Капитан-командор
Шрифт:
Засиделись с разговорами и уехали после обеда. За обедом узнал, что губернатор – крестный Коли, а Анна Семеновна – крестная Фомы. После обеда Аграфена повезла Сергея по своим владениям, амбары ломились от зерна.
– Аграфена, любимая, почему зерно не продала? Прогадаешь ведь, через четыре месяца новый урожай!
– Не прогадаю, всю зиму торговала, цены с трудом держала. Это завоз по последнему снегу.
– Боюсь, прогадаешь. Слишком много зерна!
– Зря боишься, все зерно в июне будет в Петербурге,
– Почему зерно зиму у крестьян держала?
– Амбаров не хватило, зерно пришлось держать в деревнях.
– Новые амбары строй на другом берегу, зерна-то больше в этот год возьмешь.
– Зерна куплю много, ты прав, да нет дороги на тот берег. Крестьяне телегами везут: с телеги на лодку, с лодки в амбар. Дорого и подмочить можно, невыгодно, легче крестьянину копейку за хранение заплатить.
– А мост построить?
– Нельзя строить мост, это мы используем ров как канал, а вообще он крепостной. Кто разрешит через крепостной ров строить мост? У нас только два моста, через реку у Московских ворот и через реку у Астраханских ворот.
– Строй амбары, Аграфена, и для себя, и в аренду сдашь. Как построишь амбары, так мост подарю.
Аграфена посмотрела недоверчиво, но, веря своему любимому, согласно кивнула головой.
Заехали в швейную мастерскую, где две сотни девушек шили бюстгальтеры. Здесь Сергей услышал от белошвейки Анюты историю встречи с государыней. Еще раз обнял и поцеловал Аграфену, поздравил с дворянским званием. Теперь понятно, почему губернатор и его жена стали крестными его детей. Вместе с тем вид двух сотен белошвеек заставил Сергея разозлиться на себя.
Сколько раз он держал в руках детскую швейную машинку и ничего не понял! Не быть господину Зингеру миллионером. Различие между детской швейной машинкой и нормальной только в размерах и меньшем количестве функций. Не откладывая, сел за стол и написал письмо Варфоломею Сидоровичу. В письме указал необходимые изменения, привод от ног и более удобный размер. Основная патентная деталь – шпулька. Приложил к письму записку для мажордома с приказом отдать швейную машинку и указанием, где лежит оная.
К вечеру подъехали к институту, и тут в ноги упал татарин Борис. Ему в свое время Сергей нанес неслабый удар прикладом в колено.
– Прости, барин, помоги барин.
– Что случилось, Борис, чем могу помочь?
– Отпусти в поле, барин, мы с братьями и женами хорошо живем, спасибо тебе за заботу, а дальняя родня по полю мается со своими табунками.
Сергей непонимающе слушал.
– Хочу найти их и на сытое место привести, если казаки уже не побили за набеги, отпусти в поле, барин.
– Завтра Миша привезет тебе бумагу от губернатора, чтоб солдаты не обидели, и езжай.
В институте были изменения, появилась библиотека и расписание
– Нет, Аграфена, в этом нет смысла, Тамбов для тебя маленьким стал.
– И совсем не маленький, хороший и красивый город.
– Я о другом говорю. Ты кому продаешь свое зерно?
– Купцам, московским, нижегородским и петербургским.
– А купцы что с твоим зерном делают?
– В Петербург или Ригу везут, где заморским гостям продают, будто сам не знаешь.
– Строй дом в Петербурге, и амбары хорошие строй, твои приказчики да управляющие в Тамбове сами справятся.
Сергей принялся объяснять выгоду от переезда в Петербург:
– У меня много закладных на земли в Тульской, Рязанской и Тверской губерниях, осенью не все смогут выкупить или перезаложить, тебе зерно и из этих губерний пойдет.
– В тех губерниях пшеница плохо растет, рожь за море не продают, лен и коноплю сей.
– Проще овец и коров разводить да шерсть с сырами продавать, все так и норовят продавать товары за границу.
– Так серебро за границей только и есть. Боязно мне торговать в Петербурге, не знаю условий заморских.
– Нужных людей в Петербурге я найду, осенью отправлю человека в Голландию, на следующее лето думаю корабли построить, мои товары и твое зерно возить будут.
– Ты хочешь снова в заморские страны отправиться?
– Я хочу корабли в заморские страны отправить.
Сергей лукавил, корабли строил для набора и обучения моряков. Россия так и не стала морской державой, взять моряков негде. Вот и решил набирать «с мира по нитке», потом отбирать для своих целей лучших. После завтрака заехали к губернатору, попили чаю. За разговором попросил Воронцова земли рядом с его деревнями попридержать, никому не продавать.
– Да никто кроме тебя земель и не покупает, – засмеялся губернатор, – но если царица кого и одарит землями, выделю место поближе к Татарскому валу.
Все засмеялись, приближенных к правителю не любили нигде и никогда.
– Ты молодец, Сергей Николаевич, – продолжил губернатор, – настоящий дворянин за землю держаться должен, одной рукой за землю, другой за оружие.
Поехали на кирпичный завод, все отлажено, все на месте, лошади подвозят глину, рабочие на тачках отвозят под навес горячий кирпич. Встретили низко кланяющегося Бориса, благодарил и обещал сегодня ехать.
– Погоди с дорогой, – остановил он Бориса, – завтра утром вместе с братом жди меня у дома.