Каменный пояс, 1986
Шрифт:
Думается, тот путь, которым «Ариэль» идет сейчас — то есть поиск стилистически однородной программы из произведений высоких идейно-художественных достоинств, — путь более правильный. Надо только, чтобы этот поиск шел не интуитивно, методом проб и ошибок, а целенаправленно. И тут помочь «Ариэлю» могли бы челябинские музыковеды своими исследованиями.
Вообще, внимание к «Ариэлю» — деловое, повседневное — не повредило бы ансамблю. «Ариэль», как и все челябинцы, «выдает» челябинскую продукцию, и она высоко котируется, так же, как сталь или самые разные машины. Ансамбль не подводит земляков. Но почему тысячи людей заботятся о том, какими должны быть сталь, трактор, а о продукции «Ариэля» думают лишь сами артисты да еще, может быть, пять-шесть
Многие, например, имеют весьма поверхностное представление об экономике ВИА. Спрашивают: сколько процентов от выручки каждого концерта получают артисты? Нисколько. 24 рубля — заработок с сольного концерта в двух отделениях. Норма «Ариэля» — тринадцать концертов в месяц. Нетрудно подсчитать, что артист какого-нибудь ресторанного оркестра зарабатывает не меньше солиста «Ариэля». А ведь такому музработнику вовсе не нужно ездить в Москву утверждать программу. Не меньше зарабатывает и токарь высокой квалификации. Но вот многие бытовые вопросы токарю, пожалуй, решить легче, чем артисту «Ариэля».
Токарь, который устраивается на работу, не покупает себе станок. Ему его предоставляют. Самый лучший, с числовым программным управлением. А артисты «Ариэля» купили хорошие инструменты за свой счет. За свой счет артисты порой и ремонтируют инструменты. Удивляет не то, почему у нас в стране так долго не могут наладить выпуск качественной аппаратуры для ВИА, и даже не то, почему Антонов может купить японскую гитару, а филармония не может. Удивляет, как эти импортные гитары и другие инструменты попадают в нашу страну частным образом в таких количествах, что на них играют во всех более-менее популярных ВИА, и почему они не могут попасть в таких же количествах нормальным путем, чтобы их могли приобрести нормальным путем учреждения искусства?
...За свою сценическую жизнь «Ариэль» подготовил уже более 20 программ. Исполнил более 500 произведений. В том числе подарил слушателям около пятидесяти прекрасных обработок русских народных песен. Многие произведения уже принадлежат истории, их не повторить. Слушаешь сейчас, например, запись «Тишины» Гурова, сделанную в Риге сразу после фестиваля «Янтарь Лиепаи-72», сравниваешь с сегодняшним исполнением в концерте и видишь, как изменились со временем краски этой песни.
Она, к счастью, осталась на пластинке. Остались «Отдавали молоду», «Порушка-Параня» и несколько других аранжировок народных песен. Но записано-то менее десятой части того, что исполнял ансамбль.
Да и то посмотреть — как записано? Из пяти больших дисков «Ариэля» лишь один — «Русские картинки» представляется не случайным по своему построению, по-настоящему ариэлевским. Ансамбль сейчас имеет в программе отличный цикл народных песен — законченный цикл. Но получат ли его в свою домашнюю фонотеку почитатели «Ариэля»? Неизвестно.
Справедливо писалось в журнале «Смена» несколько лет назад в материалах дискуссии «Смоки» против Есенина» о том, что фирма грамзаписи «Мелодия» активно пропагандирует западные ансамбли, тогда как подлинные новаторы нашей эстрады ждут своей очереди на выпуск дисков по нескольку лет, в том числе «Ариэль». Его поклонники уже не один год дожидаются выхода очередной пластинки этой группы. Высказывались нарекания, что ни первой советской рок-оперы «Орфей и Евридика», ни песняровской «Доли», ни ариэлевского «Сказания о Емельяне Пугачеве» любители грамзаписи так и не дождались. Теперь можно пополнить этот список и «Мастерами», и «За землю русскую».
