Каникулы бога Рандома 2

Дубов Дмитрий

— Время выбрано специально, — проговорил мне тем временем главный орк, усаживаясь напротив меня. — Раккат уже зашёл за горизонт и не напечёт голову. Так что всё будет зависеть только от умения пить.

— И ещё, — ответил я, указывая рукой на скопление орков под плато. — Не мог бы ты приказать им заткнуться? Ну или хотя бы орать что-то нейтральное? А то я же всё понимаю!

— Это они на твою рубаху реагируют, — то ли в шутку, то ли всерьёз ответил мне Громорыг.

— Между прочим, — ответил я на это с

максимально серьёзным видом. — Красная рубаха в нашем народе — признак огромного уважения к сопернику. Поэтому попрошу соблюдать приличия.

Грозный Рык проорал своим подчинённым приказ заткнуться, причём на чистейшем оркском матерном. А затем перевёл взгляд на меня.

— Это хорошо, — проговорил он, подставляя чашу под кувшин, с которым возле него стояла обнажённая орчиха. — В честь моего уважения к тебе, я из твоего черепа сделаю праздничную чашу. Украшу её изумрудами и рубинами. И буду пить из неё на самых главных мероприятиях. И даже, когда мне будут говорить, что она маловата для вождя, я буду отвечать, что соперник был невелик, но грозен своей решимостью.

«Нам конец, — проговорил на это Игорь, причём он действительно был в полном шоке от происходящего. — Из моего черепа будут пить орки».

«Во-первых, верь в меня, — ответил я, не собираясь сдаваться. — Не забывай, я — великий Рандом. А, во-вторых, если бы не я, из твоего черепа чашу бы сделали черви. Так что не стони, лучше помогай расщеплять алкоголь».

— А что будет, если выиграю я? — нужно было действовать решительно, невзирая на всё то, чего себе надумал орк. — Чем тогда одарят меня?

— Подарю тебе орчанку, — смеясь, ответил Громорыг. — Вот эту — Гладкогузку. Это самая красивая из всей нашей орды!

— Да как он может?! — вскрикнул кто-то из толпы, негодуя из-за решения орка. — Это же надежда для многих вояк!

— Спокойно! — проревел Грозный Рык, оглядывая недовольных. — Он никогда не сможет заполучить её!

Я глянул на ту, которую мне пообещали, и поёжился. По сравнению с ней даже Кузьма Селиванов был писанным красавцем. А эта… Я вздрогнул. Главное, чтобы она любви не захотела. Похоже, такие мысли посетили не только меня.

«Теперь я даже не знаю, что лучше, — проговорил Игорь. — Проиграть и умереть, не видя этого страха, или выиграть и потом… что? Её надо будет того? Я же не смогу! Я же нормальный мужчина, у меня просто не встанет!»

«Спокойно, — ответил я, усаживаясь поудобнее. — Давай решать проблемы по мере их поступления».

Кресла были установлены на самом краю плато. Сделано это, видимо, было для того, чтобы потерявший контроль, сверзился с высоты прямо в толпу предвкушающих зрелище орков.

— Да будет пьянка! — возвестил Громорыг.

И мы оба выпили.

* * *

Выпив самый первый раз из кубка, который и правда был сделан из чистого золота, я остался в большом недоумении и даже несколько секунд разглядывал его вертя перед глазами.

— Что-то не так? — поинтересовался у меня Грозный Рык, видя мою реакцию. — Заменить тебе кубок?

— Да нет, — ответил я, оглядываясь на Гагарина, который вышел из вертолёта и сидел на его ступеньке. — Просто, кажется, вас обманули.

— Кто посмел?.. — тот уже попытался подняться с места, но я его осадил.

— Тот, кто назвал это алкоголем, — я указал внутрь пустого кубка, подразумевая выпитое. — У нас в мире этим детей поят, чтобы не капризничали.

— Аха-ха, — громогласно рассмеялся на это орк. — Отличная шутка! Вообще-то это подготовительная брага. Для разогрева всех необходимых органов. Чтобы печень сразу не шокировать.

Я, конечно, удивился, но виду решил не подавать. В бане у Кузьмича мы сразу пили самогон без всяких там тренировочных подходов. Впрочем, и пускай. Не буду больше показывать, что мне что-то не так.

На следующий подход принесли что-то больше похожее на квас. Я выпил и снова в голове даже не зашумело.

«Игорь, — обратился я к владельцу тела, — знаю, что ты не очень хорошо переносишь алкоголь, так что сегодня терпи, как можешь. Есть у тебя какие-то непереносимости отдельные?»

«Нет, — ответил тот. — Вроде бы ничего такого».

«Тогда смотри, как серьёзные напитки начнутся, пьём по очереди, — сказал я, даже не зная, даст это какой-нибудь эффект, или нет. — Так должно сознание более-менее светлым остаться».

«А какой в этом толк, если желудок у нас с тобой один на двоих? — поинтересовался Игорь. — Мы всё равно улетим гораздо раньше него, — он кивнул в сторону обрыва. — В прямом смысле этого слова».

«Печень и желудок я постараюсь защитить, насколько это возможно, — ответил я, понимая, что Туманов не очень понимает, что я от него хочу. — Мне нужно, чтобы сознание затуманивалось как можно медленнее».

Следом нам уже налили что-то похожее на пиво. А перед самым закатом, когда лучи света на небе начали угасать, поднесли уже крепкое пиво.

Понятно, у них ритуал идёт с разгоном по градусам. В целом, это не плохо. Посмотрим ещё, до какого уровня дистилляции они дошли. Но, глядя на них, я бы поставил градусов на семьдесят шесть. Вряд ли больше. Если только ещё настаивают на чешуе своих птеродактилей, тогда может быть вообще что угодно.

И вот, наверное, в тот самый раз, когда нам подносили крепкое тёмное пиво, я заметил, что делает это для меня та самая орчанка, которую Громорыг мне пообещал. Но даже не это было самым подозрительным, а то, как именно она на меня смотрела. Взгляд, полный умоляющих эмоций, вот как я его охарактеризовал бы.