Камни вместо сердец
Шрифт:
– Почему же? – удивился я.
Подняв голову, Кафхилл вновь посмотрела мне в глаза:
– Потому что я решила изложить свое дело королеве. И теперь по ее доброй милости и прошу правосудия.
С этими словами Бесс откинулась на спинку кресла. И я понял, что под болью этой женщины скрывается сталь.
– Так что же, по вашему мнению, мог обнаружить в Хэмпшире ваш сын такого, что могло заставить его покончить с собой? – спросил осторожно.
– Да упокоит Господь его душу… Не знаю, но полагаю, что нечто ужасное.
Я промолчал, не зная, нуждается ли Бесс в вере в это теперь, когда ее боль успела
– Покажи мастеру Шардлейку вызов в суд, – предложила ее величество.
Бесс выудила из платья большую, в несколько раз сложенную бумагу и передала ее мне. Повестка из Сиротского суда вызывала все стороны, участвующие в деле об опеке над Хью Вильямом Кертисом, предстать перед судом через пять дней – двадцать девятого июня. Повестка была отправлена Майклу Кафхиллу, истцу – о его смерти в суде не знали, – и я отметил, что копия была вручена Винсенту Дирику из Иннер-Темпл. Дата свидетельствовала о том, что это произошло три недели назад.
– Она пришла ко мне только на прошлой неделе, – пояснила мистрис Кафхилл. – Эту бумагу принесли на квартиру моего сына, а затем передали коронеру, который переслал ее мне, как ближайшей родственнице Майкла.
– А вы не видели подлинный экземпляр прошения вашего сына? – спросил я. – Он называется иском от имени короны. Мне необходимо знать, что именно он там писал.
– Нет, сэр. Я знаю лишь то, что уже сказала вам.
Поглядев на Бесс и королеву, я решил действовать прямо:
– Что бы ни было написано в прошении, это слова самого Майкла, основанные на известных ему фактах. Но Майкл мертв, и суд может отказаться заслушивать дело без его присутствия.
– Я ничего не знаю о законе, – сказала моя пожилая собеседница, – мне известно лишь то, что произошло с моим сыном.
– А я не думала, что суды еще заседают; говорили, что из-за войны их распустили пораньше, – вставила королева.
– Сиротский суд и Суд казначейства еще работают, – пояснил я.
Суды, приносящие доход королю, не закроются все лето. И судят в них люди жесткие. Я повернулся к Екатерине:
– Сэр Вильям Паулит возглавляет Сиротский суд. Хотелось бы знать, принимает ли он сам участие в заседаниях или же в связи с войной на него возложены другие обязанности. Он является старшим советником.
– Я спрашивала мастера Уорнера. Сэр Вильям скоро отправится в Портсмут в качестве губернатора, но на следующей неделе он будет участвовать в суде.
– Заставят ли они явиться мастера Хоббея? – спросила Бесс.
– Скорее всего, от его имени на первом слушании будет выступать Дирик. А отношение суда к прошению Майкла будет зависеть от того, что в нем написано и сумеем ли мы найти способных помочь нам свидетелей, – объяснил я ей. – Вы упомянули, что, когда мастер Хоббей обратился в суд за попечительством, Майкл попросил помощи у викария Кертисов.
– Да. Мастера Бротона. Майкл называл его хорошим человеком.
– А не обращался ли к нему Майкл в последние дни?
Мистрис Кафхилл покачала головой:
– Я спросила его об этом. Викарий сказал, что не обращался.
– Еще кто-нибудь знал об этом прошении? – уточнил я. – Быть может, какой-то приятель Майкла?
– В Лондоне он был чужаком. У него не было здесь друзей, кроме меня, – с печалью добавила несчастная мать.
– Можешь ли ты провести
Я задумался. Пока я мог видеть здесь только узел сильных эмоциональных связей. Между королевой и Бесс, между Бесс и Майклом, между Майклом и теми детьми. И никаких фактов, никаких свидетельств, а быть может, и никакого дела. Я взглянул на Екатерину. Она хотела, чтобы я помог ее старой служанке. Я подумал о мальчике Хью, оказавшемся в самой середине всей истории…. Это было всего лишь имя для меня, но такое одинокое и беззащитное…
– Да, – ответил я. – Я сделаю все, что от меня зависит.
Глава 4
Я покинул покои королевы через час, располагая запиской самоубийцы, судебной повесткой и договоренностью с мистрис Кафхилл, чтобы та посетила меня ближе к концу недели: тогда я снял бы с нее полные показания.
Роберт Уорнер ожидал меня в приемной. Он провел меня по винтовой лестнице в свой кабинет – тесную комнатку, заставленную полками, полными бумаг и перевязанных розовыми ленточками пергаментов.
– Итак, вы беретесь за это дело, – проговорил он.
Я улыбнулся:
– Не могу же я отказать королеве.
– Я тоже. Она попросила меня написать Джону Сьюстеру, атторнею [19] Сиротского суда. Я бы сказал, что слушание состоится в следующий понедельник, несмотря на то, что Кафхилл мертв. И этого хочет королева в интересах суда. Сьюстер передаст это Вильяму, и это помешает ему отклонить дело. Паулит принадлежит к числу тех людей, которые предпочитают политическую выгоду – он не захочет огорчать ее. – Уорнер серьезно смотрел на меня, покручивая пальцами длинную бороду. – Но дальше этого пойти мы не можем, брат Шардлейк. Я не хочу слишком уж выпячивать связь с ее величеством. Мы не знаем, что именно лежит в основе этого дела. Возможно, и ничего, но если Майкл Кафхилл наткнулся на что-то серьезное, возможно, королеве не стоит публично связывать с этим свое имя.
19
Атторней – термин английского юридического языка, служащий для обозначения особого рода адвокатов. В английском судоустройстве существует два типа судебных защитников: 1) адвокаты – барристеры, советники, сержанты юриспруденции и 2) стряпчие – атторнеи, солиситоры. Первые занимают высшее положение, словесно защищают клиента на суде и входят в сношение с тяжущимися лишь через посредство атторнеев, действующих на суде в качестве их помощников. Атторнеи занимаются письменной подготовкой дела, т. е. составлением судебных бумаг и предварительной частью процесса.
– Понимаю. – Я уважал Роберта. Он исполнял обязанности атторнея при дворе королевы более двадцати лет – еще со времен Екатерины Арагонской, – и мне было известно о его особой симпатии к Екатерине Парр, которая возникала у всех, кто работал на нее.
– Вам досталось сложное дело, – проговорил он сочувственным тоном. – До слушания осталось всего пять дней, a мы не располагаем ни единым свидетелем помимо мистрис Кафхилл.
– В связи с окончанием судебной сессии я располагаю нужным временем.