Камикадзе. «Божественный ветер» в истории Японии
Шрифт:
Триумфальное возвращение к власти опального Го-Дайго в японской истории получило название «реставрация Кэмму» (1334–1336), то есть восстановление власти императора в годы Кэмму. Однако попытка Го-Дайго взять на себя всю полноту власти, оттеснив от нее самураев, совершенно не устраивала военных, которые этой властью реально обладали.
В стане победивших началась новая борьба за главенство в стране. Одну мощную группировку возглавил Асикага Такаудзи, поднявший мятеж против императора, другую, менее могущественную, но такую же воинственную, — Нитта Ёсисада (1301–1338), также из рода Минамото, сначала назначенный Го-Дайгс командующим левым крылом стражи внешнего дворца, а затем — полководцем императора, и Кусуноки Масасигэ, которому Го-Дайго доверил командование императорской армией. Каждая группировка преследовала в военном противостоянии свои интересы.
Обладавшие более многочисленным войском, Асикага были намного сильнее сторонников императора. На завершающей стадии противоборства двух враждебных группировок, когда войска Асикага подошли к Киото, Масасигэ предложил императору временно оставить столицу, чтобы набраться сил и партизанскими методами борьбы обескровить врага. Го-Дайго отверг это предложение, приказав принять бой около Минатогава (провинция Сэтцу, современная префектура Хёго, около города Кобэ). Масасигэ, как опытный воин, понимал, что поражение неминуемо, однако противиться приказу не стал. Битва на реке Минато (Минатогава но татакай) была проиграна. Масасигэ, члены его клана и оставшиеся воины, всего 73 человека, могли еще уйти от врага, но решили испить чашу поражения до дна, покончив собой, чтобы не нарушить принципа верности своему благодетелю и не спасать жизнь ценой позорного плена. Честь воина в то время часто отступала перед вероломством. Перед смертью Масасигэ обратился к своему брату Масасуэ с вопросом, в качестве кого он хотел бы возродиться после кончины. «Я хочу возродиться человеком еще семь раз, чтобы расправиться с врагами императора», — заявил тот. «Я думаю точно так же», — произнес в ответ Масасигэ.
Масасигэ и его вассалы совершили обряд самоубийства путем харакири, чем прославили себя на века как верные слуги императора. Этот случай считается в истории Японии одним из самых благородных примеров верности долгу.
В 1336 году Го-Дайго силой был отстранен от управления страной и вынужден был вместе со своим окружением бежать на юг Японии, в Ёсино, где провозгласил себя главой Южной династии (Южного двора). В 1338 году вместо бежавшего императора Асикага Такаудзи возвел на престол четырехлетнего императора Комё и от его имени был провозглашен сегуном. Так был основан второй сёгунат — Асикага бакуфу Время господства второго сёгуната называлось также периодом Муромати, по названию одного из районов города Киото, в котором находились основные учреждения бакуфу. Такаудзи стал первым сегуном нового военного правительства. Принц Коме царствовал с 1336 по 1348 год, но официально был возведен на трон лишь в 1338 году. Коме стал управлять Северной династией (Северным двором), резиденция которой находилась, так же как и ставка сёгуната, в Киото. Такое существование двух дворов именовалось Намбокутё дзидай — Период Северного и Южного дворов. Оно сопровождалось постоянной борьбой за главенство между ними и длилось до 1392 года, пока Асикага не упразднили южную императорскую линию. А это было незаконно, так как Го-Дайго от престола не отрекался. Асикага Такаудзи расколол уникальную и непрерывную династию японских императоров, берущую свое начало якобы от божеств, перед Второй мировой войной историками-националистами рассматривался как одна из самых отрицательных фигур японской истории. В 1911 году правительство премьер-министра Кацура Таро убедило императора Мэйдзи издать указ, признающий Южный двор законным правящим институтом императорской линии в период раскола династии в XIV веке.
В противоположность Асикага Такаудзи, Кусуноки Масасигэ, отдавший свою жизнь за императора, подвиги которого красочно описаны в «Тайхэйки» («Хронике Великого мира» — военном эпосе того времени), стал считаться основным героем эпохи гражданских войн XIV столетия и символом верности императору. Это воплощение верности монарху и безоговорочная преданность японскому трону прошли через века, получив особое националистическое звучание в конце XIX века и во время войны императорской Японии на Тихом океане в середине XX века.
