаний опосля знакомства с армейской гастрономией, — О чем это Вы? — Как о чем?! — офицер почти орал, его уши порозовели, — Это я об осле, едрена-корень! — Ф-фу! Hу и вкусы у Вас… — я глубокомысленно вздохнул и попробовал опять вернуться в рай — туда, где на подносе меня ждала жаренная курица и не было офицеров. — Мэ-э-э, — Славик Гольдварг решил вступить в разговор, — Мэ-э-э, мы это… — Молчите, Гольдварг, Вы уже все сказали! А Вы, Стормин, вечно витаете под облаками, а у нас здесь не авиация! Что, что ты на меня зенки свои бесстыжие выпучил? Какого черта осла разрисовал, хуйдожник?! Отвечай! — Мы одели на него тельняшку… — Славик не думал молчать. — Какую тельняшку? — замполит опешил. — Вчера старшина роты Пересадов дал нам по наряду на камбуз за то, что мы не одели тельняшки, вот сегодня мы одели в нее и осла способом нанесения белых полос на ослиное туловище! — О, господи! Спаси меня от этих идиотов, — замполит повернулся и пошел к выходу из кубрика, у выхода он обернулся и добавил, — Сегодня ночью — на чистку картошки! И так целую неделю! А осла оттереть! Иначе чисткой картошки не отделаетесь!
— Ты заметил, — сказал Славик, усердно натирая осла растворителем, замполит бога упомянул, видимо этот осел ему особо дорог. — Hе-е, это не круто, вот если бы он вместо бога обратился к Пересадову, то тот нас вместе с бескозырками сожрал ради только одного подхалимажа перед начальством, — ответил я, старательно драя щеткой осла с другого бока, — Кроме того, что может нам сделать бог? Даже отвергнув идеи Марла Каркса и допустив факт существования ада, могу торжественно объявить, что там врядли будет намного хуже. За спиной послышались шаги и раздался голос Николая: — С бескозырками, говоришь, съел бы? Вот бы посмотреть… "Долго рыдал старшина-старичок,
В жопе застрял с бескозырки значок" Ребята, я к Вам с идеей. Давайте осла покрасим… — Уже покрасили, оказалось, что осел — священное животное для замполита, он так орал! — Славик засмеялся, — Можно предположить, что они находятся в родстве. — Скорее всего, — вмешался я, — они занимают одну и туже экологическую нишу… — Ниша-нишей, а корабельный сурик вам ни за что не оттереть. Давайте покрасим осла в черный цвет и дело с концом!
Замполит ехал в штабной машине, когда ему на перерез из-за штабных построек выскочило сказочное животное — это был четвероногий скакун блестяще-черной масти с серебряной гривой и покрашеными серебрянкой копытами…
Что такое сон? Это единственое достояние человека, которое лечит его от всего — от переживаний, болезней, упреков, от неудач. Это даже более, чем дышать вдыхаемый водух можно менять по составу от чистого кислорода до водолазных гелиевых смесей, а вот сон заменить ничем нельзя. Сон — перезарядка психики, накопление энергии перед будущими неудачами и успехами (кстати, еще неизвестно, что разрушительнее действует на психику — успех или неудача)…Мы не спали уже третьи сутки. Просто по приказу офицера-политработника, после отбоя нас отправляли на чистку картошки, где мы методом "стандартный кубик из картошки любого размера" помогали чистить полуразложившиеся клубни из урожая неведомого года, привезенного в виде оброка из какой-нибудь деревни Кряково еще в дореволюционные времена. Днем же мы опять сидели в учебных классах, а после обеда ехали на полигон. Мичман Пересадов, особо любивший нас после случая с камбузной чуркой, следил, чтобы мы не сачковали и не спали на перекурах или во время поездки в машине….. — Бак ракеты является одновременно и разжатой пружиной, работающей по принципу сжатия. Он наполнен топливом особого состава, включающим в себя два компонента, которые в условиях атмосферы вступают в химическую реакцию горения, — Офицер нудно читал лекцию об устройстве ракеты, — Таким образом, конструкция бака — как пружины, позволяет обеспечить постоянный приток необходимого количества ракетного топлива в камеру сгорания. По пути в камеру сгорания поток ракетного топлива вращает маховик генератора, который в свою очередь вырабатывает электричество для питания системы наведения и прочих бортовых систем ракеты. Бак с топливом соединен с камерой маховика генератора и далее с камерой сгорания переходниками. В конструкцию одного из переходников включено устройство запуска, состоящее из мембраны и ножа, приводимого в действие электромагнитами при подачи питания в три вольта. После подачи напряжения на обмотку электромагнита, мембрана прорезается ножом и поток топлива начинает поступать в камеру сгорания, вращая
… Прошло полгода. Мы (Николай, Ванька, Славик и я) благополучно закончили школу оружия и были направлены в закрытый военный городок Перекопайск-19, котрый затерялся в лесах Поволжья. У нас уже был "свой" мобильный ракетный комплекс, водителем которого стал Иван Тайстра, Николай и Славик — электромеханиками, а я неожиданно получил должность старшего оператора. В командиры нам назначили лейтенанта Исаева, который вечно где-то пропадал и появлялся в самый неподходящий момент. Hе хватало только спеца по загрузке ракеты, который должен был управлять загрузочным устройством при погрузке ракеты в контейнер мобильного комплекса. Ежедневно мы наматывали десятки километров, тренируясь меняли позиции для стрельбы. Примерно раз в неделю стреляли — ракета-болванка (без заряда) с визгом и грохотом уходила за горизонт, оставляя вокруг нашей машины выжженную полянку. После этого наш лейтенант уходил пить водку к себе в офицерское общежитие, а мы в течение суток ударными методами меняли кабель-трассы, очищали от копоти и перекрашивали машину заново. Единственным развлечением была почта…
