Калиостро

Морозова Елена Вячеславовна

Тем временем Калиостро занимался оформлением своего ритуала, точнее, Ритуала Кофтона [56] , в чем ему усиленно помогал Рей де Моранд. Калиостро не имел обыкновения писать, он предпочитал диктовать, тем более что желающих записывать за магистром хватало. Моранд представил на суд членов ложи составленный им под руководством Калиостро устав ложи Побеждающей Мудрости:

«Слава. Мудрость. Вечность. Добродеяние. Благоденствие.

Мы, Великий Кофта, учредитель и великий Мастер высокого Египетского масонства во всех восточных и западных странах земли, объявляем всем тем, кто будет читать сие писание, что во время пребывания нашего в Лионе по желанию многих членов обыкновенного масонства, составлявших ложу Мудрости, и по власти, данной нам свыше, учредили мы на востоке сего города Египетскую ложу на вечные времена. Да будет оная главной ложей во всех восточных и западных землях под именем Побеждающей Мудрости; и жалуем Великим Мастером или Высокопочтенным брата NN, ритором NN, хранителем печати NN, главным надзирателем NN, и проч. Сим

чиновникам даем мы право держать ложу, принимать учеников, товарищей и мастеров, иметь переписку со всеми масонами Египетского обряда, учреждать ложи и проч. Повелеваем им иметь попечение о строгом исполнении наших законов, нами подписанных и запечатанных; и каждого из братьев просим постоянно шествовать путем добродетели и добрыми поступками своими доказывать, что он знает цели нашего ордена. Сей патент подписали мы собственною рукою и запечатали печатью, данною нами сей матери-ложе, равно как и нашею масонскою светскою печатью. Дано на востоке Лиона» ⁵. Пишут, что после ареста Калиостро среди его бумаг нашли несколько медных пластин с выгравированным на них текстом устава в обрамлении масонских символов. Возможно, магистр хотел напечатать его для ложи, которую намеревался открыть в Риме…

56

Исследуя подпись ученика Калиостро Сен-Костара, одного из возможных редакторов либо переписчиков «Ритуала», Авен предположил, что небрежный курсив этой подписи (S. Costar) вполне может читаться как G. Coston (Cofton), что стало причиной ошибки: рукопись магистра, переписанную его учеником, приняли за оригинальный труд неведомого Кофтона (Haven М. Р. 143). Вентура, напротив, пишет, что если рукопись «Ритуала…» действительно существовала, то свой титул Великого Кофты Калиостро взял от фамилии ее автора: Coston, Cofton, Cofto — Gran Cofto (Ventura V. Cagliostro. Roma, 2002. P. 111.).

Процедура нравственного возрождения, представленная в «Ритуале…», отличалась изрядной сложностью. Испытуемому предстояло подняться на гору Синай и войти в Сион. К счастью, Синаем можно было наречь любой холмик, где сооружался трехэтажный павильон, получавший название Сион. Три этажа символизировали союз физической жизни, религиозного вдохновения и философского света. Комната в верхнем этаже имела форму квадрата со стороной в 18 футов, с четырьмя овальными окошками — по одному на каждой стене и с одной лестницей, в нее ведущей. Стены, пол и потолок красились белой краской. Комната среднего этажа была совершенно круглой, без окон вовсе, но достаточно вместительная, чтобы можно было поставить 13 кроватей. Из освещения допускалась одна лампада, прочие же ненужные вещи не допускались. Сия комната называлась Араратом, горой, на которой остановился Ноев ковчег; в этой комнате избранным масонам предстояло вкушать дарованное им Богом спокойствие. Комната в нижнем этаже служила столовой; вокруг нее размещались еще три закутка, из которых два служили для хранения съестных припасов, а в третьем лежали орденские одежды, знаки и орудия масонства. Рекомендовалось провести в сей павильон проточную воду, ибо мастерам предстояло пробыть в нем сорок дней.

