Каникулы в Бязино
Шрифт:
Танюха тоже посмотрела в его сторону и скорчила страшную, как ей показалось, рожу. Буров хоть и был далеко, но все же уловил этот спазм лицевых мышц и вздрогнул. Да, глаза у этой хромкинской потрясающие, но вот на головку она точно больная. Сплюнув, он направился в дом и занялся починкой коровника.
– - Слушай, а почему ты меня козой зовешь?
– решила прояснить этот вопрос Танюха, пока они пробирались через кусты чьей-то малины. Мальчишка сам выбрал этот маршрут, сказав, что огородами будет безопасней и в прямом смысле поволок ее через чужие заборы.
– Меня вообще-то Таней зовут.
– - Меня Кирюхой. Но ты живешь на Козлиной, значит, ты, - коза.
– - Ага, а ты?
– - Я тоже на Козлиной, так что я "козел", - он тяжело вздохнул, - У нас и отец "козел", и дед "козлом" был... Судьба такая.
Танюха хотела было сказать, что мужики, вообще-то, все козлы, независимо от места проживания, но решила промолчать. Кто знает, может Кирюха обидчивый, и она тогда не узнает историю ведьмака.
Они вышли на берег небольшой речки, протекавшей мимо Бязина, и уселись на берегу.
– - Ты к Буровым близко не подходи, - сурово велел Кирюха, - Этот их Олежек крайне подозрительный. Батя говорил, что тот еще пацаном любил по лесу шататься, а потом пропал как-то разом. Сгинул и все. А мать его не ищет, просто молчком ходит, сразу понятно, что дело не чисто. Десять лет его не было, и тут неделю назад заявляется. И ведь ровно все вышло, день в день, ровно десять лет прошло, как он исчез и как вернулся. И ведут себя, как ни в чем не бывало. И мать его, и отец. Ну, тот вообще у нас полярник! Это тетя Катя, мать Олега, всем говорила, что муж у нее полярник, вот и не живет дома, а лишь на день - два в году появляется. Ага, как же! Этого дядьку Егора никто в глаза не видывал, пока Олег не исчез. А потом заявляется, типа все, с полюсом завязал, навсегда приехал. И ведь, правда, осел. И работает хорошо, на комбинате его хвалят. Только где он был и он ли вообще отец этого Олега, никто не знает.
– - А оборотень здесь причем?
– Танюху совершенно не интересовали похождения Буровых.
– - Так я и говорю про него! Есть у нас в лесах оборотень, Игрунькой зовут. Появился он еще в те времена, когда на языческом кладбище людей хоронили. Его тогда оберегали знахари всякие, человечиной кормили. А потом эти язычники куда-то ушли, может, перемерли, так что осталось только кладбище и Игрунька. Но его уже никто не кормил и тот спокойно спал в какой-то могиле. Позже уже, когда наша деревня появилась, на это кладбище забрел дядька Игнат. Был такой черный человек лет сто назад. И подчинил себе оборотня. С тех пор каждое полнолуние Игрунька по деревне вместе дядькой Игнатом ходил, скотину портил. А как этому ведьмаку кто не понравится, так в ту же ночь человек исчезал, а на языческом кладбище появлялась новая могилка. Правда, совсем маленькая. Да и с чего ей большой быть, если Игрунька все кости уже обглодал? Потом ведьмак вообще в леса ушел, стал там жить, да только он совсем старый был и решил себе новое тело подыскать. Поймать молодого парня, душу его вытряхнуть, а свою подселить. Да только ничего у него не получалось, парни бурелом стороной обходили. Только вот Олег этот и стал по лесу шататься. Сразу все прочухали, что это его Игнат обрабатывает. Тело у него совсем износилось, новое позарез требовалось. А этот молодой, симпатичный, девки на него связками вешались. Только он ни на одну из них не смотрел, все в лес убегал. А потом пропал! И тут Игрунька как с ума сошел. Раньше только в полнолуние в деревне появлялся, животных попугать, а тут его и днем уже видели! Просто по деревне идет. Весь заросший, горбатый, лишь издалека человека напоминает. Да близко к нему никто и не подходил, бояться люди. И в лесу его видели, и на кладбище. Шарахается, в общем. На луну не воет, коров не пугает, затосковал, животина. А тут этот Олег приехал, и что? Сразу по деревне вой пошел, узнал зверь хозяина! Вернулся ведьмак Игнат, только в другом обличии. Так что держись от них подальше!
– - Ты сам-то в это веришь?
– напоследок поинтересовалась Танюха у нового знакомого.