Утверждение наиболее сильного рода Асикага у руля власти не привело страну к спокойствию и процветанию. Практически вся эпоха Муромати, за исключением небольшого периода конца XIV — начала XV века, характеризовалась политической нестабильностью, социальными потрясениями и феодальными войнами, особенно начиная со второй половины XV века. В 1460-е годы Япония вновь погрузилась в феодальную междоусобицу, возможно, одну из самых кровавых и продолжительных в ее истории. Новая гражданская война, принесшая неисчислимые бедствия жителям страны и вызвавшая развал экономики, но не выявившая победителей, началась с так называемой смуты годов Онин (Онин-но ран), происходившей в годы правления Онин. Смута продолжалась в течение десяти лет, с 1467 по 1477 год. Ее «героями» были уже не императоры и сегуны, которые практически утратили свое влияние и способность решать проблемы внутренней жизни государства, а крупные феодалы и набравшиеся сил неуправляемые вассалы, начавшие борьбу за земли, власть и влияние.
Гражданская война годов Онин началась из-за разногласия по вопросу о переходе власти. Любитель изящных искусств, восьмой сёгун бакуфу Асикага Ёсимаса (1436–1490), был не способен к управлению сёгунатом и не желал им управлять (правил с 1449 по 1474 год). Ёсимаса тогда не имел наследника и согласился передать правление бакуфу своему младшему брату Асикага Ёсими. Но когда у него через некоторое время родился сын, Ёсихиса, жена и представители правящей верхушки убедили Ёсимаса изменить решение в пользу новорожденного младенца.
В результате лидирующая прослойка сёгуната раскололась на две враждующие группировки, одна из которых во главе с кланом Хосокава выступала за Ёсими, другая, руководимая родом Ямана, поддерживала сына Ёсимаса. Напряжение нарастало. Оба лагеря пополнялись новыми силами. Весной 1467 года между противниками началась война. Боевые действия в основном проходили в Киото, в результате чего этот процветающий город был разрушен и сожжен, превратившись, по свидетельству очевидцев, «в логовище лис и волков». К братоубийственной войне добавилось новое несчастье — эпидемия чумы, которая унесла многие тысячи жизней.
Феодалы, как и прежде, рвались к власти и жаждали обогащения, несмотря на множество погибших в боях людей, разруху и обнищание народа. Вслед за кровавой и жестокой войной Онин последовало время не менее жестокой феодальной раздробленности и серии страшных войн. Весь этот период, начиная со смуты Онин, был назван Сэнгоку дзидай — Эпоха брани царств или Период сражающихся провинций. Он длился более столетия, вплоть до 1568 года. Это время считается в Японии временем всеобщей анархии. Центральная власть полностью утратила контроль над страной. Военному правительству подчинялись лишь несколько областей Центральной Японии, а императорский двор вообще никем во внимание не принимался, переживая времена упадка и бедности. Феодальные князья — даймё (буквально — большое имя) — взяли власть бакуфу в свои руки и силой оружия создали в своих владениях ни от кого не зависящие карликовые государства. Самураи, утратившие вассалитет, и другие деклассированные элементы объединялись в банды и занимались грабежом. Разоренные крестьяне переставали подчиняться своим господам. Во время Сэнгоку дзидай крестьянские восстания происходили особенно часто. Вследствие этого гражданские войны и классовые битвы неспокойного времени сражающихся провинций получили еще одно название — гэкокудзё (низший подавляет высшего).
Обычным явлением в конце XV–XVI веке стали массовые предательства и измены среди всех слоев общества. Клятвы верности вассалы нарушали повсеместно, никому нельзя было доверять, ни на кого полагаться. В связи с этим шпионаж принял всеобщие, повальные масштабы. Каждый вынужден был следить за каждым, чтобы вовремя предупредить вероломство. Наверно, с этих времен берет свое начало японская традиция шпионажа, получившая дальнейшее развитие в виде механизма социального контроля в эпоху Токугава. Тогда каждый член пятидворки — гонингуми (объединение из пяти дворов, низшая административная единица в населенных пунктах) — обязан был наблюдать за соседом и в случае непорядка доносить на него, чтобы за сокрытие преступления не навлечь наказания со стороны властей на свою семью и на соседей.
Такая система шпионажа легко привилась в японском обществе еще и потому, что истоки традиционной «наблюдательности» и «любознательности» японцев берут начало в древности. При большой скученности людей на ограниченных территориях, пригодных для жизни и хозяйственных занятий, люди находились на виду друг у друга и действия каждого общинника контролировались всей общиной. Было видно, правильно ли поступает отдельный человек или группа, либо их поведение идет вразрез с интересами общности и может причинить ей вред. Отсюда, очевидно, и стремление не допустить и предотвратить этот вред, наблюдая за другими членами общины, не говоря уже о чужаках, особенно о представителях другой расы.