Камбер - еретик (Дерини - 3)
Шрифт:
При ближайшем рассмотрении стали различимы детали- золотой оттиск креста Ордена, четырьмя концами касавшийся солнечного диска. Этот мотив и другие были традиционны и повторялись на тяжелых бронзовых дверях здания капитула. Ощущение близости прошлого укрепило Камбера в мысли, что истоки гавриллитов, как и самих дерини, находятся много дальше, чем принято считать. Хотя это не стало широкой темой для дискуссий, особенно среди наиболее ортодоксальных священников, те, кто занимался изучением древности, отлично знали, что в основу волшебства дерини, кроме христианской, легло множество верований.
Но о символах они потолкуют наедине с Рисом. Камбер чувствовал
Поэтому, когда Эмрис давал свои пояснения, в лице Алистера Каллена не было ничего, кроме вежливого интереса. Время от времени он кивал, слушая о местоположении жилых комнат, трапезной и кухни.
Комнаты монахов размещались вдоль восточной стены на первом этаже и выше. Однако, в отличие от других монастырей, представляли собой не дортуары, а отдельные кельи. Здесь считалось, что уединение необходимо для упорядоченности мыслей и дисциплины духа. Эмрис объяснил, что ученики спят в трапезных в здании капитула. Там же находились классные комнаты и кабинеты для подготовки Целителей.
Эмрис знал наверняка, что епископ Каллен непременно захочет зайти внутрь, но как на грех именно сегодня был День уборки, проводившейся два раза в месяц, и это могло испортить впечатление.
Подойдя к тяжелым дверям, Камбер разглядел вырезанные на них сцены и символы и хорошенько запомнил увиденное. Изображая безразличие, он только похвалил мастерство исполнения, однако не мог не почувствовать, что и Рис был очарован зрелищем, и они вошли внутрь.
Если внешний вид монастыря завораживал своей таинственностью, то внутренность капитула просто потрясала. Это было не наслаждение и не восторг, а нечто иное. Вошедший вдруг словно окунался в прохладный сосуд из золота и аквамарина. Эмрис пояснил, что цвета символизируют архангела Гавриила, у него синий цвет и его стихия-вода. Придавая всему оттенок неба, в помещение проникал холодный голубой свет, дополняя гармонию дома архангела Гавриила. Свет лился через застекленное отверстие в куполе, который так же, как и снаружи, был покрыт голубыми изразцами, только вместо крестов и солнечных дисков на нем были восьмиконечные звезды. Солнечные лучи касались белых мраморных плит пола и Превращались в нежно-золотые.
В самом центре помещения находился полированный куб медного купороса высотой до пояса, вокруг глыбы на коленях стояли монахи, опираясь о пол руками и зажав сутаны между ногами. Некоторые двигались между тремя рядами деревянных скамей, окропляя резную поверхность пахучим кедровым маслом и натирая дерево.
Запах масла вызвал у Камбера, точнее у той его части, что была Алистером, мучительные воспоминания, стремительно унося в другое место и время, когда его существование и вера были свежее и легче... Но тут же он снова очутился в Монастыре святого Неота. У куба творилось что-то странное...
Что бы это ни было, он сразу же понял, что и Рис почувствовал,-ощущение было неуловимо знакомое, но когда Целитель был в монастыре в последний раз еще послушником, то еще не умел распознавать этого. Мысленно подбодрив Риса, мозг Камбера устремился к кубу, хотя с виду он просто наблюдал за монахами и слушал тихие объяснения Эмриса.
Скоро он понял, что затруднительная неясность вызвана неожиданным присутствием силы, которая билась о его защиты. Голубой монолит гавриллиты, очевидно, использовали в медитациях, а Камбера как михайлинца учили сосредотачиваться на пламени или мече святого Михаила. Куб излучал энергию, не сулившую, однако, ни хорошего, ни плохого. Камня, особенно если он у гавриллитов, можно было не опасаться. Почему-то в его памяти всплыл черный с белым жертвенник, найденный при раскопках в Грекоте. Была ли между ними какая-то связь, подумал он.
Облегченно вздохнув, он заморгал и полностью вернулся к действительности, все еще чувствуя запах кедрового масла.
– Ваше Преосвященство, все В. порядке?-осторожно осведомился старый Целитель.
Камбер заметил, что Эмрис, не скрывая любопытства, смотрит на него, однако по его бледному лицу ничего нельзя было прочесть. Некоторые монахи исподтишка поглядывали на гостя, догадываясь о его сане по лиловому плащу и белому поясу.
Покачав головой, Камбер отметил, что запах кедра побуждает его к размышлениям.
– Да, святой отец. Просто воспоминания о юности. В Челттхэме мы тоже использовали кедровое масло, чтобы натирать им деревянную поверхность. Я вспомнил о временах, когда был послушником.
– Ох,-Эмрис понимающе кивнул.-Странно, не правда ли, как с годами мы все чаще обращаемся к своей молодости? Я не обучался ни в Ордене святого Михаила, ни в Ордене святого Гавриила, и подобные воспоминания у меня вызывает запах сандалового масла. Хотя, по-моему, кедр все-таки лучше. Мы считаем, что этот запах отпугивает моль. А теперь пойдемте дальше. Не будем отвлекать братьев. Те из нас, кто помоложе, непременно работают физически. Здесь все одинаковы-священник, Целитель, послушник, подмастерье и ученик. А как принято в михайлинском Ордене?
Продолжая свой обход капитула и жилых строений, Камбер рассказал, что устав его Ордена почти полностью совпадает с порядками гавриллитов. Они пустились в дискуссию о философских аспектах различия двух Орденов. Камбер не стал развивать тему о различии традиций обучения, как бы вскользь затронутую Эмрисом, ему особенно не хотелось делать этого здесь, перед Квероном. Чем больше он узнавал о гавриллитах, тем яснее становилось, как мало он знал о них и особенно об их аббате. Он решил позже расспросить об этом Эвайн. Может быть, ее объяснения восполнят пробел.
По пути они наткнулись на группу мальчиков, сидевших во внутреннем дворе под деревом. На них были гладкие белые туники учеников. Моложавый мужчина в сутане, с косицей гавриллита, читал им лекцию. Слов было не разобрать-Эмрис не подвел своих спутников ближе. Камбер поинтересовался, было ли это специально.
– Эти мальчики-одни из десяти-двенадцатилетних, что проходят общий курс обучения,-пробормотал Эмрис.- Здесь они всего около четырех месяцев. Отец Тивар обучает их искусству владения оружием, но пока не позволяет ни одному дотрагиваться до него. Прежде всего они должны привыкнуть видеть движения противника внутренним зрением, пусть даже этот противник-дерини. Но ваши михайлинцы обучаются по тому же принципу?
– Да, вы правы.
Мальчики, подчиняясь какому-то неизвестному знаку, встали и, разделившись на пары, начали свои каждодневные упражнения с закрытыми глазами, нападая друг на друга и отступая, защищаясь от выпадов противника руками. Камберу и самому случалось проделывать подобное в юности, а вместе со своим двойником Алистером они ценили такие тренировки даже больше, чем каждый в отдельности.
– О да, я припоминаю это, хотя в Челттхэме это было немного по-другому,-добавил он.-Вы помните, сколько было синяков, когда скорость упражнений увеличивалась? Кстати, Целители тоже обучаются военному делу?