Капеллан

Дроздов Анатолий Федорович

Я охнул и открыл глаза. Блин! На Ноэль было невозможно смотреть. Пока оук бродил, она потребовала заняться ее носом, что я и сделал. Нос покраснел и распух. Это при сращивании переломов опухоль опадает. Организм сам пытается залечить повреждение, и влитый импет только мобилизует этот процесс. Трансформация – дело другое. Тело привыкло к своему органу, а тут его заставляют менять форму и рассосать лишнее. Организм бунтует. Поэтому процесс занимает не один день и протекает бурно. Ноэль, разглядев в озерце свой распухший нос, немедленно замотала лицо. Спрашивается, зачем? Кому на нее смотреть? Здесь нет никого, кроме нас двоих и летающего крокодила.

Повязка

и сейчас укрывала лицо Ноэль. А вот другой одежды на ней не наблюдалось. Совсем. И она стояла надо мной, уткнув кулаки в бока, так что я мог беспрепятственно разглядеть все ее прелести. Начиная от стройных ног, треугольного островка лобка, поросшего черным волосом, до тяжелых полушарий грудей с дулами-сосками. Они смотрели мне в лицо. Кровь прилила мне в голову – и не только в нее. Капелланов учат смирять плоть. Есть духовные и физические практики. Жизненная необходимость. За священниками на целибате присматривают строго. Попадешься на блуде раз – поедешь на покаяние в монастырь сроком на год. Можешь и на два – это как митрополиту на сердце ляжет. Рецидив влечет извержение из сана. А это жопа. Нет, выпускник академии – человек образованный и может хорошо устроиться. Теоретически. Только государственная служба для расстриг закрыта, а о выборной должности можешь и не мечтать – ни одна партия не возьмет под крыло изгнанного за блуд священника. Учителем не мечтай – кому нужен растлитель учениц? Так что иди в бизнес, если есть к этому способности. А если нет? Значит, дорога в грузчики или санитары – туда всех берут…

Однако сейчас мои духовные и физические практики не работали. Трудно их применить, когда над тобой нависают такие прелести.

– Ты почему голая?

– Одежду постирала, – Ноэль указала на шаровары и рубаху, развешанные на кустах.

– У тебя есть другая.

– Она кожаная. В ней жарко.

Это действительно так. Солнце здесь начинает немилосердно палить чуть ли не с рассветом. Хорошо, что в оазисе есть деревья и маленькое озерцо, образованное бьющим из-под песков ключом.

– У вас принято ходить голой перед мужчиной?

– Ты – лекарь! – тоненький пальчик обличающе указал на меня. – А лекарю доверяют больше, чем мужу. К тому же ты старый, – она хихикнула.

Тут боль, собравшись с силами, пошла в атаку. Голову расперло изнутри. Я застонал и на пределе сил послал импет. Мгновение он и боль возились в голове, борясь за первенство, но импет победил. Боль съежилась и отступала. Я блаженно вздохнул и посмотрел на Ноэль. Глаза у нее были большими. Внезапно ренийка взвизгнула и метнулась в кусты. По пути она сдернула с кустов подсыхающую одежду. Я сел. Все ясно: личина слетела. Блин!

– Мэтр, это вы? – среди ветвей показалась замотанная повязкой голова.

– Кто ж еще? – буркнул я.

– Я могу подойти?

– Попробуй!

Она осторожно выбралась из-за кустов. Мокрая одежда, облепив ее тело, делала его невероятно соблазнительным. И почему я влез с замечанием? Лучше б ходила голой. Ноэль приблизилась и замерла.

– Вы какой настоящий, мэтр: старый или как сейчас?

– Как сейчас.

Она заулыбалась, подошла и опустилась на колени. Осторожно протянула руку.

– Можно?

Я кивнул. Робкие пальчики осторожно коснулись моей щеки, затем – лба, потрогали нос и пощекотали бороду.

– Настоящий! – восхищенно сказала Ноэль. – Такой молоденький! Зачем вы притворялись стариком?

