Калейдоскоп
Шрифт:
— До весны, — прошептал он.
Ох, как не по себе Пузырьку в человечьем доме! Всё чужое, непонятное, неправильное. Пузырёк быстро нашел подходящую шкуру — она висела в маленькой комнатке без окон. Сперва водяной запутался в одёжке, но потом руки сами куда-то нырнули, а края шкуры сошлись. Стало тепло. Теперь нужно уходить, но мельница тянула к себе. Когда ещё мама разрешит так близко подобраться к человечьему жилью!
Просторное жилище, с необычными запахами, шорохами
Пузырек выпустил дверь из ослабевших пальцев, и она с грохотом закрылась. От этого удара водяной пришёл в себя, и, путаясь в длинной шкуре, рванул в лес. Подальше от мельницы! Остановился, только когда понял, что вокруг совсем незнакомые места, а грудь разрывается от сухого холодного воздуха.
За спиной кто-то хрипло рассмеялся:
— Вижу чудище лесное, в шубе, только без штанов!
Пузырёк резко обернулся, но никого не увидел. Теперь смеялись в другой стороне, далеко. Пузырёк беспомощно закрутился на месте.
— Кто здесь? Выходи! — крикнул он и закашлялся.
— Вышел, — из-за сосны появился лесной дед. — Ты, водяник, совсем спятил? В такой мороз гуляешь! Хорошо хоть, в метель не попал, недавно закончилась. А то бы в ледышку замерз.
— Я знаю, — с трудом выговорил водяник. — Я потому и ушел из пруда.
— Из Мельничного, что ль? — насупился дед. — А ну-ка, пойдем, расскажешь.
Дом лесного деда прятался за пнём. В тепле Пузырёк размяк, перестал кашлять и успокоился. А после горячего молока даже засыпать стал. Старик спрашивал мало. Он сразу понял, в чём дело.
— Я должен сам посмотреть. Жди здесь.
Пузырёк не спорил. Подтянул под себя ноги, завернулся в шубу и уснул.
Лесной дед вышел из дома и принюхался.
Пахло врагом.
Что это за враг, лесовик не знал. В нём вдруг ожили древние чувства, доставшиеся в наследство от умерших деревьев и пересохших родников, а может, и вовсе принесенные ветром или залетевшие из снов.
Чем дальше лесовик уходил от дома, тем сильнее становилось беспокойство. На полпути к мельнице он наткнулся на Ирха. Волк терзал оленя. Самку. Кормящую.
— Ты взбесился? — охнул лесовик. — Иль ослеп?
— Мне нужна была кровь.
— Тебе нужна кровь, — недовольно повторил Пнюк. — А я теперь оленёнка ищи, выхаживай.
— Нет у неё оленёнка, — рассердился Ирх. — Я что, по-твоему, совсем без памяти?
Пнюк помолчал и тихо спросил:
— Кровь-то тебе зачем?
— А то ты не знаешь, — неохотно рыкнул Ирх.
Теперь Пнюк посмотрел на волка внимательнее. И увидел, что глаза у него лихорадочно горят, бока ввалились, и весь он словно постаревший, измотанный.
— Что случилось?
Волк устало ответил:
— Я попал в ловушку. Магическую. Еле выбрался.
— Кто осмелился напасть на тебя? И как он смог?
— Есть один, — оскалился Ирх.
— Что ему надо?
— Хочет проникнуть в замок.
— Но туда никто не может попасть!
— Он знает.
Пнюк помолчал и нерешительно спросил:
— А ты-то здесь причём?
— Когда-то я жил в замке. А теперь должен его охранять.
— Жил в замке? Он давно заброшен!
— Время течёт по-разному, Пнюк. Для тебя прошло сто лет, для меня — всего ничего. И для врага — тоже.
Ирх помолчал и добавил:
— По первому снегу какая-то человечка мешки к Замку везла. С магией. Его магией, я её за версту чую. Мешки я в болоте утопил. Вот он и решил меня извести, чтобы без помех к Замку пробраться.
— А человечку ты загрыз? — поежился Пнюк.
— Прогнал. Она не под своей волей шла.
— И что теперь?
— Иди домой, — мрачно посоветовал Ирх. — Пурга скоро поднимется, неужели не чувствуешь?
— Я хотел на мельницу…
— Зачем? — Ирх подобрался, как перед прыжком.
Пнюк рассердился:
— Пригаси свои безумные глаза! Везде тебе враги мерещатся. Прибежал водяник, рассказывал страшные вещи. Я хотел разобраться, что случилось.
— Тогда можешь возвращаться. Правду говорил твой водяник.
Пнюк тяжело задышал, окончательно поверив — в лес пришла беда. А Ирх снова оскалился:
— На мельницу заявился мой старый знакомый. Ему понадобилось истереть то, что он привёз. Люди, которые там жили, ему оказались ни к чему.
Пузырек шел, то и дело замирая. Пнюк сказал на прощание: будь осторожен. Кого бояться, лесной дед не объяснил, и Пузырёк вздрагивал от любого шороха.
Можно было, конечно, остаться на зиму у лесовика. Он сам предложил — вдвоем, говорит, веселее. «И не так страшно», — подумал тогда Пузырёк. Но ответил:
— Нет, я домой.
И теперь он шел, торопливо поглядывая на пасмурное небо. Дорогу от мельницы не запомнил, а спросить у деда забыл. Ему казалось, что он идет правильно. Но лес становился всё гуще, водой не пахло. А потом за деревьями показался мрачный замок, чёрный на фоне закатных облаков. Ни одно окошко не светилось.
Пузырёк долго смотрел на высокие башни, запрокинув голову. А потом полез вверх по холму.
Водяной слышал об этом месте. И думал раньше — сказки. Но вот он, Замок, есть на самом деле. Может быть, бывает и всё остальное — волшебники, заколдованные звери, привидения и тайные подземные ходы.