Ротный почтальон выкрикивал фамилии: — Тайстра! Тебе опять куча писем… — Наверняка, ему всем колхозом пишут. А нам так ни одного письма за месяц не пришло, — Славик Гольдварг горестно вздохнул и добавил, — Мои родственники уже несколько лет назад в Израиль уехали, а я вот хотел институт закончить… А меня взяли и загребли в Армию! — Я тоже хотел стать умным, но черти из военкомата решили дать мне место в котле…, - я пытался развеселить себя и Славика, но это плохо получалось. От жены с начала службы пришло всего одно письмо — Э-эх, как бы хотелось получать столько же писем как и Ванька! — Гольдварг совсем повесил нос. — Hе думаю, чтобы в Израиле нашлось бы такое количество чистокровных евреев, чтобы смогли тебе написать столько писем, но ты не грусти, — Николай хлопнул по плечу Славика. Потом добавил, — Нашему расчету вчера на полигоне благодарность объявили и выделили премиальные… Давай пропьем? Как смотришь, старшина? — Однозначно "за"! — меня это воодушевило, тем более, что наш офицерик по недосмотру забыл флягу со спиртом в кабине, — А закуска? Предлагаю курицу! — Курица — это хорошо, но письма все же лучше, — Славик уныло улыбнулся, — Hу хоть от кого-нибудь! — Ладно, так и быть, — Коля загадочно улыбнулся.
— Гольдварг, тебе почта, да не у меня в сумке, возле входа в казарму стоит мешок, — почтальон отвернулся от Славика и стал выкрикивать другие фамилии. Славик недоверчиво поплелся в сторону входа. И действительно, на пороге стоял набитый письмами мешок. — Славик, никак и тебе почта пришла? Почтовый Моисей с мешком писем за плечами благополучно добрался до нашей части? Давай помогу! — Ванька схватил мешок и закинул эаспину, — Откуда столько-то? Или ты тоже святой из Втхого Завета? — Ты мешок тащи, — Славик улыбнулся, — Ишь морду разъел на казенных харчах, если бы с Моисеем по пустыне ходил, таким толстым бы не стал… — Пошли в казарму, положим мешок в баталерке. Теперь тебе на месяц хватит письма читать… Войдя в казарму, друзья столкнулись с Николаем, который тащил гирю из спортзала. — Коль, а на хрена тебе гиря? — спросил Славик. — Как это "на хрена"? Я пошлю ее нашему общему другу мичману Пересадову в Севастополь с оплатой при получении. Кстати, а что это Ванька как Дед Мороз с мешком, вроде не сезон еще… — Это Славик письма получил. А я ему помогаю. — отозвался Ванька Тайстра. — А от кого письма-то? — Колян хитро улыбнулся. — Hе знаю. Hо все на мое имя… И вроде с разных городов. А что ты улыбаешься?… Николай, видя как Славик страдает от отсутствия писем, решил перевести его страдания в несколько другую плоскость: Коля вместе со мной в течение недели писали по адресам справочника "Медицинские училища СССР" письма по образцу: "Здравствуйте! К Вам обращается военнослужащий товарищ Гольдварг. Дело в том, что срок моей службы на бронепоезде "Иван Тайстра" подходит к концу. Хотелось бы сменить ориентацию, но не в смысле пола, а токмо в плане профессии: желаю стать ветеринаром!". Я оставляю за кадром ответы из официальных образовательных учреждений минздрава, полученных Славиком в ответ на такие письма…
— Обкатка танками есть необходимый элемент боевой подготовки, — офицер инструктор рассматривал нас в упор безумными белесыми глазами из под кустистых бровей, — это даст вам всем возможность побороть танкобоязнь, которая так свойственна необстрелянным гражданским… Вопросы есть? — Есть, а свойственна ли танкобоязнь обстрелянным гражданским, и как живут эти люди без такого важного элемента, как катание на танке над их туловищем? спросил Славик Гольдварг офицера. — Ты что, самый умный? А ну марш на позицию!… Танк по широкой дуге надвигался по выжженному солнцем полю на позицию, где вдоль раздолбанной дорожной колеи прижимая к груди учебную гранату лежал Славик. Самого танка видно не было, — по дороге перемещалось только облако пыли, из которого торчал кончик орудийного ствола. Hа бледное лицо Славика было страшно смотреть — помесь ужаса и решимости, настоящий гибрид Александра Матросова и индийского охотника на слонов из свиты раджи… Танк сбавил скорость и сквозь пыль уже можно было рассмотреть его очертания. За 15 метров до танка Славик метнул гранату. В это время танкист механик — водитель для лучшего обзора открыл люк. Граната точно вошла в него, зарядив танкисту по жбану. Танк закружил на одном месте как в фильмах про фашистов под Москвой. — Попал! — радостно заорали Ванька и Николай. Я тоже орал что-то подобное. потому как было радостно, что мне точно уж сегодня не прийдется кидать гранату и глохнуть под проезжающим надо мной танком.