Какое настроение, такая и жизнь
Шрифт:
– Хорошо бы ещё долечиться в специализированном лечебном центре, их несколько под Москвой, свежий воздух, процедуры, – посоветовал приходящий из поликлиники травматолог, – но туда путёвки дорого стоят, можно, конечно, ждать пока квоту выделят, но это очень долго-полгода, а может и больше. Вы уж постарайтесь как-нибудь.
Ася старалась изо всех сил, хорошо хоть на работе вошли в положение и не уволили, когда она месяц жила с Викой в больнице. Зато, когда оказалась дома, крутилась целый день: по- прежнему целыми днями трещал телефон, по-прежнему, прислонив к уху трубку готовила еду, загружала и выгружала стиральную машину. Вика старательно выполняла все предписания врачей, и с настроением у неё вроде стало получше: Никите, Лене и Даше было разрешено иногда
Самая близкая подруга Вики Наташа Левина только недавно узнала о случившемся, поскольку была постарше и уже заканчивала учёбу в медицинском колледже, то сдавала сессию, то… В общем, как оказалось, она собиралась выходить замуж. Наташа вызвалась помогать Вике с занятиями. Правда, вскоре эта идея отпала как неразумная- решено было просто перенести сдачу выпускных экзаменов на следующий год и не пороть горячку. И только вопрос об Викином несостоявшемся материнстве так и остался невыясненным: Ася боялась обидеть дочь своим любопытством, а Вика по-прежнему молчала.
Головин иногда звонил, пару раз приезжал "попить чайку" и Ася вскоре обнаружила, что общение с ним ей не безразлично, от его неторопливости в разговоре исходили флюиды доброжелательности и защищённости.
Время шло и необходимо было решать, что же делать с Реабилитационным центром, денег у Аси на путёвку явно не хватало. Занимать уже было не у кого: всем знакомым и друзьям она и так была должна. И когда она всё же решилась сообщить Павловскому о том, что случилось с Викой и какие сейчас у них возникли проблемы, Матвей Борисович, словно прочитав на расстоянии её мысли, позвонил сам. Ася в душе ликовала, что не пришлось унижаться.
Своим тягучим, а с возрастом просто гнусавым голосом, Матвей Борисович осведомился об их житье-бытье… то, что в ответ рассказала ему Ася привело его просто в шоковое состояние, в один момент разговора Асе даже показалось то, что или ему стало плохо, или прервалась связь, так долго затянулось его молчание. Наконец, в трубке послышалось лёгкое покашливание, потом многократное "охо-хо", после этого он совершенно твёрдым голосом спросил, чем он может помочь. Матвей Борисович несмотря на выработанную за многие годы богемно-расслабленную манеру разговора, отличался абсолютно невяжущимся с этой его придуманной манерой характером чистого прагматика и делового человека. Поэтому Ася давно не удивлялась таким метаморфозам в поведении отца своей дочери, она не сомневалась, что Павловский всегда поможет, и поможет в конкретном денежном эквиваленте, а не просто поохает и посочувствует. Вот только сама она просить его о помощи никогда бы не стала. Такой дурацкий характер – за что всегда ругали её подруги.
Затем Матвей Борисович поговорил немного с дочерью. Когда разговор был окончен и Вика положила трубку, она усмехнувшись, с явным удовлетворением сообщила что завтра приедет Игорь и привезёт деньги, потом немного неуверенным взглядом посмотрела на мать и добавила: – Мам, давай поговорим, я хочу… мне надо тебе всё рассказать.
Ася интуитивно волнуясь присела на стул рядом с кроватью, на которой лежала Вика. Она давно ждала этого разговора, но терпеливо, боясь ненароком каким-нибудь бестактным вопросом потревожить или расстроить ещё не совсем оправившуюся от травм дочь. Девочка только недавно перестала пить сильные болеутоляющие, только недавно сотрясение мозга перестало донимать своими приступами, только недавно Вике разрешили встать на костыли и немного постоять, сидеть ей предстояло ещё не скоро.
– Мама, – Вика сделала глубокий вдох будто собиралась нырнуть в холодную воду, – никакой это не несчастный случай. Я сама это сделала, мама, понимаешь, сама!
От неожиданности Ася вздрогнула, потом внутри всё сжалось и сердце в груди казалось совсем перестало биться.
– Как сама? Ты же полезла шторы задёрнуть, замок был неисправен… Головин же всё расследовал, – Ася не верила словам дочери, – а свидетели? Они же всё видели! Что ты такое говоришь? Зачем?
