Канира. Пророчество планеты
Шрифт:
Глава 9. Таинственная история Дейлы
Никогда не считай себя не таким,
каким тебя не считают другие,
и тогда другие не сочтут тебя
не таким, каким ты хотел бы им казаться.
Льюис Кэрролл. Алиса в стране чудес
Вы же еще не забыли темную волшебницу, которая в самом начале пыталась проникнуть в дом под видом мыши? Так и есть, она использовала эту уловку, чтобы найти и поработить (о
Тихо, в облике мыши, Дейла пробиралась сквозь узкие лазы деревенского дома. Никто ничего не слышал. Только соседская кошка беспокойно ворочалась во сне. Ей чудилось, что где-то рядом есть еда. Но потом, поддаваясь усталости, накопленной за день, она снова сладко засыпала.
Тем временем Дейла добралась до самого главного подземного коридора и, немного помедлив, раздумывая, шмыгнула в щель между половицами.
Тихо-тихо колыхались занавески на окнах. Слабо горела свеча где-то в отдаленной комнате. Дейла ухмыльнулась. Все было готово. Снова приняв обличье человека, ведьма хотела накрыть детей волшебной накидкой, обладавшей схожим эффектом по сравнению с повязкой на глаза богини Асы, меняющей судьбу и позволяющей владельцу контролировать поведение тех, кто оказался во власти этой пелены… Если бы дети оказались в ее власти, она смогла бы воспитать себе таких слуг, о которых невозможно было даже мечтать…
Но чародейке не было суждено осуществить задуманное.
Ей почудилась чья-то тень на улице. Тонкая тень, которая могла сейчас испортить «праздник жизни» исполненной коварства ведьме. Да, так оно и было. Ее выследили.
Но как это могло произойти? Как? Каким образом? Все же было так хорошо спланировано…
Дейла подошла к плотно закрытому окну. Малыши продолжали спать. Она сделала пас рукой над головами младенцев – их сны стали еще ярче и радостнее, а главное сейчас для Дейлы – крепче. Выхватив из-за пояса кинжал и буквально сжав его в кисти до посинения, Дейла осторожно отворила окно и высунулась наружу. Оглядевшись по сторонам, она уже хотела было осторожно закрыть створки, как – хвать! – кто-то уцепился в ее плечо и с силой рванул наружу.
Шум-гам-тарарам. Падение было очень звучным и, что важнее – хорошо слышимым для соседей.
Послышался детский плач. Дети проснулись.
Вскочив с земли и не успев даже отряхнуться, девушка стала судорожно озираться по сторонам.
Женщина, в простом желтом платье и, как ни странно, в шляпке-котелке, в высоких кожаных сапогах и с сигарой в зубах, молча смотрела на нее.
– Так-так. Кто тут у нас? Воришка? Непохоже. Непрошеная гостья скорее. – Женщина смачно сплюнула. А затем буквально прошипела оторопевшей Дейле в лицо: – Даже близко не смей приближаться к этому дому, ясно? Этот дом принадлежит честнейшим людям во всем поселке, и я не допущу, чтобы там появлялись склизкие ведьмы.
Колдунья на могла понять, как ее вычислили и уж тем более, как раскусили, что она-ведьма.
– Да как ты смеешь меня обвинять? А ну, покажи, что ты умеешь! – заорала она. И в следующую секунду понеслась на незнакомку с кинжалом.
Мгновение – и Дейла не
Она вспыхнула.
– А ну, давай еще раз!
Все повторилось снова. Всякий раз она оказывалась прижатой к земле.
– Милая моя, – со смехом отвечала женщина, – я еще и не таких укладывала на ранчо. Я-то из Америки, из штата Мэн, малышка. И звать меня Гира, уж запомни.
Это совсем взбесило Дейлу, и она решила прибегнуть к своим чарам.
Резко подскочив к женщине, она крикнула: «воздух!» и они вместе взмыли к небу, сцепившись.
– Я тебя не боюсь, Кайла, дочь Квинмаленель и Аруила Киндли. Ты забыла, кто ты такая, но ты можешь вспомнить, все еще можешь.
Девушка в изумлении распахнула рот и, едва звучно промолвив «земля» спустила их обеих на землю.
– Я знаю, тебя поражает, что твой секрет раскрыт, но я и мои ребята давно за тобой наблюдаем. Мы открыли портал в твой мир, Кайла.
И дальше, уже тише, почти шепотом, незнакомка произнесла: – Не дай злу захватить тебя, Каленгель.
Дейла стояла, опешив. Было заметно, что внутри нее происходит борьба добра со злом. Потом, все же собравшись с силами, она крикнула:
– НЕТ! Я не их дочь! Я дитя тьмы, порождение огня бездны! Я есть Дейла, ужас полей Каниры, владычица вампиров и всей нежити, что только есть во Вселенной! И я объявляю, что отныне никто и никогда не сможет предугадать мои шаги и отследить меня! N ^EEL LAIR! (Не эл Лаир!)
(никто не может пойти за мной и остановить меня) (заклинание)
И тут же грянул гром и в свете молний Дейла исчезла. А память женщины оказалась стертой за прошедший день.
Глава 10. Необычный цветок
Любовь как цветок – ей нужно время, чтобы расцвести.
Астерикс и Обеликс против Цезаря
На более молодой Канире… (7170 г.)
Кайле было тяжело заставить себя двигаться дальше. Тело ныло и не слушалось ее. Вода сделала свое дело – одежда намокла и стала максимально тяжелой, ботинки промокли, один из которых возьми да исчезни, уплыви в неизвестном направлении… Сложно было даже дышать: морозный воздух гор жег легкие, вызывал кашель и драл горло. Но делать было нечего: надо идти. Она должна спасти Лес и помочь родителям. Это ее долг, проверка перед тем, как по-настоящему стать целительницей.
Вздохнув, Каленгиль достала из-за плеч магический лук, вытащила стрелу, к которой была привязана длинная веревка, установила стрелу на полочку, натянула тетиву вместе со стрелой, прицелилась и аккуратно выстрелила в скалу. Стрела была необычной, с зазубринами, и потому в руках у девушки оказалось что-то вроде страховочного троса. Цепляясь за него, красотка стала карабкаться наверх.
Каждый целитель, равно как и представитель любой другой профессии в Лесах, должен был, нет, просто обязан пройти испытание, чтобы подтвердить свою верность долгу и жизни. Верность профессии, честь и собственное достоинство должны были быть чисты, непоколебимы, безукоризненны. Жить без всего этого было нельзя. И поэтому Кайла, превозмогая боль и стараясь беречь энергию (в том числе и магическую), осторожно карабкалась вверх. Силы еще должны были ей пригодиться для того, чтобы аккуратно вырвать цветок Арморо и телепортироваться домой, к родным. Вы спросите, почему она не телепортировалась сразу? Отвечу: это было бы слишком рискованно. Пик горы задевал собой верхушки облаков и поэтому визуализировать его было достаточно проблематично. Хижину же девочка знала, как облупленную, наизусть.