– Чтобы завлекать девушек. Они подумают: «Старик! Чего его опасаться?» – а я заманю их

в дом и надругаюсь.

Ноэль отдернула пальчики и засмеялась.

– Шутите, мэтр! Для того чтобы заманить девушку, вам не нужно притворяться стариком. Как раз наоборот. Вы такой красивый!

– Скажешь! – хмыкнул я.

– Это правда, мэтр! У вас чудные волосы! – ловкие пальчики пригладили мою растрепавшуюся шевелюру. – Густые, вьющиеся. Голубые глаза, длинные ресницы. Как у женщины! – она хихикнула. – Кожа на лице гладкая, чистая… – голос Ноэль ворковал, пальчики скользили по моим щекам.

– Прекрати! – велел я. – Не то верну нос обратно.

Она отпрянула и надулась.

– Тебе не нравится Ноэль?

В опаловых глазах сквозила обида.

– Нравится! – сказал я. – Ты красивая. Но я, как ты заметила, молод и поэтому испытываю желание. Догадываешься какое?

Она прыснула.

– Вот повалю тебя на песок и лишу девственности.

– Только попробуй! – погрозила пальцем она. – Скажу Нэси, и она откусит тебе голову.

Я вздохнул: эта откусит! Причем с удовольствием. Она на меня с первого дня нехорошо поглядывает.

– Тогда не приставай! – буркнул я. – Не доводи до греха.

– Если хочешь, я могу тебе помочь.

Ноэль опустила взор долу и завозила пальчиком по песку.

– Как?

– Женщина не всегда может доставить удовольствие мужу обычным путем. Бывают дни, когда она течет кровью и становится нечистой. Но если муж очень хочет, она снимает ему напряжение ртом.

Твою мать! Ни фига себе у них девственницы!

– Ты уже делала это?

– Нет. – Пальчик рисовал в песке странные фигуры. – Но мне рассказывали как. Это, конечно, возможно только между близкими. Но ты ведь мне не чужой, так? Ты кормил меня и дал кров. Исправил нос, видел меня без одежды.

– Сама разделась.

– Не важно! – отмахнулась она. – Главное, что видел. Так что мы теперь не чужие, и я могу тебе предложить. Согласен?

Она метнула на меня взгляд, и тут же вновь опустила взор долу. Мгновение я колебался. Предложение выглядело соблазнительно. Организм вопил: «Чего тут думать! Расстегивай штаны!» Но я велел ему утихомириться. Что-то здесь не так. Этот голос… Так менеджер банка уговаривает клиента взять «быстрый» кредит, чтобы загнать его в кабалу. Местные обычаи я знаю плохо. Вдруг, исполнив желание, окажусь должен, как земля Родине? В смысле пахать на мне и пахать. Внесут в обязанные, а Нэси поставят охранять. Я-то ящерицу убью, но что дальше? До ближайшего селения неделя пути – проверял по спутнику, он как раз пролетал. Безводная степь, отсутствие колодцев. Где-то они, конечно, есть, но вот где? Со спутника их не видно. Карты здешних мест у меня нет. Подозреваю, что и у местных – тоже. Потому и существует в этом мире такая профессия, как проводник. Не зря меня сюда затащили!

– Спасибо, я потерплю.

Я откинул одеяло, стащил штаны и в одних трусах нырнул в озеро. Холодная вода обожгла тело. К полудню озерцо прогреется, но сейчас – в самый раз. Вынырнув, я радостно заорал, и вновь скрылся под водой. Наплескавшись, выбрался на берег. Боль ушла, а вместе с ней – и желание. Зато вернулись бодрость и сила.

Ноэль на берегу не было, и я, отжав трусы, выполнил стандартный комплекс утренней зарядки. После чего умылся, оделся и отправился искать спутницу. Она обнаружилась в глубине рощицы. Сидела у костерка, над которым, подвешенный на треноге, исходил паром казан. Ноздри пощекотал запах вареного мяса. Желудок голодно забурчал.