– - Оборотня вся деревня видела!
– обиделся Кирюха.
– Может, конечно, это и не Олег, но вот что он глюкнутый, - это точно!
Домой Танюха вернулась только к обеду, основательно поплутав по деревне, так как Кирюха остался на речке рыбачить, и проводить ее было некому. Но зато такая экскурсия оказалась полезной: девушка выяснила, где находится местный магазин с поэтическим названием "Друг, вернись!" и лавочка - "алкашка". На вид это была самая обычная скамейка, выкрашенная в бирюзовый цвет, стоящая под раскидистой яблоней. Вид у скамейки был самый умиротворяющий, зовущий присесть и отдохнуть. Но появившаяся из-за угла женщина предупредила ее, что если кто сядет на эту лавочку, то тут же обязательно кто-нибудь появится с предложением выпить. Желающие "залить глаза" находились в любое время суток, и пребывание на этой лавочке служило у местного населения сигналом, что ты не прочь составить алкашам компанию. Поэтому скамейка была названа именно так. Если Танюха хочет попробовать местного самогона, то пусть только присядет. Танюха от подобного экстрима отказалась, у нее пока хватало других развлечений.
– - Слышь, городская, - обратилась к ней на последок женщина, - вы сметану где покупать будете?
– - В магазине, - пожала плечами девушка.
– - В магазине сметаны нет, - отрезала женщина, - сметана или у деревенских, или на проходной комбината. Бери лучше у деревенских, комбинатовская, - дрянь. Если хочешь, я тебе свою попозже на пробу принесу. Если понравиться, то каждый день носить стану. Ну, или как договоримся. Адрес твой я знаю.
Танюха кивнула головой. Домашняя сметана это должно быть очень вкусно. Если что, там Манюня разберется, она спец в продуктах.
Пока Татьяна разговаривала с женщиной, на "алкашку" присел мужчина, возвращавшийся откуда-то с поля, так как вся его одежда была в пыли, а в руках он держал здоровенную косу. Тут же в кустах послышался шорох и на улицу выпал типичный деревенский пьяница весьма потрепанного вида. Он подсел к мужчине и достал из-за пазухи бутылку. Мужчина огляделся, признал Танюху безопасным элементом и вытащил из кармана стакан. Лавочка оправдала свое название.
На обед Манюня приготовила вкуснющий борщ и даже успела напечь пирожков, благо в деревне была полная газификация и топить печь не пришлось. Хотя Анютка успела полностью разрушить сортир, и дров теперь было вполне достаточно. Восстановлением будки средняя сестра планировала заняться завтра, а пока походить по деревне и поклянчить у мужиков досок. Или утянуть, но это уже как фишка ляжет.
– - Вон к тому дому, розовенькому, не ходи!
– велела Танюха, - Там оборотень живет!
– - Он уже получил официальную прописку?
– поинтересовалась Манюня, которая при ярком солнечном свете совершенно не боялась никакой нечисти. Даже мимо Гоши она теперь ходила без содрогания, хотя специально потратила для этого на тренировки полтора часа.
– - Он там с рождения прописан. Олегом зовут. А оборотень то ли его в детстве покусал, то ли он сам ему душу продал, я так толком не разобралась. Информатор тоже в этом не особо сечет, но что этот Олег глюкнутый, - он уверен.
– - Я тоже уверена, - встряла в разговор Анютка, - Я его утром видела. Лохматый такой, вид придурочный. Только я думала, что его не оборотень покусал, а просто он под кирпич попал. За ним последить надо, мне лично показалось, что он хочет у нас что-то спереть.
– - Что может у нас заинтересовать оборотня?
– подозрительно поинтересовалась старшенькая.
– У нас, вроде, ничего нет.
– - Есть. Гоша, - с готовностью напомнила Танюха и тут же пожалела об этом, увидев в глазах сестры зарождающуюся панику.
– - Эй, Хромкины! Есть кто дома?
– послышался крик у калитки.
– - Это я с женщиной на счет сметаны договорилась!
– почему-то шепотом сообщила Татьяна.
– Не думала, что она так быстро придет.
Маня, в предвкушении домашней сметанки, тут же забыла про оборотня. Вслед за Анюткой она выскочила во двор, лишь на секунду задержавшись около Гоши, чтобы на всякий случай перекреститься.
– - Мы не Хромкины, мы Бедные, - вывела женщину из заблуждения Анютка.
– - Да кто ж сейчас богатый-то?
– удивилась та, - Не Абрамовичи, чай, в деревне живут!