Инициатива любителей значительно опережает усилия чиновников. Едва ли не в каждом крупном городе страны можно встретить дискотеку по произведениям «Ариэля». Первый разговор об ансамбле любители музыки нашей области начали еще в 1980 году. Тогда в программе дискотеки «Панорама» Челябинского производственного объединения «Полет» появился «Вернисаж «Ариэля».
И подумал я о наших местных фабриках. Они порой мучаются, не зная, чем бы украсить свою продукцию широкого потребления. В областных газетах не раз писалось о хозяйственных сумках с «Бони М» и «Брижит Бардо» на видном месте, о другой рекламе западных «звезд» на продукции местных предприятий. Писали газеты и о проблеме уральского сувенира, отсутствии в нем наших уральских примет. Неужели нельзя использовать для этой продукции тему «Ариэля»?
За 15 лет «Ариэль» воспитал два-три поколения слушателей, которые научились отличать хорошее от плохого на эстраде. Меня, например, очень радует холодная порой реакция публики на иных эстрадных концертах в челябинском Дворце спорта «Юность». Да, челябинцы любят эстраду и с надеждой приходят на каждое новое имя. Зал в «Юности» не пустует. Но они не всеядны, у них есть четкие критерии. И большая в том заслуга, между прочим, «Ариэля».
Общественная значимость работы ансамбля с каждым годом растет. Не случайно он был удостоен областной комсомольской премии «Орленок». Так давайте же беречь «Ариэль» и нашей горячей заинтересованностью в нем способствовать упрочению его будущего.
Будущее... А каким оно представляется?
Антонов — самый «закрытый» для понимания человек в «Ариэле». За редким исключением он не выходит один на один к зрителям, если не считать сольных инструментальных фрагментов, когда «высказывается» его гитара.
На сцене он не поет. Правда, отсутствие вокальных данных неплохо обыгрывается в программе. В русской народной песне «В амбар за мукой» он однажды прорывается к микрофону и приводит зал в полнейший восторг своим абсолютно диким голосом. «Запел» он сравнительно недавно, и репертуар его пока невелик, но своеобразен. Первый выход к микрофону был, например, у него в песне С. Шарикова «Взгляды домашних животных», где в финале он исполнял свое немыслимое — «гав!»
Словом, он дает мало информации для анализа. Я долго не мог его понять. Мне виделась какая-то отстраненность Антонова от других ариэлевцев. Я склонен был приписать это его молодости, робости и очень уважительному отношению к старшим и лучше образованным коллегам. Но так кажется лишь на первый взгляд.
В действительности Антонов — глубоко и оригинально мыслящий человек. Хотя он часто для иллюстрации своей мысли приводит образные сравнения, мышление его скорее конкретное, логическое, чем образное. К каждому явлению он подходит диалектически. «Все имеет две стороны — и плохую и хорошую. Вот дыра в перекрытии. Для соседа снизу она неприятна — дует через нее. Для соседа сверху она благодать: когда моешь пол, вода в дыру стекает». Такой отстраненно-философский подход в известной мере блокирует чувства, но с другой стороны, помогает трезво смотреть на вещи, критически оценивать свое творчество. Порой его суждения о себе отрезвляюще прямолинейны, лишены всяких иллюзий. «Не могу же я всю жизнь сетовать на плохой инструмент или на недостаточное количество репетиций, когда вижу, что не все мне удается, как хотелось бы, — говорит он. — Раньше, когда был пионерский восторг от творчества, я, недовольный какой-нибудь музыкальной фразой, мог сказать себе: ничего, ночью порепетирую часа два и все будет в порядке. Или думал: был бы у меня хороший инструмент, эх, и заиграл бы! Может быть, если бы у меня уже в то время была хорошая гитара, скорей бы, наверное, понял, как плохо еще играю, как много нужно еще работать, чтобы приблизиться к совершенству. Другими словами, раньше я не понимал, что значит играть хорошо, а теперь понимаю».