Каменный век деревянных людей

Трищенко Сергей Александрович

– Ты знаешь, что я понял, пока сидел в земле, в окружении диких собратьев? – неожиданно спросил Вурч. – Почему гусеницы их не едят или едят мало?

– Почему? – спросил Виш.

– Они привыкли! Дикие – привыкли!

– Неподвижные Собратья? – на всякий случай уточнил Виш. Словом «дикие» не все пользовались, оно считалось почти ругательством. Но на этой земле, наверное, оно применимо. Тем более что Вурч, скорее всего, ничего не знает о местных люрасах.

– Да! – нетерпеливо подтвердил Вурч. – Во-первых, они большие, во-вторых, так долго

жили рядом с гусеницами, что научились вырабатывать в телах малосъедобные для гусениц вещества. Те едят, но без удовольствия, морщатся. И всё не съедают! Нет, может быть, отдельных… – голос Вурча дрогнул, но он совладал с собой, – уничтожают полностью, если те не прорастают в укромных местах, куда гусеницы не могут добраться.

– А откуда ты узнал?

– Не знаю… Мне кажется, пока я находился среди Неподвижных Собратьев, знание появилось во мне само собой. Я не знаю, как: прилетело с ветром, вошло через корни…

Они замолчали. Сведения казались очень ценными, но их накопилось столько, что требовалось немало времени, чтобы усвоить.

– Мы так и не обнаружили место, откуда отплывают гусеницы, – Вурч прервал молчание.

– Я нашёл. Там, за манграми, – кивнул Виш, и вдруг схватил Вурча за руку. – Смотри, вон кто-то плывёт! Не Крап ли? Раненый…

Но существо глубоко сидело в воде и находилось слишком далеко, чтобы разглядеть.

Присмотревшись, Виш понял, что люрасом оно быть не могло. Не могло быть и выбирающейся из воды гусеницей: щетинки не торчали над поверхностью. Если это не лысая гусеница, разумеется.

Но гусеницы не любят плавать – и об этом не следовало забывать. А некоторые тонут, едва попав в воду! Страшно подумать, что было бы, умей они плавать самостоятельно.

Существо подплыло поближе и высунуло голову. Это удалось ему с трудом: голова оказалась большая, украшенная многочисленными листообразными выростами. Те же выросты покрывали и всё тело существа.

Оно приподняло руковетвь и махнуло ею. Виш подумал, что сложно называть конечность так, но ничем другим она быть не могла. Ветверукой назвать её Виш не мог: ветверуки только у люрасов.

Это был водный собрат.

– Водоросль, – прошептал Вурч.

– Я думал, они бывают лишь в сказках, – отозвался Виш.

– Сказка – ложь, да в ней намёк, – пробормотал Вурч. – Чего ему надо?

– По-моему, он нас куда-то приглашает, – предположил Виш.

Существо поплыло прочь, постоянно оглядываясь и тряся руковетвью в сторону, откуда только что приплыло.

Виш и Вурч бросились вслед.

Повернув несколько раз за изгибы берега, они увидели одну из лодок и стоящего рядом Крапа.

– Командир! – завопил он, завидев Вурча и бросаясь навстречу.

Они обнялись. Крап принялся рассказывать:

– Это произошло недели две назад. На нас налетели жуки! От неожиданности никто не успел схватиться за оружие, и Фенха с Мятом растерзали сразу. Я спасся потому, что был ближе к морю и успел прыгнуть в воду, стащив за собой лодку. За ней и укрылся. А остальные лодки жуки разорвали в клочья.

– А Пом и Карт куда делись? – спросил Вурч.

– Они решили отправиться по вашим следам за помощью. И… не вернулись, – Крап опустил голову.

– А какие жуки? – спросил Виш, считая себя крупным специалистом по жукам.

– Не знаю, – покачал головой Крап. – Какая разница?

– Хватит рассуждать, – Вурч остановил Виша. – Пора плыть домой.

– Да! Но мы вернёмся сюда! – воскликнул Крап.

– А может, подождём? – нерешительно предложил Виш. – Вдруг кто-нибудь ещё сумел спастись? Топ и Од… они не приходили?

Крап покачал головой:

– Вряд ли… Прошло столько времени. Если бы кому-то удалось… – и замолчал.

Но для очистки совести они всё же побродили взад-вперёд вдоль берега. Заодно наловили скачущих по берегу мелких морских блошек – на дорогу. Удалось отыскать один из плотов с оружием – он зацепился за торчащие из берега корни и почти не высох.

Отплытие прошло без лишних слов. Просто оттолкнули лодку от берега и впрыгнули внутрь.

Когда Виш погрузил ногокорни в насыпанную на дне лодки почву, на его глаза навернулись слёзы: прикосновение родной земли напомнило о знакомых местах.

– Хорошо бы отыскать идущее к нашим берегам течение, – озабоченно произнёс Вурч.

– По-моему, оно проходит там, – Крап показал в ту сторону, откуда пришёл Виш. – Я видел с берега проплывающие на горизонте плотики с гусеницами.

– Я там был, – кивнул Виш – Их выносит течением реки.

– Может, у реки такое сильное течение? – сощурился Вурч.

Крап и Виш молча пожали плечами.

Люрасы налегли на вёсла. Сначала с трудом выгребали против ветра и преодолевали прибрежные волны, но затем приноровились, стали действовать более слаженно и вскоре вышли в открытое море. Лодки заколыхались на свободной воде. Плот с оружием болтался на буксире.

– Может, бросим его, командир? – предложил Крап, кивая на плот.

– Не надо, – покачал головой Вурч. – Он глубже сидит в воде, лодку не будет сильно сносить ветром. А когда попадём в течение, надеюсь, потянет за собой.

Так и получилось: когда берег почти пропал из виду, а люрасы достаточно намучились грести, течение принялось ощутимо разворачивать плот, глубоко погружённый в воду. То есть он стал тянуть лодку за собой.

Облегчённо вздохнув, люрасы отложили вёсла и откинулись на туго натянутые бурдюки.

– Молодцы! – произнёс Вурч, похлопав по туго натянутой коже. – Догадались обливать водой?

– Это Мят, – вздохнул Крап, – упокой Перворосток его душу! По его приказу мы ходили к ближайшему ручейку за пресной водой и несколько раз в день поливали лодки.

– Чтобы соль не оседала в швах и не разъедала кожу, – кивнул Вурч. – Правильно!

Он взглянул на протянутую между лодкой и плотом верёвку, и глаза его округлились.

– Почему мы не подумали об этом раньше? – прошептал он.