«13 мастеров с нужными съестными припасами запираются в сем павильоне на 40 дней и занимаются масонскими работами по предписанному порядку. Шесть часов определены на размышление и покой, три на молитву, девять на святые упражнения, состоящие в приготовлении пергамента и в освящении других орудий, а последние шесть на беседу и восстановление нравственных и физических сил.

По прошествии 33 дней сии заключенные мастера будут иметь счастие видеть 7 старейших ангелов и узнать их тайные печати и шифры. Сии печати и шифры ставят они на пергамент, сделанный из кожи нерожденного ягненка, очищенного шелковою материей, или из младенческого места жидовки. Сия небесная благосклонность продолжится до 40-го дня, в который, совершив работу, каждый начнет наслаждаться ее плодами. Каждый получит для себя пятиугольник или часть тонкого пергамента, на котором старейшие ангелы изобразили свои шифры и печать. Все 13 мастеров исполняются божественным огнем, тело их становится чистым, как у младенца, прозорливость их безгранична, а власть неизмерима. Ум и сила их будут беспредельны, и они устремятся всей душой к совершенному покою и бессмертию, чтобы потом каждый сказал о самом себе: ego sum qui sum— Я есмь тот, кто я есмь.

Еще получат они по 7 других святых пятиугольников и могут раздать их друзьям. Они запечатаны только одним ангелом, поэтому владелец может повелевать только одним ангелом, и не во имя Божие, а во имя мастера, который дал им его, и они могут действовать только его силою» ⁶.

Физическое обновление также требовало недюжинных усилий. По утверждению магистра, «дабы человек достиг духовной жизни сроком 5557 лет и жил здоровым, пока не будет взят на небо», требовалось раз в 50 лет подвергаться разработанной им процедуре омоложения. Кандидатов отбирали среди мужчина не менее 50 лет от роду, «чистых, как луч света», с безупречной репутацией, не имевших ни жен, ни любовниц, ни привычки развлекаться с дамами и обладавших состоянием, приносившим не менее 53 тысяч ливров ренты. «Лица с такими доходами редко соответствуют подобным требованиям…» — заметил Ж. де Нерваль ⁷.

Процесс регенерации заключался в следующем: «Кто стремится к совершенству, должен каждые 50 лет в майское полнолуние уединяться в деревне в одной комнате с другом и не вкушать ничего, кроме прохлаждающих и слабительных трав и легких супов, и не пить ничего, кроме майской дождевой

воды. Всякий обед должен начинаться жидким блюдом или питьем, а кончаться твердой едой, то есть сухарями или хлебной коркой. На седьмой день такой жизни надо самому себе пустить кровь и принять известные белые капли — шесть утром и шесть вечером; и сие число надобно каждый день приумножать, прибавляя по две капли, и так до 32-го дня. В этот день опять пустить себе кровь. На 33-й день принимается первый гран первобытной материи, коя есть созданное Богом средство сделать человека бессмертным. Состав ее утратился вследствие грехопадения, и теперь мы можем получить его только по особой милости Всевышнего и через масонские операции. Приняв сей гран, человек на три часа лишается памяти и языка. Начинаются судороги, сильный пот и испражнения. Когда он придет в себя, его переносят на другую кровать и дают ему крепкий бульон из одного фунта мяса, сваренного с травами. Сие средство укрепит его, и на следующий день принимается второй гран первобытной материи; затем начинается озноб, бред, шелушится кожа, выпадают зубы и вылезают волосы. На 35-й день, если есть силы, надобно вымыться в теплой воде, на 36-й день принимается третий и последний гран первобытной материи в стакане старого вина и человек засыпает сладким и спокойным сном, во время которого снова вырастают кожа, волосы и зубы.

Пробудившись, он принимает ванну с ароматическими травами, а затем ванну с простой водой, смешанной с селитрой, потом одевается и начинает ходить по комнате. На 39-й день принимается 10 капель Калиострова бальзама, разведенные в двух ложках красного вина; а на 40-й день человек выходит из дому, будучи молод и совершенно здоров» ⁸. Впрочем, некоторые источники указывали, что «такая же метода предписывается и женщинам для нравственного и физического возрождения».

