Каникулы Петрова и Васечкина
Шрифт:
Марсианин попытался зажать ему рот, но Васечкин вывернулся и приказал Пришельцу:
– Замри!
Пришелец замер в скорбной позе.
А Васечкин умчался в темноту.
– Маша! – крукнул Васечкин. – Старцева! – Он глотнул побольше воздуха, когда наконец нагнал Машу. – Нет никакого марсианина! – выпалил он единым духом.
– Как нет? – удивилась Маша. – Он же там стоит!
– Это
– А откуда же он? Он сказал тебе, откуда он прилетел? Не с Альдебарана?
– Да ниоткуда он не прилетел! Он наш! – в отчаянии выкрикнул Васечкин.
– Этого не может быть! – уверенно сказала Маша. – Он телепат!
– Кто? – не понял Васечкин.
– Пришелец…
– С чего ты взяла?
Маша смутилась.
– Я ему понравилась… – смущённо сказала она.
– Он тебе это сказал? – возмутился Васечкин.
– Ничего он не говорил, Васечкин, – грустно сказала Маша. – У них другие способы общения, просто я это почувствовала… Тебе этого, Васечкин, не понять… Ты же не контактный! – и Маша вздохнула.
– Я не контактный? – обозлился Васечкин. – Я?! А ты, значит, контактная. Да только контакт у тебя был с Петровым, а ни с каким не марсианином! Это ведь мы тебя разыграли! Это ведь шутка была! Ты шуток не понимаешь… – Васечкин осёкся, увидев огромные Машины глаза.
– Шутка? – тихо повторила она. – Вот как. А я думала…
И не договорив, она повернулась и медленно пошла прочь. Васечкин долго и неотрывно смотрел ей вслед. Что-то явно происходило в его душе.
Глава 13. Есть контакт!
Хотим мы этого или нет, но в жизни происходят всякие случайности и совпадения. Такой случайностью и явилась встреча Петрова и Маши, казалось бесцельно шедших в совершенно разных направлениях. Впрочем, это только они думали, что обязаны этой встрече случайности, мы-то знаем, что она, безусловно, была следствием только что случившегося между ними КОНТАКТА.
Итак, по пустынному берегу моря в неверном свете сумерек, делающем происходящее почти нереальным, двигались навстречу друг другу две фигурки. Петров и Маша шли, думая каждый о своём, не поднимая глаз, и потому почти до последнего момента не замечали один другого.
Наконец Маша подняла голову и увидела Петрова. Петров был как Петров,
– Это ты? – удивилась она.
Тут Петров поднял голову и увидел ту, которую в этот момент ему больше всего хотелось бы видеть и, одновременно, как ни странно, меньше всего хотелось бы встретить, поскольку Петров не мог представить себе, какими глазами теперь посмотрит на Машу.
– Петров, – спросила Маша, – это правда?
– В смысле? – в свою очередь спросил Петров, на самом деле прекрасно понимая, о чём идёт речь.
– Правда, что это розыгрыш? Шутка? Мне Васечкин сказал.
Петров молча страдал.
– Значит, никаких пришельцев нет? Значит, все это выдумки? – чуть не плакала Маша. – Розыгрыш? Ну, скажи, Петров, чего ты молчишь? Это правда?
Петров тяжело вздохнул и горестно кивнул.
И тут Маша увидела глаза Петрова. Грустные-прегрустные, добрые-предобрые. И внезапно Машу охватило то самое чувство, которое посетило её в момент контакта.
И она неожиданно для себя жестом марсианина протянула ему обе руки.
И Петров протянул ей свои.
И как раз в этот момент в кустах вдруг раздался треск, и перед изумлёнными Петровым и Машей предстал… уже знакомый нам инопланетянин.
– Он! – прошептала Маша. – Марсианин…
– А ты говоришь – «не бывает»! – сказал Петров, радостно вздохнув.
Марсианин приветливо замигал лампочками, подошёл и протянул им свои, кажущиеся огромными из-за надетых на них белых перчаток, руки. Три пары рук соединились.
– Замри! – прошептал Петров.
Марсианин замер.
– Понимает… – сказала Маша.
– Контакт! – пояснил Петров. – Отомри!
Марсианин ожил.
Наступила маленькая пауза.
– Пошли, что ли, погуляем? – неожиданно предложил марсианин на чистом русском языке.
И все трое медленно двинулись по берегу моря.
Лунный свет посеребрил три маленькие фигурки, проходившие мимо матово светящейся обсерватории, удивительно похожей снизу на летающую тарелку.