Как закалялась сталь - 2057. Том 2
Шрифт:
Ох, как бы не разреветься теленком прямо в трубку.
— Привет, пап. Нет, просто звоню, решил проведать. Просто решил позвонить…
Вечером он рассказал все Юте. От начала и до конца, пытаясь не упустить важных мелочей. Жена, сначала надув губки, осведомилась:
— Всех ли там подопечных перетрахал? По одиночке, или сразу скопом?
Потом, после рассказа о бойне в Стоунхендже, помрачнела, и погладила его по голове:
— Бедный мой воробушек.
Она видела, во что превратилась одежда, тряпки и полотенце, но не совсем поняла поначалу — что именно пришлось пережить мужу.
—
— Слава тебе Будда, не было, — ответил он.
Весь рассказ, теперь, когда было ясно что всё было «типа понарошку», не занял и получаса. После Марат продемонстрировал приобретенные умения. «Наш ответ Халку» вышел просто потрясающим. Марат, когда увеличился, стукнулся головой о потолок, а силищу чувствовал такую, что был уверен — ткни в железобетонную стену кулаком даже не в половину, а в десять процентов от мощности — прошибешь насквозь. Это потрясало.
— Только не вздумай в постели такое сделать, понял? — сразу предупредила Юта, оценив то, что оказалось в штанах, бесцеремонно оттянув резинку и так до звона натянутых трусов. Они смеялись, так долго, громко и весело, что разбудили дочь, и Марат мгновенно уменьшился. Аккуратно, но изо всех сил ещё раз прижался к маленькому тельцу, вдыхая теплый воздух через распущенные кудряшки.
— Это не тест, — сказал он наконец. — То есть для «них» это тест. Они нас тестируют, отбирают, сортируют. А для нас это тренировка. Меня для чего то готовят, Люгер. Для чего то очень большого и важного.
Она задумалась на несколько секунд, а потом сказала:
— Надо бы нам с тобой тряхнуть этого Олега Олеговича. Который в офисе сидит. Пусть выкладывает все что знает. Начнет брыкаться — закопаем. Ты ведь сможешь?
— Еще как смогу, — отозвался Марат.
Через день, как и договаривались, Марат позвонил Оксане. Юта сидела рядом и приготовилась слушать. Первый раз трубку никто не взял, зато на второй знакомый голос отозвался практически мгновенно.
— Да, алло.
— Дыбенко, это Маузер, — произнес Марат.
— Кто? — спросил голос в трубке. — Вам кого?
— Савельева Оксана, — в голосе Марата прорезалось разочарование. — Маузер вызывает Дыбенко.
Марат бы даже удивился, если бы получилось по-другому. Что бы ты не сделал, из какой бы задницы не вытащил, и сколько бы раз не спасал — а обыватель этого не оценит, не заметит, не поймет, и скоро, буквально через две недели — просто забудет. И они, его славные девчонки — тоже забыли, они не знают, и не поверят, расскажи им всё, как было.
Ты положил на алтарь победы все самое ценное что у тебя есть — но тебя в любой момент могут спросить — ну и на хрена это было нужно? Это вообще была игра, а ты — лишь игрушка в чужих замыслах… Хорошо ещё не распнут и не выпотрошат прямо на этом алтаре. Если это может сломать революционера — то это не революционер.
И все равно испытывать разочарование, каждый раз… тяжело… Но они просто слабые. А Марат — нет. Он спокойно все выдержит, и тогда, и сейчас, и даже глазом не моргнет…
— Что за шутки? — отозвался динамик. — Вы кто?
— Я практически уверен, — произнес Марат нажимая кнопку отмены вызова, и обращаясь к Юте. — Что в сейчас в Тест не мы переносимся, а нас переносят. То есть переносят в теле, которое для нас было заготовлено. Или изготовлено, во время выбора амулета или оружия. Во время «первого раза». А обратно последние три испытания я возвращался через портал, такого в первый раз не было. То есть это не мое тело, — сделал он наконец вывод. — То есть если я облажаюсь, и не пройду, то меня вернёт обратно, в мое исходное тело с нулевой памятью. Вот оно как то так. Так что Олега Олеговича Разина мы проведаем, и побыстрей, пока есть такая возможность и способности.
— Что дальше? — спросила Юта.
— Дальше? — на миг задумался Марат. Дальше у него было много планов. И в эти планы никак не входила его собственная смерть или внезапное исчезновение. В этих же планах было очень много места отведено его новым способностям.
— Ты знаешь, я очень зол сейчас, — сказал он медленно. — А когда я зол я становлюсь опасен. Злость моя исходит из страха. Я боюсь неизвестности, боюсь по настоящему потерять… Я чувствую себя подопытной крысой, которую запустили в лабиринт, и теперь смотрят — что, и как. Вот только я не крыса.
— Тестируют? Да на здоровье, — продолжал он дальше. — Хотите узнать предел моих возможностей? Без проблем. Вот только и у меня вопросов скопилось много. Но никто не торопится на них отвечать. У меня такое ощущение, что я… Нет, даже мы — опять под обстрелом. И задача наша — выжить, и пойти и посмотреть, что за сволочь гасит по нам из минометов… Помнишь, Люгер?
— Помню, — тихо отозвалась она.
— Помнишь, мы ведь дошли, и спросили, но на той стороне тоже никто не знал нужных ответов. Ответы мы должны дать себе сами. А для этого нам нужна информация, хотя бы кусочки и обрывки… Единственное место, где мы ее можем получить, место с которого надо начинать — это чертов двести девятнадцатый офис, в котором сидит старый мент Разин, Олег, мать его, Олегович… Ладно, предположим даже, что он ничего не знает, или знает очень мало. Но тот, кто его туда посадил — наверняка знает больше!
— Он ведь так просто ничего не скажет, — задумчиво проговорила Юта. — Как понимаю, это старый опытный волчара, по твоим словам.
— Да уж, в «верю-не верю» с ним играть бесполезно. Ещё и переиграет нас обоих, пень старый. Так что начнем сразу со второй категории допроса. На третью у нас времени не будет, и чувствую, что "расколется" он только на последней, критической стадии…, - медленно продолжал говорить Марат, и Юта понимала, что уже всё, решено, осталось только подрихтовать детали — и план превратится в действие.
— Ты берешь на себя вторую стадию, — продолжал меж тем Марат. — Все помнишь? То есть при первой же возможности отрабатываешь его, как на занятиях. Ослепить, оглушить, свалить, онемел, резкая боль, несколько раз, в нервные узлы…
— Да помню я все, — раздраженно ответила Юта. — А почему я?
— Котенок, прости, придется… я, блин, не очень сейчас контролирую свое тело, не привык ещё. Я случайно ударю, и все, критическая стадия…
Жена поджала губы.
— Ладно, — сказала наконец Люгер, видно было что она уже несколько раз в голове прокрутила свои действия. — Будем надеяться, что сработает.