Капитан мародеров
Шрифт:
– Нинет, расскажи мне, как это бывает. А лучше покажи, – добавила она игриво.
Субретка окончательно растерялась.
– Показать, госпожа, но как?
– Тот солдат, которому ты улыбалась всю дорогу, хорош собой, не так ли? Я хочу, чтобы ты уединилась с ним и показала, как это делается.
– Госпожа, неужели вы будете стоять и смотреть? Он, наверняка, смутится и не сможет ничего сделать, – попыталась робко возразить Нинет.
– Я спрячусь в кустах, он меня даже не заметит. Ну, Нинет, сделай мне одолжение. Иначе я разозлюсь и прикажу тебе! – начала проявлять характер Маргарита. – Обещаю наградить тебя, когда приёдем в Бургундию.
Перспектива материального вознаграждения взяла верх над стыдливостью Нинет, и она, выйдя из шатра, направилась к костру, вокруг которого сидели солдаты. Жан, безусловно, ей нравился и будоражил воображение. Солдат чистил лошадь.
Нинет подошла к нему поближе и призывно помахала рукой. Жан быстро сообразил, что от него требуется и тотчас, закончив своё занятие, последовал за Нинет в ближайшую рощицу. Маргарита, наблюдая за этой сценой из шатра, незаметно выскользнула и спряталась в кустах, откуда прекрасно была видна полянка, на которой уединились любовники.
Нинет распустила шнуровку платья и, задрав юбку, обхватила Жана ногами. И парочка без всяких прелюдий предалась плотским утехам. Маргарита была разочарована происходившим, ибо созерцание голого солдатского зада не показалось ей романтичным, всё выглядело совсем не так, как она себе представляла.
Однако стоны Нинет и её партнёра подсказывали, что это с виду неэстетичное и неромантичное занятие может быть приятным. Маргарита подумала, что в спальне, без одежд, эта сцена смотрелась бы лучше. Она крадучись, чтобы не вспугнуть голубков, вернулась в шатёр.
Час спустя, появилась Нинет, уставшая, растрёпанная, но очень довольная. Выпив вина, она упала около Маргариты, и они обе засмеялись. Утром кортеж отправился в дорогу.
Компания во главе с бароном де Кастельмаром двигалась на запад, преодолев границу Туринского княжества с Савойским герцогством. Настроение у компании было отличным, возвращались с деньгами, хоть и небольшими. На ночлег останавливались всего на несколько часов и снова двигались вперёд. За три-четыре дня они рассчитывали добраться до Безансона.
По возвращении Ла Гир, Ксентрэй и женщины решили навестить банкира Половичинни, забрать у него деньги и причитающиеся им проценты, а на них открыть небольшую харчевню около Безансона. Всю дорогу они активно обсуждали эту тему. Барон ещё не решил, присоединиться ли к друзьям или вернуться в родовой полуразвалившийся замок, на восстановление такого родового имущества никаких золотых салю не хватит. Он не знал – жива ли матушка, да и жизнь провинциального землевладельца теперь не представляла для него ни малейшего интереса.
Повозкой правил Ксентрэй, он натянул поводья, лошадь остановилась. Впереди простиралось небольшое озеро – не мешало бы пополнить запасы пресной воды. Люси, Аделина, Шарль и Ла Гир вылезли из повозки, дабы наполнить кувшины водой и поразмяться. Аньез не пожелала к ним присоединиться. Она выглянула из повозки и осмотрелась.
Из-за придорожных кустов появились две богатые повозки, крытые плотной тёмно-коричневой тканью, по бокам которых виднелись гербы рода Дюфур. Повозки сопровождал конный отряд и пехотинцы.
– Какой-то местный вельможа пожаловал… – заметила, зевая Аньез.
Люси и Ла Гир стояли подле повозки, Ксентрэй сидел за кучера, Аделина и Кастельмар спустились к озеру за водой.
Кортеж поравнялся с повозкой наёмников.
– Посторонись! Прочь с дороги! – крикнул один из стражников и хлестнул кнутом Ла Гира, удар пришёлся наёмнику прямо по груди. Тот упал на колени, как подкошенный. Люси закричала…
Ксентрэй и Аньез, схватив мечи и вертела для жарки мяса, выскочили из повозки. В этот момент подбежали Аделина и Кастельмар.
Ксентрэй ловко воткнул вертел в колесо мимо следовавшей повозки, невольно она остановилась. Охрана, не сообразив, что произошло, замешкалась. Получив преимущество во времени, Шарль прицелился из арбалета в командира конного отряда, стрела попала в цель, и тот рухнул на землю. В отряде началась суматоха. Тем временем Аделина (как умудрённая опытом маркитантка, умевшая постоять за своё имущество и честь) схватила лежавшую в повозке «кошку», привязанную к верёвке, и ловко размахивая ею, разогнала нескольких пехотинцев, отважившихся приблизиться к её друзьям.
Недолго думая, компания наёмников одним махом вскочила в богатую повозку «вельможи» и, выбросив из неё солдата и служанку, помчалась прочь. Трое всадников бросились в погоню. Кастельмар и Ксентрэй ловко отстреливались из аркебузы и арбалета, Ла Гир правил лошадьми. Вскоре преследователи отстали. Сытая, обленившаяся охрана кортежа явно была не в состоянии противостоять наёмникам, закалённым в постоянных войнах.
Повозка долго мчались, не разбирая дороги, лошади устали и перешли на шаг.
– Необходимо сделать привал и напоить лошадей, – сказал Кастельмар Ла Гиру. – Здесь, у реки, самое подходящее место.
Ла Гир натянул поводья, лошади остановились. Примерно в полутора лье, от реки виднелся замок. Шарль первым покинул повозку и посмотрел вдаль, на донжон, вздымавшийся на фоне вечернего неба.
Женщины начали разбирать повозку. В ней стоял огромный сундук, доверху набитый богатыми одеждами из тёмно-красного бархата и тафты, отделанной серебряной и золотой вышивкой, помимо этого в повозке нашлись два бочонка вина, копчёности и мешок с верёвками, видимо припасёнными для хозяйственных нужд.