Капитан Магу. Триумф и падение
Шрифт:
Час спустя он уже топал по горной тропе с ощущением дежавю в голове. Не хватало только Горановича впереди. Впрочем, его таланты сейчас бы не пригодились, четники Смирко знали тропы в этих горах ничуть не хуже.
Осень в этом году выдалась теплой и сухой, идти по тропе было нетрудно, даже когда она вела вверх. Кроме погоды радовало отсутствие сабли на левом боку, вместо нее на ремне висел старый солдатский тесак в новых, не успевших обтереться ножнах.
На привале Смирко присел рядом с Алексом.
– Должны успеть.
Отставной капитан молча кивнул, показывая,
– А почему надо возвращаться по другой дороге? Эта самая короткая и удобная.
– Если бы мне надо было уничтожить нашу роту, я бы так и поступил – подкинул информацию о золотом караване до прохода, до которого остался минимум времени, а сам устроил засаду на самой короткой и удобной дороге.
– Но эта засада была бы на пути туда, – возразил четник.
– Ты же сам уверял меня, что твой информатор с османийцами не связан.
– Так и есть, он их ненавидит.
– Тогда мне пришел в голову другой вариант – у кого-то не хватает сил взять караван самому. Там, где золото, там сильная охрана. И он решил сделать это нашими руками. А когда мы с добычей, понесшие потери и потерявшие бдительность, пойдем обратно…
– Этого не может быть!
– Что-то я не слышу уверенности в твоем голосе. В любом случае лучше не рисковать. Так что, есть другая дорога?
– Есть, – кивнул Смирко.
– Тогда – вперед! Поднимай людей.
Дни-то были теплыми, а вот ночи уже весьма холодными. Кутаясь в свою старую офицерскую шинель со споротыми погонами и петлицами, Алекс палкой ворошил угли костра. Завтра первый бой, а его подчиненные к нему еще не готовы, и он волновался за его исход. По шороху за спиной офицер понял, что бодрствует не он один. Ему даже не пришлось поворачивать голову, чтобы узнать, кто это.
– Драган, а ты чего не спишь?
– Смирко приказал тебя беречь, вот я и охраняю.
Если назвать овечью кошару пунктом постоянной дислокации роты, то там новоявленный телохранитель ничем не выделялся из общей массы. Но только стоило роте выйти за пределы ограды, как он превратился в тень ее командира. Впрочем, нет, для тени он был слишком большим и довольно шумным.
– Ладно, спи, никуда я не денусь.
Утро не принесло сюрпризов, и уже через три часа после рассвета рота прибыла к месту, где предполагалось устроить засаду и отобрать у паши его казну. Отправленные Смирко разведчики спустились к дороге и пять минут спустя принесли обнадеживающие вести.
– Свежих следов нет, с прошлого вечера никто не проходил.
– Значит, будем ждать, – принял решение Алекс.
Больше он к дороге никого не пустил. Выставил двух наблюдателей, а остальным приказал сидеть в укрытии. Сам же вместе со своим заместителем поднялся наверх, чтобы лично оценить диспозицию. Рассмотрев все сам, передал бинокль Смирко.
– Где думаешь устроить засаду?
– Вон там, на выходе из ущелья. По сигналу наблюдателя вывести оба взвода к дороге, залечь на склонах и поставить караван в два огня, а до этого к дороге не соваться.
– Все верно, – одобрил решение заместителя Алекс, – но есть одна проблема. Ложбину видишь?
Смирко не отрываясь от бинокля кивнул.
– Стрелки у нас в роте аховые, все уцелевшие османийцы в этой ложбине и укроются, там наши пули их не достанут.
– И что делать?
– Думай.
Четник вновь приник к биноклю. Решение отыскалось быстро.
– Вон в ту расщелину посадить троих стрелков с револьверами, и когда они все соберутся…
– А зачем мы гранаты с собой тащили? Пойдешь сам, с собой возьмешь еще двоих. Когда кидать гранаты – решай самостоятельно, дальше действуй по обстановке…
Закончить наставление Алекс не успел, Смирко первым заметил сигнал наблюдателя.
– Едут!
Всего десятка два кавалеристов. Для конвоя Камской казны всадников было маловато, а вот для передового дозора в самый раз. Все замерли, Алекс даже бинокль убрал, чтобы не выдать себя блеском линз. Кавалеристы приблизились настолько, что стало возможно рассмотреть детали. Иррегуляры, но не башибузуки, одеты разнообразно, а вооружены более или менее одинаково – сабли или ятаганы, у всех за плечами короткие кавалерийские карабины, у многих за пояс заткнуты револьверы. Командир ехал на прекрасном вороном коне, у остальных лошадки были попроще.
– Поднимай роту.
– Подожди, – возразил Смирко, – они еще могут вернуться, а времени после сигнала наблюдателя нам хватит.
К удивлению Алекса, четник оказался прав, османийский разъезд вернулся час спустя. За это время Смирко успел найти себе товарищей для выполнения опасного задания. Когда кавалеристы скрылись из виду, он поднялся.
– Мы пошли, смотрите нас не подстрелите.
– Этого не обещаю, призовых стрелков у нас нет, будем брать густотой огня. А вы маскируйтесь лучше.
Вот чему не надо было четников учить, так это маскировке на местности. Если бы он сам не видел, как эта троица скрылась в расщелине, то пребывал бы в полной уверенности, что там никого нет. Оставалось только дождаться появления добычи, а прохождение проверявшего дорогу разъезда туда и обратно указывало на ее близость. Наблюдатель подал сигнал треть часа спустя.
– Вперед! Унтер-офицеры, развести людей по позициям! Установка прицела – триста шагов!
Сам отставной капитан расположился с винтовкой в цепи. Он себя считал хорошим стрелком, и решил, что лишним здесь не будет. Он же должен был своим первым выстрелом дать сигнал к открытию огня остальными. Справа от него прятался за камнем Драган. Будь его воля, он бы, наверно, перед командиром лег, чтобы закрыть его от османийских пуль.
Алекс чуть приподнялся, огляделся по сторонам. Лица лежавших рядом себрийцев были напряжены, руки сжимали винтовки. Больше всего он опасался, что кто-нибудь может появиться на дороге с противоположного направления, с тыла вся их засада была видна как на ладони.
Тем временем «золотой» обоз медленно приближался. Три крытых фургона и семь-восемь десятков всадников, силы практически равные. Оставалось надеяться, что под тентами фургонов не скрываются османийские пехотинцы или, что было бы гораздо хуже, изобретение господина Митраля.