Кандидат
Шрифт:
– Но… – Вадим в упор посмотрел на Стаховского.
– Да какие «но», Вадик! Ну вот он телефон, вот его данные. Почему нам нельзя размотать эту ниточку? Это же вообще, без проблем!
– Ну если без проблем… как, если не секрет, собираешься разматывать? – Вадим оседлал свободный стул.
– Да какой, на хрен, секрет. От тебя что ли? – Стаховский усмехнулся. – А разматывать… как по мне, так дело не такое уж и мудрое. Мы точно знаем, когда этот смартфон будет собран. Смотри сюда. Вот видишь на наклейке – …-я неделя, …-й год. То есть, мы можем определить момент появления этого предмета в реальности. Настоящего появления. Потому что сейчас это не более, чем артефакт. Этой вещички
– Всё это замутил?
– Ну да. Китайцы помогут. Конвенция есть Конвенция, никто плевать на неё не станет. Я как раз договорился с товарищем Линем и выслал ему все данные.
– Да я в китайских коллегах тоже не сомневаюсь.
– А что же тогда? – Стаховский вопросительно посмотрел на Вадима.
Тот ответил не сразу. Прошло не меньше двух минут, прежде чем Черников снова заговорил.
– Помнишь, когда это всё только начиналось, – Вадим очертил рядом со своей головой круг указательным пальцем, – мы отлавливали прыгунов всего лишь отслеживая их мобильные в сети? Они же их брали с собой, не понимая, что везут в Прошлое вещи, которые уже и так там находятся. А чем занимались прыгуны? Они спекулировали валютой, играли в лотереи и при этом никто из них не задумывался – ни над природой своих способностей, ни о возможных последствиях, ни о возникающих рисках.
– Не, ну тот первый, которого ты расколол, он же сразу начал щебетать об угрозе для Вселенной, о глобальной катастрофе.
– Да. Шестаков оказался умным человеком. И достаточно ответственным. Насколько это вообще возможно – для прыгуна. И поэтому он сейчас работает на Бюро, а не сидит в катакомбах на Новой Земле.
– А я слышал, что он как раз там, – рассмеялся Стаховский.
– Там то там, только по другую сторону зеркала. Он изучает, а не его. А это дорогого стоит… ладно, не перебивай. Так вот, я продолжу. Со временем прыгуны поумнели. Перестали брать в прыжок собственные телефоны, покупали одноразовые на месте, стали запасаться левыми ксивами. И вещи при этом они творили уже посерьёзнее – заинтересовались акциями, пытались работать на фондовом рынке. Да и про нас им стало известно откуда-то, шифроваться научились. Дальше – больше. Хоть мы и старались всё держать в строжайшей тайне, про прыгунов прознали всякие разные… люди.
– Ага. И эти люди платили прыгунам за такие вещи, про которые никто бы и не подумал, – Стаховский прикрыл глаза, погружаясь в воспоминания. – Я вот, помню взял одного, так допрашивал его до умопомрачения, требовал признаться, какие акции он купил, а он мне: «Да ничего я не покупал, просто рассказал кое-каким ребятам, какие шмотки будут носить через два-три года, а они мне деньжат отсыпали». И ведь, правда отсыпали, и не хило так.
– Вот именно! Ценностью, как оказалось обладает любая информация из Будущего, даже самая, на первый взгляд, безобидная. Да вот только межвременная миграция этой безобидной информации, вполне могла привести к таким жутким хронопетлям, что только держись! – Вадим снял очки. – Слава Богу была принята Конвенция… Ладно, отвлеклись мы. Я начал вспоминать те славные деньки не потому, что на меня нахлынула ностальгия. Мне хочется, чтобы ты лучше прочувствовал, насколько всё, что произошло с этой милой безделушкой, которую ты полчаса назад достал из сейфа, противоречит самой сущности джампинга. Да ты и сам уже кое до чего допёр, не зря же кричишь: «Не понимаю!»
– Ты считаешь, что я должен бросить ловить след анахронизма?
– Боже упаси! На этом я не настаиваю. Твоё право работать над делом по своим принципам, и поступать так, как сочтёшь нужным. Но я хочу, чтобы ты не строил иллюзий. Можно попробовать отработать телефон, но ждать, что это даст какие-то реальные результаты… это вряд ли. Я бы особо не надеялся. Кстати, что там с проверкой ребят, что могли умыкнуть видео с сервера охраны в ТЦ?
– Закончили. Вчера, ты уже ушёл, Илларионов отчёт прислал.
– Ну и?
– Все фигуранты не при делах.
– Точно? Ошибки быть не может?
– Точно. Всех прошерстили самым мелким гребнем. Никаких подозрительных контактов, левых транзакций или ещё чего-либо подобного. В общем, ни одного признака. Однако кое-что интересное всё же выяснилось. Состоялся несанкционированный вход в базу данных службы безопасности молла. Говоря проще, их взломали. Как раз тот кластер, где хранились записи с камер. И примерно в то самое время. Концов они не нашли, хотя, как мне кажется, не особо то и искали. Во-первых, информация, по их понятиям, ерундовая, это же тебе не финансовые документы. Ну а во-вторых, взлом был совершён очень толково, следов не осталось. Вот они и поступили по-нашему, по-русски – забили на всё.
– А спецы Бюро?
– Наши тоже ничего не смогли сделать. Но тут уже фактор времени сказался.
– Да… – протянул Вадим. – А прыжки только по согласованию.
– Да какие прыжки, Вадим? Начальство меня не дербанит, позволяет этой ерундой – по их мнению, ерундой – заниматься, только потому что сейчас запары никакой нет. Но на прыжок ради такой мелочи оно точно не согласится.
– А ты значит… – Вадим весело подмигнул Стаховскому.
Тот набычился:
– Не люблю я, когда непонятно. Ты же знаешь.
– Знаю, и всегда одобрял в тебе эту черту. А насчёт проверки в ТЦ, не переживай. В принципе, произошло то, что должно было произойти. Я говорю о том, что отрицательных результатов следовало ожидать. Думаю, мы имеем дело с умным сукиным сыном, кем бы он ни был в действительности. Следов он не оставит, если сам того не захочет. Так что могу побиться об заклад, что и твои китайцы не слишком много нароют. Наш парень имеет свои понятия, во что нас стоит посвящать, а что лучше пока оставить при себе.
– Ну, его понятия, это его понятия. А вот я бы хотел взять его за задницу и спросить, какого хрена он мутит? – Стаховский встал и направился к кофе-машине.
– Ты будешь? – спросил он.
– Как обычно, – кивнул Черников.
– Думаешь это возможно, за задницу его взять?
– Ну а почему нет? Конечно, может у него и задница, как таковая, отсутствует, но я слишком то уж фантастические варианты стараюсь отметать сразу.
– Хочешь сказать, что у тебя есть вполне реалистичная версия? – Стаховский поставил перед Вадимом чашку капучино.
Вадим благодарно кивнул.
– Я бы не стал говорить, что это версия. Вчера я высказал предположение, что артефакт – скорее всего не контрабанда во Времени, а символ или сигнал к чему-то. К чему… мне трудно сказать. Пока. Но я думаю, что контуры общей стратегии наших дальнейших действий, у меня приблизительно обрисовались. Действий, которые помогут нам узнать больше. Знаешь, я сегодня половину ночи не спал, мучила меня одна мысль. Никак не давала себя за хвост ухватить. Но под утро я её всё-таки поймал.