– Следователь этот, Головин твой, такой лох, блин, я ему наплела в три короба, он и поверил. А свидетели… да что они могли видеть снизу-то, что? – Вика горестно хмыкнула, – это конечно, минута такая была, понимаешь, мам, минута. Если бы Никита вернулся или ты вошла, я никогда бы потом не решилась, а так… Я просто дура, дура, мам!
– Но почему, зачем ты это сделала? Должна же быть причина, это из-за ребёнка? – Ася первый раз произнесла эти запретные слова.
– Отчасти… но не только… слушай, не перебивай…
Я тебе не говорила, но осенью как-то поехала к отцу- он пригласил на свой юбилей, ему ведь семьдесят исполнилось. Там только свои были: Надежда Петровна, Игорь с женой и дочками, Валера тоже со своим сыном. Я знаю, что тебе неприятно было бы, что мы общаемся, потому и не говорила.
Ася была в шоке: у дочери сложились отношения с семьёй отца, а она, мать, ничего даже не подозревала! Стараясь не показать виду, что её это просто обескуражило, она всё же спросила: – И давно?
– Что давно?
– Давно ты… туда ездишь?
– Давно… почти два года, – смущённо ответила Вика, – но ты же обещала не перебивать.
Ася растерянно закивала, по всему телу пробежал холодок, обида болью пронзила душу. Но она решила, что больше ни о чём спрашивать дочь не будет, пусть рассказывает то, что сама считает нужным.
– Так вот, может ты не в курсе, что Игорь руководит ансамблем, он классный гитарист; мы с Наташкой Левиной несколько раз ходили на его концерты. В общем, там в его ансамбле саксофонист такой есть, Артур его зовут, классно так играет, зал просто стонет. Он мне, блин, очень нравился. И вообще жизнь у них совсем другая: интересная, насыщенная, столько всяких впечатлений, мне казалось, что это и есть настоящая, весёлая, радостная жизнь. Что только она, такая жизнь и должна быть.
Мам, помнишь, мы как-то с тобой поругались и я тебя сильно обидела, я специально хотела тебе сделать больно, такая дура была! Я сказала, что так как ты жить не буду… прости меня, мамочка, – и Вика смахнув навернувшиеся слёзы, продолжила, – я тогда тебя ещё попросила купить мне юбку в стиле бохо. Ты не поняла почему, а я насмотрелась в журналах как всякие творческие девушки модно одеваются, всё такое свободное, раскованное, юбки и платья в пол, всякие украшения этнические. Бохо это ведь от слова богема. Ну, я выпросила и ты мне эту дорогущую юбку купила! Ты работала как лошадь без продыха, а я, свинья, всё мечтала о другой, романтической, богемной жизни! Красивой жизни!
Ася слушала и у неё было такое чувство, будто всё это время она была слепая и только сейчас начинала что-то видеть, будто она была совершенно глухая и только сейчас начинала слышать собственную дочь.
– Я сказала тебе, что Новый год буду встречать у Дашки, обманула я тебя. Я напросилась в компанию к Игорю. Так просто позвонила и сказала "братик, а можно я с подругой к вам приеду". У него гастроли в Красноярске начинались и они должны были улетать уже первого вечером. Жена его, Галя, с девочками на каникулы в Дубае были и поэтому Новый год справлял он со своим ансамблем у Артура за городом. Вот мы с Наташкой и поехали туда. Народу было много, все старше нас, конечно. Так весело гуляли, фейерверки запускали, танцевали, Артур на саксофоне прямо на морозе играл, комплименты мне делал, дескать не подозревал какая у Игоря красивая и современная сестра. В общем, много выпила я шампанского… Мам, ты же знаешь я вообще-то даже не пробовала ничего до этого, а тут… ну и развезло меня, ещё там все курили, ну и я, чтобы в грязь лицом не ударить, типа вот какая я крутая… а Артур так мне нравился. Всё как в тумане произошло. Игорь вообще не в курсе, что у нас с Артуром что-то было. Дом у него большой, комнат много, вся эта богема перепилась- мне утром так противно стало, так гадко. Я туалет искала и нечаянно дверь открыла… не ту дверь… а там Артур уже с другой девицей в кровати лежит. Ты понимаешь, мам! Меня чуть не вырвало, нашла Наташку и мы с уехали домой. И всё. Больше я этого козла не видела…