Надо сказать, различные способы омоложения имели широкое хождение во времена Калиостро. Например, рецепт часовщика Форкасси заключался в следующем: «Чтобы достичь 500-летнего возраста, надо раз в 25 лет принимать эликсир великого делания, а затем, удалившись за город и сняв там уединенный дом в четыре этажа, затворяться в нем в комнате с четырьмя окнами, способствующими хорошему ее проветриванию. Нельзя брать с собой ни кошек, ни собак. Оставшись в одиночестве, самому пустить себе кровь на левом запястье и жить отшельником еще 15 дней, питаясь только бульоном. По истечении этих дней лечь спать на шерстяной матрас, между двух шерстяных одеял и не забыть надеть на голову колпак, дабы проспать три дня и три ночи беспробудно. Пробудившись, принять трехчасовую теплую ванну, после чего наступит полное обновление кожных покровов». Но если Калиостро так и не смог отобрать кандидатов, отвечавших поставленным им самим условиям, то Форкасси под видом эликсира великого делания дал одному из омолаживающихся ртуть, и с того клоками слезла кожа ⁹.

Отлично усвоив масонскую риторику, Калиостро мог внести дополнения или изменения в текст Кофтона. По словам самого магистра, он удалил из ритуала суеверие и магию, иначе говоря, области нечистого знания. Единственную рукопись «Ритуала…» с собственной печатью зеленого воска граф передал ложе Побеждающей Мудрости. Манускрипт сей не сохранился, однако с него сделали две копии, по мнению Авена, весьма несовершенные ¹⁰, одна из которых утеряна, а другая передавалась из рук в руки и переписывалась, пока не попала к ученому М. Морисону; с его текста в 1845 году масон Гийерме тщательно снял еще одну копию, которая и была опубликована в наше время. Впрочем, пишут, что в Риме при аресте Калиостро «Ритуал…» нашли в его бумагах и «писан он на французском языке и так хорошо, что, верно, не сам Калиостро писал его. Надобно думать, что он изобрел только материю и поручил обработать оную какому-нибудь знающему человеку» ¹¹. Но из такого заявления следует, что рукопись «Ритуала…» была не единственной…

Пожертвования благодарных больных и адептов позволили не только открыть материнскую ложу Египетского ритуала, но и соорудить великолепный храм, где место Верховного существа занял Великий Кофта, чей бюст работы Гудона установили в комнате для мастеров. Еще два помещения храма предназначались для учеников и подмастерьев. Говорят, когда братья собирались вместе и исполняли гимны (« Veni Creator Spiritus» — «Приди, дух животворящий» и « Те Deum laudamus» — «Тебя, Бога, хвалим»), а также псалмы Давида, в порыве экстаза они зачастую заменяли божественные имена на имя Великого Кофты.

Калиостро дал ложе свод правил и предписаний, где определил, какими качествами должен обладать вступающий в орден:

«Не следует принимать людей неблагодарных и извращенных, кои не верят ни в существование Верховного существа, ни в бессмертие души; такие люди запятнают храм и его приделы.

Принимать следует только тех, у кого в душе проклюнулись ростки этих двух великих истин; какой бы веры ни были эти люди, для них препятствий для вступления не будет.

Тот, кто пожелает приобщиться к таинствам высокого египетского масонства, должен сначала вступить в ложу обычного масонства и подтвердить вступление свое бумагами, подписанными его старшими начальниками» ¹².

Когда на процессе Калиостро станет утверждать, что он, в отличие от других масонов, проповедовал веру в Бога и бессмертие души, ему в ответ зададут вопросы: почему он принимал только тех, кто уже вступил в обычные масоны; почему, если он истинный христианин, он не принимал тех, кто не был масоном? Магистр не сможет ответить, и его немедленно обвинят в том, что главным условием для вступавшего он ставил веру в самого себя и в псалмах Давида велел заменять имя Давидово на свое собственное…