Капитан-командор
Шрифт:
Девушка не отвечала, обиженно надув губки.
— Да и что в них толку, в сокровищах? — снова рассмеялся капитан Гром. — У меня уже сокровище есть. Ну? Все посмотрела?
— Идем, — Бьянка ловко засунула карты обратно под кровать. — Денег у нас твоими, милый, стараниями, вполне хватает. Здесь, в Нассау — хватает, если же перебираться в Старый Свет или даже в Новую Англию… ой-ой-ой — там другие деньги нужны, куда большие! Дом купить, нанять слуг, жить на что-то. Кстати, я бы первым делом пилораму открыла — доски всем нужны.
— Откроем, —
— Ху-у-у-у!!! — добравшись наконец до своей комнаты, баронесса устало перевела дух. — Ну и пусть их, пусть сокровища ищут, авось и найдут, хотя — вряд ли. Я же не дура — понимаю, их тут многие искали до нас… и будут искать еще долго. А наши — пусть ищут… только вот Камилла могла бы об этом сказать. Подруга называется! Ах… милый… ты мне платье помнешь!
— Ничего, дорогая, я осторожно…
Зайдя сзади, Громов едва успел ослабить завязки и поцеловать возлюбленную между лопатками, как вдруг… точнее уже — как всегда — в дверь вежливо постучали.
— Опять черт этого Тома принес! — шепотом выругался капитан. — Может, не отвечать? Постоит да уйдет.
Стук немного погодя повторился. И тут же послышался голос, не имевший ничего общего с голосом молодого негра:
— Любезнейшие господа мои! Я принесла вам вино и жареную рыбу.
— Тетушка Марта! — поспешно поправив платье, баронесса всплеснула руками. — Иди, открывай… Нет, постой! Сначала завяжи все, как было… Да-да, тетушка Марта, мы сейчас…
— Прошу! — распахнув дверь, Громов галантно пропустил в комнату хозяйку дома.
— Извините уж, если помешала… — опустив серебряный поднос на небольшой, стоявший рядом с кроватью столик, женщина принялась ловко расставлять посуду. — Это все Том, черная башка! Увидел господина плотника, побежал показывать сарай — там ведь крыша прохудилась, так господин Спи-ри-дон обещал починить. С утра еще должен был заглянуть, да, видно, задержался где-то. Ах, Спи-ри-дон… — сложное имя плотника эта славная женщина всегда выговаривала по слогам. — Это такой умелец! Ума не приложу, зачем ему заниматься вашим опасным промыслом, почтеннейший господин Эндрю? С такими-то золотыми руками. Ну не буду мешать — кушайте, пейте вино… А за посудой я попозже зайду.
— Вроде и есть неохота, — затворив дверь, пожал плечами Андрей. — Не так и давно обедали.
— И мне — неохота. — Ах, как прямо баронесса держала спинку! Просто загляденье… и… так сексуально, что… — Но мы будем есть, ведь попросили же приготовить и принести.
— Я бы, честно говоря, только вина выпил, — молодой человек подошел к окну и оглянулся. — Что, отказаться и впрямь неприлично будет?
— Очень неприлично. Для благородных кабальеро — непозволительно. — Бьянка поджала губки. — Так ведут себя только нувориши — неизвестно как разбогатевшие и купившие титул самодуры-купчишки, у которых за душой ничего, кроме груды какого-то презренного золота.
Ишь ты — «презренное золото», усмехнулся про себя Громов. А на сокровища-то стойку сделала будьте-нате! Или — это просто извечное женское любопытство?
— Ах, милый, я лопну — но съем всю эту рыбу! — девушка томно закатила глаза и потянулась с такой грацией, что молодой человек облизнулся, хотя вовсе не был голоден.
— Любимая, так, может, все же займемся чем-нибудь иным? — с надеждой переспросил Андрей.
— Займемся! — баронесса глянула на него холодно, с усмешкой. — Но сначала — съедим рыбу… пусть даже не всю.
— Слушай! — глянув в окно, молодой человек подмигнул возлюбленной с самым заговорщическим видом. — Я, кажется, знаю, кто всю эту рыбу съест!
— Спиридон? — Синие глаза блеснули весельем. — Всегда знала, что ты — сама хитрость, милый! Ну не стой же! Выгляни в окно, позови Спиридона сюда!
Потомок опальных стрельцов, Спиридон Рдеев, несмотря ни на что, был для юной баронессы — «человеком оружия», кабальеро, правда, труд плотника Бьянка уж никак не посчитала бы благородным занятием… как и любую работу… Раньше б не посчитала, пока не побывала в тысяча девятьсот шестьдесят втором году неизвестно какой эры! Там все трудились, даже Громов. Да и сам Иисус, говорят, в свое время плотничал, а плотник — у джентльменов удачи профессия уважаемая, недаром при дележе добычи плотнику лишнюю долю дают!
Тем более Спиридон был земляком Андрея. Единственным.
Рыжий — куда более рыжий, нежели Камилла — Спиридон, войдя, с достоинством поклонился и, сняв круглую голландскую шляпу, перекрестил лоб.
— Садись, садись, Спиридон, рад, что ты к нам заглянул… Извини, оторвали тебя от работы…
— Ох, господине, — плотник махнул рукой. — Там доски нужны, завтра погляжу, где их взять. Так что нет работы сейчас, можно и выпить. С утра еще заглянуть собирался, да старина Сэм на суденышко свое пригласил, кое-что в каюте подладить. Хо! Интересные у вас штуковины!
Спиридон взял в руки воина, на которого едва не сел.
— Татарин.
— Почему же татарин-то? — изумилась Бьянка.
— Или индус — вон одет как… Господи, — плотник почесал бороду. — А я ведь такое уже видал.
— Видал?! — «супруги» переглянулись и хором уточнили: — Где?
— Да на «Саванне», ремонт там сегодня делал в капитанской каюте, говорил уже.
— И что в капитанской каюте? — настороженно спросила Бьянка. — Такой же воин?
Спиридон пригладил волосы и хмыкнул:
— Не, не такой. Но похожий. На желтом слоне! И сам весь желтый, с копьем серебристым.
— Странные фигурки, — качнув головой, юная баронесса покрутила локон.
— И ничего странного! — с неожиданной веселостью вдруг возразил Громов. — Если б не цвета — я б сказал: обыкновенные шахматы!
— Шахматы!!! — девушка всплеснула руками. — Ну конечно же, шахматы, клянусь Святой Девой, «Смуглянкой» с горы Монтсеррат! Только не простые, а индийские.