Капитан Багровой Тьмы
Шрифт:
Темные спорили жарко и страстно, только Тарху стало скучно – обо всем этом они говорили уже миллион раз. Из полной прострации оборотня вывел голос, неожиданно возникший у него в голове. Пришлось дважды переспросить, прежде чем он понял: вызывает очаровательная ведьмочка из Анбальдара.
«Ох, как рад тебя слышать… – воскликнул Тарх вполне искренне. – А ты здорово подросла, мысленную связь научилась устанавливать».
«Сегодня ко мне приходил Миар, наш великий чародей. Сказал, что ты и есть тот самый опасный Темный. Тебя, говорит, несколько раз хотели убить, но ты чудом спасался. Миар намекнул,
«Он, что ли, будет Раковину ломать?»
«Кажется, Миар в самом деле собирается вступить в битву, даже если городские не захотят к нему присоединиться».
«Спасибо за предупреждение. – Тарх улыбнулся и понял, что Надда почувствовала его улыбку. – И все-таки – как ты сумела со мной связаться?»
«Учусь помаленьку. – Она послала мысленный поцелуй. – Еще увидимся».
«Надеюсь…»
Ее уже не было рядом. Ниточка невидимого контакта прервалась.
Тарх вздохнул. Слов нет – Надда была прелестна. В эту красавицу можно влюбиться без памяти. Любой мужчина был бы счастлив, обладая такой девушкой.
Любой, но не Тарх. Злополучный оборотень безумно и безнадежно любил ветреную Кабурину.
Пикник был прекращен внезапно. Миштпор переговорил с кем-то по кристаллу армейского типа и хмуро объявил:
– Праздник окончен. Корда, будь добра, давай тропинку до Вергатила.
По дороге воевода объяснил, что происходит. За полчаса Темные продумали свои действия, поэтому к губернаторскому дворцу подошли в полной готовности дать бой.
Резиденцию охраняли Лиловые Плащи. На ступеньках парадного входа собратьев поджидал полковник Ликтор.
– Все в сборе? – осведомился начальник штаба корпуса.
Пересчитав спутников Миштпора, Ликтор молча развернулся и прошел мимо караульных. Их остановили только на втором этаже. Здесь уже томились, ожидая аудиенции, Вабланг и Шудлай, а также их соратники.
Офицер в плаще, скрывавшем погоны, проскользнул в кабинет, но сразу вернулся, сообщив:
– Командующий приглашает магов.
За письменным столом под громадным портретом императора-подростка Антара Второго сидел знакомый Тарху генерал-поручик Андрей Буря. Рядом стояли старшие офицеры, включая другого старого приятеля – Базюлиса. Вдоль стены выстроились натуралы, среди которых оборотень узнал губернатора, мэра, начальника городской полиции, ректора университета, профессора Талфама, а также богатейших торговцев, включая папашу покойного Балыглу. Все они, разумеется, были вергами.
Знатные горожане гневно жаловались на зверства, учиненные военными-койсарами над беззащитными вергами. Грозясь пожаловаться императору, губернатор требовал наказать гипернатуралов, особенно Темных, которые спровоцировали мирное население на беспорядки.
– Это все Заклятые Кварталы устроили, – подхватил Талфам, чье лицо было разукрашено кровоподтеками. – Наши верги просто гуляли, никого не трогали, а эти колдуны напали на них, огонь бросали, многих убили. Потом волшебники ворвались в город, убивали койсаров, а сказали, что верги убивают. – Он закончил с театральным пафосом: – Мы требуем справедливо судить преступников и дать политическую оценку вчерашнему погрому.
Возмущенные наглой ложью Темные готовы были приласкать заговорщиков Звездными Бичами и другими подручными средствами перевоспитания, но Ликтор остановил экзекуцию легким движением пальца. Лишь воевода Миштпор злобно произнес, не стараясь остаться не услышанным:
– Подлая людская сволочь.
Надменно поглядев на него, полицейский начальник поклялся честью офицера и верного слуги государя императора, что будет говорить чистую правду, после чего принялся врать напропалую. По его словам, преступников нетрудно определить: ни один дом колдуна не пострадал, зато погрому подверглись многие койсары и верги.
– Даже на мой дом напали! – завопил Талфам. – Прибежали и кричат: «Мы знаем, ты колдун, отдай нам свое золото!» Еле успел убежать, пока эти сволочи моих дочек насиловали. Все деньги украли, все ценные вещи унесли…
– Заткнитесь, вы не на базаре торгуетесь, – прикрикнул Буря. – А как же объяснить, что погромщики в доме этого деятеля говорили, мол, пришли грабить колдуна? Как объяснить, что все пойманные на месте преступления погромщики – верги? Почему все пострадавшие койсары в один голос уверяют, что их били-насиловали верги? Почему от погрома пострадали совсем немного вергов, да и те в основном были верными слугами императора? Подозрительно, господа!
– Колдовство! – твердо заявил ректор. – Колдуны своими чарами все натворили. Мы, верги, такие легковерные, нас так легко обмануть…
Этот боров оказался еще глупее, чем казался. Городская элита, привыкшая лгать на каждом шагу, всерьез верила, что такими побасенками для идиотов можно обмануть бывалого генерала. Они так долго убеждали себя, будто верги по природе своей умнее всех остальных народов, особенно койсаров, что сами поверили в свой бред. Что опять-таки указывало на их дремучую тупость.
Брезгливо отвернувшись от кучки воров и взяточников, генерал осведомился, чем ответят вожди колдовских общин. Естественно, Вабланг опередил остальных и хорошо поставленным рокочущим баритоном объявил:
– Светлые предупреждали губернскую власть, но беззаботные натуралы не приняли должных мер.
– Врет! – закричал начальник полиции. – Никто нас ни о чем не предупреждал!
Давно кипевший Миштпор набрал в легкие побольше воздуха, чтобы разразиться гневной речью, но Ликтор опять удержал его и заговорил сам. Оказалось, что штаб корпуса прекрасно подготовился к аудиенции. Без лишних слов Ликтор воспользовался хлориандовым амулетом, на котором были записаны пикантные сведения, собранные агентурой Багровой Тьмы.
Имперские офицеры с немалым интересом увидели сцены тайных встреч губернатора с остальными заговорщиками, включая всех присутствующих вергов. Была здесь и беседа между Талфамом и Шакиром на ладье, свидетелем которой оказался Тарх. Записи ясно доказывали: часть вергатильской элиты, замыслив измену, подстрекала соплеменников к мятежу, чтобы захватить власть и оторвать юго-восточные губернии от империи. Тех же вергов, что сохраняли верность Мишвенду, заговорщики повелели убивать наряду с койсарами и колдунами.